– Пошла, пошла прочь! Он наш! Ты наш, мальчик! – орала бабка. Макс закричал, когда Ульяна выпустила его, а сама растворилась в жемчужной дымке. Противный писк стал таким громким, что от него чуть не взорвались барабанные перепонки. Старуха схватила Макса еще крепче. Он, оглушенный болью, уже не сопротивлялся. Скорей бы эта мука прекратилась!

– Держись, парень, – ухмыльнулась старая и толкнула его с крыши.

Настоящее. 10 лет спустя

Четыреста тридцать шесть лайков и восемьдесят семь комментариев – и это еще не предел! Марина тяжело вздохнула, мысленно в пятый раз убила сестру и снова набрала ее номер.

– Удали немедленно! – страшным шепотом оставила она голосовое сообщение, когда Наташа опять не ответила. Сестра наверняка ехала в метро и не слышала звонков, на собственную страницу не заходила и еще не знала, какой фурор произвел не столько пост – отзыв на роман популярной российской писательницы, сколько фотография Марины в свадебном платье.

К тому времени, когда Марина вошла в офис, на странице Наташи количество лайков значительно увеличилось, в комментариях подписчицы восторгались платьем, спрашивали о дате и поздравляли со скорым торжеством. В личке обнаружилось сразу несколько сообщений от знакомых и незнакомых людей: кто-то восхищался нарядом, кто-то советовал поправиться к свадьбе, ибо платье в талии болтается, кто-то предлагал собственные услуги в создании прически, макияжа, свадебного букета. Наташка, зараза, не только выложила пост, но и сделала сторис с отметкой старшей сестры. «Убери!» – дополнила Марина свое голосовое, надеясь, что Наташа сразу, как выйдет из метро, заглянет в блог.

Испорченное с самого утра настроение гарантировало такой же испорченный день. Марина уныло ткнула пальцем в кнопку компьютера, но затем, спохватившись, постаралась настроиться на позитивный лад и задолдонила фразу с курса: «Я посылаю благодарность и любовь миру, всем людям…» Повторив мантру и дважды сбившись, она чертыхнулась: ничто не помогало. Наоборот, если бы не задание с популярного психологического курса, на который ее зачем-то отправила Наташа, а Марина за каким-то лешим туда пошла, все было бы по-другому. По крайней мере, сегодня.

– Привет! – раздался хрипловатый женский голос. Люсинда приходила ровно в девять, ни минутой позже, ни минутой раньше. Марина подняла голову и выдавила улыбку:

– Привет, Люся!

Люсинда была верна себе и в стиле одежды: черный пиджак на белую майку, черные шелковые шорты, сетчатые колготки и лоферы. Все это на другой невысокой и коренастой, как Люсинда, девушке, смотрелось бы комично, но только не на ней.

Люся кивнула на приветствие, но отчего-то не прошла, как обычно, в кабинет, а задержалась у стойки.

– Это… – начала она и запустила пальцы в густую шапку коротких рыжих кудрей. – Гм. В общем, поздравляю.

– Спасибо, – выдавила Марина и кисло улыбнулась. Люсинда нахмурилась, почесала кончик носа – как делала обычно, когда собиралась спросить что-то неловкое для нее. Но не успела, потому что дверь широко распахнулась и на стойку ресепшена с шумом навалился Гера.

– Здорово, Люсиндище!

– И тебе не болеть, – огрызнулась по привычке Люся, демонстративно развернулась и отправилась к себе.

– Приветствую, – белозубо улыбнулся уже Марине Гера. – И чего молчала? Мы тебе что, неродные? На свадьбу позовешь?

– А… Эм, – проблеяла Марина, но от ответа ее спасло появление Лиды. Красавица, как всегда, вошла в офис шагом королевы, небрежным жестом поправила роскошную платиновую гриву и тонко улыбнулась:

– У кого свадьба?

– У нее, – ткнул пальцем в Марину Гера. На какое-то мгновение ослепительная улыбка Лиды померкла, и за это растерянное выражение, которое ненадолго нарисовалось на лице заносчивой красотки, Марина готова была простить сестру. Но Лида быстро взяла себя в руки и пропела:

– Как интересно. И за кого?

– За жениха, – буркнула Марина и отвела глаза, чтобы проницательная Лида не раскусила ее ложь сразу.

– Хм… Ладно, вижу, не хочешь говорить.

– Работы много, – брякнула Марина, перекладывая в папку документы для шефа.

– Оки, тогда мы пошли, не будем отвлекать, – улыбнулась Лида, подхватила Геру под локоть и потащила за собой. Уходя, парень украдкой оглянулся, подмигнул Марине и в открытую выгреб из стоявшей на стойке вазочки половину конфет, предназначенных для клиентов.

