Тишина Вечер мирный, безмятежный Кротко нам взглянул в глаза, С грустью тайной, с грустью нежной… И в душе под тихим ветром Накренились паруса. Дар случайный, дар мгновенный, Тишина, продлись! продлись! Над равниной вечно пенной, Над прибоем, над буруном, Звёзды первые зажглись. О, плывите! о, плывите! Тихо зыблемые сны! Словно змеи, словно нити, Вьются, путаются, рвутся В зыби волн огни луны. Не уйти нам, не уйти нам Из серебряной черты! Мы – горим в кольце змеином, Мы – два призрака в сияньи Мы – две тени, две мечты! 4–6 февраля 1905 Близким Нет, я не ваш! Мне чужды цели ваши, Мне странен ваш неокрылённый крик, Но, в шумном круге, к вашей общей чаше И я б, как верный, клятвенно приник! Где вы – гроза, губящая стихия, Я – голос ваш, я вашим хмелем пьян, Зову крушить устои вековые, Творить простор для будущих семян. Где вы – как Рок, не знающий пощады, Я – ваш трубач, ваш знаменосец я, Зову на приступ, с боя брать преграды, К святой земле, к свободе бытия! Но там, где вы кричите мне: «Не боле!» Но там, где вы поёте песнь побед, Я вижу новый бой во имя новой воли! Ломать – я буду с вами! строить – нет! 30 июля 1905 Грядущие гунны Топчи их рай, Аттила. Вяч. Иванов Где вы, грядущие гунны, Что тучей нависли над миром! Слышу ваш топот чугунный По еще не открытым Памирам. На нас ордой опьянелой Рухните с тёмных становий — Оживить одряхлевшее тело Волной пылающей крови. Поставьте, невольники воли, Шалаши у дворцов, как бывало, Всколосите весёлое поле На месте тронного зала. Сложите книги кострами, Пляшите в их радостном свете, Творите мерзость во храме, — Вы во всём неповинны, как дети! А мы, мудрецы и поэты, Хранители тайны и веры, Унесём зажжённые светы В катакомбы, в пустыни, в пещеры. И что, под бурей летучей, Под этой грозой разрушений, Сохранит играющий Случай Из наших заветных творений? Бесследно всё сгибнет, быть может, Что ведомо было одним нам, Но вас, кто меня уничтожит, Встречаю приветственным гимном. Осень 1904 30 июля—10 августа 1905 К счастливым Свершатся сроки: загорится век, Чей луч блестит на быстрине столетий, И твёрдо станет вольный человек Пред ликом неба на своей планете. Единый Город скроет шар земной, Как в чешую, в сверкающие стекла, Чтоб вечно жить ласкательной весной, Чтоб листьев зелень осенью не блёкла; Чтоб не было рассветов и ночей, Но чистый свет, без облаков, без тени; Чтоб не был мир ни твой, ни мой, ничей, Но общий дар идущих поколений. Цари стихий, владыки естества, Последыши и баловни природы, Начнут свершать, в веселье торжества, Как вечный пир, ликующие годы. Свобода, братство, равенство, всё то, О чем томимся мы, почти без веры, К чему из нас не припадёт никто, — Те вкусят смело, полностью, сверх меры. Разоблачённых тайн святой родник Их упоит в бессонной жажде знанья, И Красоты осуществленный лик Насытит их предельные желанья. И ляжем мы в веках как перегной, Мы все, кто ищет, верит, страстно дышит, И этот гимн, в былом пропетый мной, Я знаю, мир грядущий не услышит. Мы станем сказкой, бредом, беглым сном, Порой встающим тягостным кошмаром. Они придут, как мы еще идём, За всё заплатят им, – мы гибнем даром. Но что ж! Пусть так! Клони меня, Судьба! Дышать грядущим гордая услада! И есть иль нет дороги сквозь гроба, Я был! я есмь! мне вечности не надо! 1904, август 1905 Хвала Человеку Молодой моряк вселенной, Мира древний дровосек, Неуклонный, неизменный, Будь прославлен, Человек! По глухим тропам столетий Ты проходишь с топором, Целишь луком, ставишь сети, Торжествуешь над врагом! Камни, ветер, воду, пламя Ты смирил своей уздой, Взвил ликующее знамя Прямо в купол голубой. Вечно властен, вечно молод, В странах Сумрака и Льда, Петь заставил вещий молот, Залил блеском города. Сквозь пустыню и над бездной Ты провёл свои пути, Чтоб нервущейся, железной Нитью землю оплести. В древних, вольных океанах, Где играли лишь киты, На стальных левиафанах Пробежал державно ты. Змея, жалившего жадно С неба выступы дубов, Изловил ты беспощадно, Неустанный зверолов. И, шипя под хрупким шаром, И в стекле согнут в дугу, Он теперь, покорный чарам, Светит хитрому врагу. Царь несытый и упрямый Четырех подлунных царств, Не стыдясь, ты роешь ямы, Множишь тысячи коварств; Но, отважный, со стихией После бьёшься с грудью грудь, Чтоб ещё над новой выей Петлю рабства захлестнуть. Верю, дерзкий! ты поставишь Над землёй ряды ветрил. Ты по прихоти направишь Бег в пространстве, меж светил. И насельники вселенной, Те, чей путь ты пересек, Повторят привет священный: «Будь прославлен, Человек!» 1 декабря 1906 |
