Неожиданная встреча с молодым лордом в кулуарах замка волновала сейчас Алессандру больше, чем больная нога. Но когда целитель, приглашённый Аллорой, неожиданно больно сжал её конечность, принцесса вскрикнула, подскочив на постели, а лекарь лишь виновато развёл руки в стороны.

– Перелома нет, Ваше Высочество, но растяжение весьма неприятно. Возможно, несколько дней Вам придётся провести в постели…

– Несколько дней?! А как же праздник…

Пожилой мужчина тяжко вздохнул.

– Я буду ставить примочки ежедневно. И если Великие будут благосклонны, то к празднику Ваша нога будет здорова как прежде…

Алессандра надула пухлые губки. До чего же обидно! Несколько дней проваляться в постели, ничего не делая!

– В следующий раз будешь слушать меня, маленькая негодница! – проворчала Аллора, когда целитель оставил их одних. – Говорила же, будь аккуратнее! Куда там! Надо было скакать как егозе, да ещё перед званными гостями попасть в такую ситуацию!

При воспоминании о гостях, вернее, одном из них, улыбка вернулась на лицо принцессы.

– Но, Аллора, скажи, ведь это получилось так романтично! Лорд Персифаль такой милый и обходительный, а ещё очень заботливый…

Но старая кормилица лишь покачала головой, произнеся:

– Скользкий и расчётливый, как шакал! – грубо  ответила женщина, чем вызвала недовольство на лице юной воспитанницы. – Держись от мужчин подальше, Алессандра. А от таких – дальше вдвойне!

– И чем же он тебе так не угодил? – руки принцессы скрестились на груди в протестующем жесте. – По-моему он был очень вежлив и не заслужил такого предвзятого отношения…

– Поверь мне, милая, я прожила долгую жизнь, и видела всяких мужчин. Этот Персифаль не тот, кем хочет казаться. Слишком много пафоса и притворства. От настоящих мужчин пахнет смолой и железом, а не цветами и мылом. Он не станет тебе надёжной защитой и добрым мужем, и лучше ты поймёшь это раньше, чем станет слишком поздно.

От жёстких речей кормилицы Алессандре стало совсем тоскливо. Возможно, Аллора просто завидовала? Ведь её молодость осталась далеко позади, да и наверняка была не такой радостной и счастливой, какой хотелось бы любой молодой женщине. Её муж погиб почти сразу после свадьбы в очередной битве, коих было не сосчитать за всю историю Иратриона, но они  успели зачать дитя. Но нервные нагрузки сделали своё дело, и у Аллоры родился мёртвый младенец.  В то же время у одного из ближайших советников Верховного правителя при родах отошла в мир иной жена, и Аллору попросили быть кормилицей для новорожденной Деневры – матери Алессандры. Таким образом, женщина попала в услужение в замок, да так в нём и осталась в качестве няньки при юной воспитаннице, а после стала кормилицей и её дочери.

Конечно же, Алессандру она вскармливала не грудью. Но козье молоко пришлось малышке по вкусу, и она даже без матери росла крепкой и здоровой, не доставляя особых проблем своей кормилице. А, может потому и была столь беспечной, потому что не знала в жизни особых проблем, да и различные хвори часто обходили её стороной.

– Но мне всё равно придётся выбирать себе мужа на Празднестве Осени. – стараясь казаться равнодушной, заявила принцесса. – Так что совсем держаться от мужчин подальше не получится.

Аллора недовольно поджала губы, не зная, что на это можно возразить. Но позже всё же добавила.

– Да, в этом ты права. И всё же под венец Великих ты должна зайти невинным цветком, а не надорванным бутоном. Помни об этом, девочка.

И Алессандра вздохнула, не желая больше слушать нравоучений старой няни. Мысли её вновь понесли к лорду Персифалю, его небесно-голубым глазам и сильным рукам. И что бы там ни говорила Аллора, сейчас ей не хотелось даже слушать об этом. Только мечтать…

***

Алессандра ненавидела безделье, а потому мука долгосрочного пребывания в постели казалась ей бесконечной. В другое время она и слушать бы не стала целителя, приходившего каждый день, чтобы сменить повязку на её повреждённой ноге, предварительно обложив её мелкотолчёными травами с примесью мёда. Но сейчас она слишком боялась не попасть на Празднество Осени, а значит, не только пропустить сам праздник. Принцесса опасалась, что больше никогда не увидит его – белокурого лорда Персифаля, и её наивные детские мечты так и останутся только мечтами.