Когда за ними закрылась дверь кабинета, Марина прикрыла глаза и медленно выдохнула. Остальные сотрудники подойдут позже. Нужно было сразу развеять ложь и признаться, что вышла ошибка, но отчего-то не хватило духу.

Она вовсе не собиралась замуж. Все дело было в тренинге, который в качестве домашнего задания навязала ей коуч. Для раскрытия женской энергии – или еще чего там – Марина должна была сходить в дорогой свадебный салон и, прикинувшись невестой, померить платье. Одна она не отважилась на подобное приключение, поэтому взяла с собой младшую сестру. Но кто ж знал, что Наташка отщелкает два десятка фотографий, а потом одну из них выложит в своем блоге? Сестра что-то такое вчера пробормотала, мол, как все удачно сложилось: она как раз прочитала новый роман «Невеста из Оксфорда», в котором героиня выбирала свадебное платье, и ей для отзыва нужна была соответствующая фотография. Но Марина, оглушенная эмоциями после примерки, не придала ее словам значения.

И вот пожалуйста. Она в свадебном наряде красуется перед широкой аудиторией популярного книжного блогера Наташи, принимает поздравления и не знает, как признаться хотя бы сотрудникам в том, что у нее даже жениха нет.

«Поздравляю! На свадьбу пригласишь?» – пискнул новым сообщением телефон. Марина застонала вслух: даже Сергей Степанович каким-то образом узнал о «предстоящем» торжестве. Впрочем, тут же стало ясно, откуда такая осведомленность: оказывается, Гера успел выложить новость в рабочем чате. Ну, теперь увидели все. Почти все.

Мгновение назад еще было тихо и благостно-спокойно, только невидимая пичужка легкомысленным щебетанием нарушала вязкую кладбищенскую тишину. Мгновение назад Макс стоял, мысленно погруженный в тот расколовший его жизнь на два неровных обломка день, и думал о красноволосой девчонке, которая так и осталась в своем семнадцатилетнем возрасте, тогда как ему странным образом исполнилось уже двадцать семь. Но в тот момент, когда он наклонился, чтобы положить на плиту букет чудом найденных в душном августе тюльпанов, тишину оборвал звонок.

Вытаскивая из кармана смартфон, Макс еще понадеялся на то, что дело не срочное и он успеет навестить другую могилу, но голос Марины, отчего-то сегодня дрожавший, рывком вернул его в настоящее.

– Макс, ты срочно нужен. Адрес я тебе сбросила. Там сейчас Люсинда. Шеф просит, чтобы приехал и ты.

– Что известно?

– Мне – ничего. Сергей Степанович только позвонил, чтобы вызвать тебя. Когда будешь на месте, напиши ему. Он просил.

– Ок.

– Удачи, – пожелала Марина, и следом за этим в трубке раздались гудки, видимо, на вторую линию поступил другой звонок. Что ж. Макс скользнул пальцем по экрану, отыскивая сообщение с адресом, прикинул время прибытия и набрал Люсинду.

Она ответила сразу, будто только его звонка и ждала.

– Люси, что там?

– Вечеринка со смертельным исходом. Шесть погибших. Тела увезли вчера. Но дело странное…

– У нас все дела странные, – усмехнулся он, направляясь быстрым шагом к высоким воротам, за которыми припарковал свой байк.

– Ну да… – вяло согласилась Люсинда. – Когда будешь?

– Через полчаса. Ты там одна?

– С родственником одного из погибших и владельцем клуба. Тут все опечатано, но…

– Но Сергей Степанович задействовал свои знакомства.

– Как обычно.

– Как обычно.

Макс вышел за ворота и задержался возле мотоцикла, будто ему было жаль покидать это место. Сощурившись, он бросил взгляд на небо, рассеченное белесым следом от пролетевшего самолета. Может, если бы он тогда, десять лет назад, отправился не на концерт «Металлургов», а, как его родители и предлагали, в Питер, то, возможно, сейчас летел бы вместе с другими туристами на отдых к морю. Его жизнь наверняка сложилась бы по-другому: она была бы скучна, но уютно-скучна, как у друга Михи, и в ней было бы гораздо больше красок и тепла. На секунду Макс позволил себе пожалеть о том, что в его жизни больше сквозняков и могильного холода, чем южного тепла, и смотрит он на мир будто сквозь затемненные очки. Но потом вспомнил, что и такие, как он, этому миру нужны – ради того, чтобы кто-то мог жить той теплой уютной жизнью, от которой ему обломился лишь крошечный кусок.