У нас в магазине много витрин, но ничего впечатляющего, ничего такого, о чем можно было бы написать в прессе. Моя мечта – построить страну чудес для детей, чтобы они действительно поверили в волшебство Рождества! И если Магда считает, что все это способствует росту продаж, так тому и быть. Но для меня все дело в том, чтобы создать сказочные воспоминания для молодых и старых.

Я заворачиваю за угол, и в поле зрения появляется рождественский магазин Deck the Halls. Я почти чувствую вкус свободы! Ну, не свобода, скорее плен, но в самом лучшем из возможных мест. Рождественский магазин, наполненный всеми мыслимыми безделушками для праздничного сезона – от простых елочных игрушек до импортных сверкающих золотых саней и всего, что между ними. Здесь есть подходящая праздничная одежда для семейных селфи, рождественские постельные принадлежности и практически любой электронный Санта, которого вы только можете себе представить.

– Она здесь! – шипит Иона.

– Я тоже! – Я заканчиваю разговор, снимаю куртку и шарф и заглядываю внутрь двойных дверей. Магды нигде не видно, поэтому я бросаю свою промокшую одежду под стол, чтобы забрать позже. Я провожу рукой по волосам, надеясь скрыть, насколько они мокрые, и извиняюсь, пробираясь мимо посетителей в комнату для персонала. Я уверена, что мои пальцы на ногах уже сморщились, как чернослив. Мне нужно оценить ущерб, нанесенный моим тапочкам. Я надеюсь, что они переживут этот день, но мне не нравятся мои шансы из-за хлюпающих звуков, которые они издают.

Выстрел – я замечаю Магду с ее надменным видом. Она похожа на Терминатора, сканирующего лица, словно робот, без сомнения выискивая мое. Я бросаюсь за рождественскую елку прежде, чем она замечает меня. Мне нужно разгрузить свою сумочку, чтобы она не знала, что я только что вошла.

Я хочу, чтобы у Магды была презумпция невиновности, и верю, что в глубине души она хороший человек со своим любимым, но пока, похоже, это не так. Как будто ей доставляет удовольствие мучить своих сотрудников до тех пор, пока они не уволятся, или она может уволить их за какой-нибудь незначительный проступок. Страшно, насколько сильно ей это, похоже, нравится. Часть меня задается вопросом, не слишком ли много людей поступили с ней неправильно, поэтому она всегда настороже. Всегда готова к прыжку. Я надеюсь показать ей, что не все сотрудники одинаковы, и что, как только она увидит, что я трачу много времени и усилий без оплаты после работы, она смягчится по отношению ко мне. Моя цель – пройти путь от кассира до ответственного по залу и медленно продвигаться вверх по служебной лестнице до покупателя акций! Все, что мне нужно помнить – то, что надо держать голову опущенной, а рот закрытым: я потеряла слишком много рабочих мест, выбалтывая то, что на самом деле думаю.

Когда я выглядываю из-за рождественской елки, кто-то хлопает меня по плечу, и, клянусь, моя душа покидает тело.

– Что ты делаешь? – Джона говорит достаточно громко, чтобы привлечь внимание покупателей.

– Тише, я прячусь от Магды! Я протягиваю ему свою сумочку и настойчиво шепчу: – Положи это в мой шкафчик! – Он берет ее у меня из рук и поднимает вверх, как будто это оскорбительно для него.

– Что я получу за то, что сделаю это? – Он вкрадчиво приподнимает бровь. Я неохотно признаю, что Джона – хороший друг в том, что касается коллег по работе, но он один из тех людей, которые всегда чего-то ожидают. Я не могу сосчитать, сколько раз я подменяла его в обмен на то, что он держал в секрете совершенную мной глупость. – Ты весь сегодняшний день занимаешься мусорными баками и туалетами, и… – Он постукивает себя по подбородку не потому, что размышляет, а потому, что Джоне нравится вытягивать свои взятки.

Я прячу улыбку.

– Я не буду сегодня убирать мусорные баки или что-то еще, раз уж твоя очередь.

– Ты хочешь оставить сумочку в шкафчике или нет? – Он накручивает ремешок на указательный палец.

– Ты сделаешь это, или я расскажу Магде о вечере вторника. – Я приподнимаю бровь.