Конечно же, эйфория первой встречи немного улеглась, потускнела за эти несколько дней. Но она сменилась ожиданием новой, хотя Алессандра и не знала, что ей принесёт эта встреча. Принцессе просто невероятно хотелось вновь увидеть молодого лорда, и она пуще прежнего торопила наступление праздника и своё выздоровление.

Ещё, как назло, все эти дни было солнечно. Солнце будто дразнило девушку, играя по комнате солнечными зайчиками, и Алессандре нестерпимо хотелось выбраться на улицу, или, хотя бы на балкон. Но она мужественно боролась с собой, ожидая, когда лекарь даст добро на право полноценно ходить.

И вот – свершилось.

– Я думаю сегодня, Ваше Высочество, Вам уже можно будет опираться на больную ногу. – произнёс он, досконально осмотрев ещё раз конечность принцессы. – Отёк спал, а значит…

Алессандра, не дослушав, вскочила с постели, но пожилой лекарь тут же предупреждающе остановил её:

– Осторожно, Ваше Высочество! Возможность ходить не означает то, что теперь Вы можете бегать! Иначе все наши старания пройдут даром, и Вам вновь придётся вернуться в постель.

Девушка замерла, прислушавшись к словам лекаря. Излишняя порывистость была её врагом с детства, но слова мужчины охладили её пыл, и теперь она осторожно коснулась ногой пола, сделав первый шаг. Больно не было, скорее неприятно, но при ходьбе можно было приноровиться и не к такому. А вот что делать с танцами? С ожидающим её балом…

– Смогу ли я танцевать на балу? – напрямую спросила Алессандра у хмурившего брови целителя.

– Это крайне нежелательно. – заключил тот. – Иначе Вы рискуете покалечить свою лодыжку ещё больше и на всю жизнь остаться хромой.

Настроение девушки, и так заметно подпорченное случившейся травмой, стало мрачнее тучи. Неужели ей придётся весь праздник сидеть за накрытым столом и смотреть, как развлекаются другие? Должно же произойти хоть какое-то чудо?!

Но, стиснув зубы, Алессандра решила не киснуть, а приложить максимум усилий, чтобы полностью оправится за оставшиеся три дня.

Явившиеся по её зову служанки вновь помогли ей привести себя в порядок, после чего принцесса туго перетянула повреждённую ногу оставленными ей целителем бинтами, и впервые за эти дни вышла в коридоры замка, теперь уже действуя осторожно и очень осмотрительно.

Девушки-служанки щебетали вокруг неё, рассказывая последние новости. Оказывается, в их замок уже прибыло восемнадцать делегаций со всех краёв земли – это означало, что минимум восемнадцать претендентов будут сражаться за её сердце на этом Празднестве Осени! Возможно, прибудут ещё, потому что осталось три дня до заветной даты, и из самых далёких земель не все добрались до Иратриона за столь относительно небольшой срок.

Это было волнительно и прекрасно, а потому щёки Алессандры пылали пурпурным пламенем, хотя девушки уже перешли на обсуждение того, кто на чём прибыл и как выглядел, и делали свои ставки на то, кто будет главными противниками на предстоящем состязании.

– А лорд Персифаль? – робко поинтересовалась принцесса, но служанки, услышав это имя, дружно захихикали, заулыбались, переглядываясь, но объяснять не торопились.

– О, Ваше Высочество. – сказала бойкая Каталина, знавшая явно больше других. – Думаю, у  лорда Персифаля вообще не может быть соперников!

И они рассмеялись, а я Алессандра не стала спрашивать, что это значит. Что-то неприятное царапнуло в груди, но она больше никому не позволит сегодня испортить ей настроение. А служанки… ну что с них взять, они просто бестолковые куры, веселящиеся сутра до вечера, явно не от большого ума. Пусть их смеются! А она будет веселиться на собственной свадьбе. С Персифалем…