Он задыхается.

– Откуда ты об этом знаешь?

Гейм, сет, матч!

– Знаешь, ты не единственный, у кого здесь есть шпионы. – Я копирую его тактику отвода глаз, но, вероятно, это больше похоже на то, что мне что-то попало в глаз.

Спустя целую вечность он говорит:

– Хорошо сыграно, Флора, хорошо сыграно. – Он поворачивается на каблуках, прежде чем перекинуть мою сумку через плечо, словно он модель с подиума, гордо шествующая по нему.

У меня нет шпионов, но ему не обязательно это знать. Джона так и делает, и он использует их, чтобы уйти с работы с помощью одних лишь манипуляций. В прошлый вторник вечером я забыла ключи от дома, что для меня обычное дело, и, вернувшись в магазин за пятнадцать минут до закрытия, обнаружила, что он наглухо заперт. Преступление, за которое можно уволиться. Я знаю, что у него было свидание с симпатичным парнем из бара в Ковент-Гарденс, но все же… Правила есть правила.

В восторге от того, что я одурачила самого мастера-манипулятора, я поправляю свой наряд от Рудольфа, хватаю с вешалки вторую пару тапочек с оленями и приступаю к работе. Рождественский магазин Deck the Halls для кого-то может быть просто рождественским магазином, но для меня он олицетворяет гораздо большее. Это место, где люди могут найти убежище, вспомнить приятные моменты прошедшего Рождества, прогуливаясь по магазину. Для детей это место, где воплощаются мечты. Я обожаю видеть, как загораются их глаза, как будто они открыли для себя Нарнию. И мне нравится наблюдать, как семьи приходят и планируют свой рождественский декор, вплоть до цвета салфеток.

От покупателей исходит почти осязаемое веселье, и такого рода возбуждение заразительно. Я уже видела, как дружба завязывается из-за того, что незнакомые люди делятся своими рождественскими традициями. Я наблюдала, как самую последнюю дорогую игрушку в городе одновременно купили две мамы, которые затем сыграли в «камень, ножницы, бумагу», чтобы определить, кому достанется заветная игрушка. Конечно, это не только блеск и приятные вести, здесь тоже много драматичного, но я предпочитаю не зацикливаться на этих моментах.

Ливви говорит, что я рождественская трагедия. И я с гордостью ношу этот титул. Это время года, когда люди останавливаются и думают о других. От любовно продуманных подарков до тщательного планирования рождественского застолья, которое они разделят за столом. Или даже что-то такое простое, как отправка рождественской открытки. Для меня все дело в мелких деталях.

Для тех, кто празднует Рождество, Хануку или любое другое сезонное событие в это время года, мир как будто замирает на этот бесконечно малый промежуток времени – улыбки становятся шире, надежда переполняет, а радость можно найти в самых простых вещах, таких как прослушивание рождественских гимнов или щелчки хлопушек и ношение бумажной короны. Это очаровательное время года, и работа в рождественском магазине только добавляет веселья.

Сегодня покупатели суетятся, разматывая шарфы, и широко раскрывают глаза, разглядывая нашу рождественскую выставку у входа: воссоздание лапландской деревни Санты с крошечными домиками, искусственным снегом и сверкающими рождественскими елками. Я умоляла Магду позволить мне попытаться воссоздать северное сияние, но она отказалась, сказав, что хочет, чтобы покупатели смотрели не вверх, а вниз, туда, где находится товар. Это было бы чудесно, розовые и зеленые завитки на потолке, привлекающие клиентов из Лондона и перевозящие их в Лапландию, но, эй, ты не можешь выиграть каждую битву… Я был одержима Лапландией с тех пор, как себя помню. В конце концов, это настоящий дом Деда Мороза! Однажды я доберусь туда, но пока все возвращается к работе.

Подпевая рождественским песням, я поправляю несколько упавших украшений, слежу за тем, чтобы щелкунчики стояли ровно, и направляюсь к прилавку, чтобы помочь обслужить очередь, которая петляет вокруг пряничного домика. Прежде чем добираюсь туда, я вижу маленькую девочку лет семи-восьми, нижняя губа которой дрожит, когда она баюкает красную елочную игрушку.