На маленькую деревушку, затерянную в темном многовековом лесу Приграничья, надвинулись сумерки. Прилежные хозяйки уже загнали скотину в сарай, а их мужья заперли мощные ворота на засов, отрезая единственный путь в поселение, огороженное частоколом.

В одном из домов, находящемся на самом краю деревни, у окна под приглушенным светом масляной лампы сидела молодая беременная девушка. По размеру ее живота можно было сказать, что ей совсем скоро предстоит рожать. Но вместо радостного предвкушения одного из главных событий в ее жизни в глазах у нее застыла беспросветная тоска.

Будущая мамочка грустила, вспоминая свою жизнь и события, приведшие ее сюда: в глушь приграничного леса.

Чаще всего она вспоминала своего возлюбленного, отца ее будущего ребенка. Единственного мужчину, который вызывал в ней чувства, от которых она не могла избавиться вот уже девять месяцев. А ведь он женился на другой. Одно это должно было очистить ее глупое сердце от неуместных эмоций. А то, что вдобавок к этому он хотел ее использовать для непонятных целей, должно было вызвать в несчастной влюбленной как минимум неприязнь. Но по какой-то причине этого не происходило. И с каждым днем девушка все больше тосковала по любимому, скатываясь в еще большую депрессию.

Кроме безутешных страданий по мужчине ее мысли занимал и будущий ребенок, доводя девушку до паники.

Она уже очень любила свое еще нерожденное дитя, и именно поэтому мысли о будущем приводили ее в ужас.

Она не знала, что будет делать с ребенком. Она не помнила своего детства, она не видела детства других. Она просто не представляла, что нужно делать с младенцем. Как растить новое существо? Как его воспитывать? Что она сможет дать своему ребенку? Чему вообще такая, как она, сможет научить его?

Ее учили только убивать. Только это она умеет делать хорошо и множеством способов. Ну, может, еще пошпионить…

Но разве это то, что надо знать ее будущему малышу? Сможет ли она найти в себе силы и обречь ребенка на ту жизнь, которая была у нее? Хотя для себя она другого пути не представляла…

"Беги от кронпринца. Направляйся на Границу", – прервал ее мысли чужой голос, раздавшийся прямо в голове. Он сводил с ума девушку почти девять месяцев: с того момента, как она покинула людные города Оларии и скрылась в лесах этого королевства. Еще тогда она поняла, что это, скорее всего, ментальная установка, переданная ей через заклинание адептом Тьмы, которого она убила. Она даже нашла это темное заклятье в себе, когда медитировала. Но разобраться с ним не успела, хотя очень старалась его блокировать даже на интуитивном уровне. Тогда у нее неожиданно начался очень сильный токсикоз, который мучал ее практически постоянно. Состояние девушки ухудшалось с каждым днем, и вскоре она почти круглосуточно испытывала изматывающую дурноту, не позволяющую ей в нужной степени отрешиться от мира, чтобы войти в транс. Она сильно похудела, несмотря на свою беременность. Она была измотана и истощена. Лишь зелья давали ей немного сил, которых хватало лишь на то, чтобы выносить ребенка. Она отказалась от своих ежедневных тренировок с мечом и почти перестала выходить из дома. Даже продукты ей в последнее время приносила травница, наблюдающая за ее беременностью.

Так будущая мать стала почти отшельницей. С соседями она не успела завести достаточно прочных дружеских связей, и они почти не навещали ее, даже травница нечасто составляла ей компанию и развлекала беседой. Обычно она просто осматривала девушку и лишь грустно качала головой, приговаривая, что ребенок забирает у матери все силы, и тихо удивлялась, как та еще не скинула его.

Все это только добавляло девушке негатива. Она быстро погрузилась в депрессию, из которой не видела выхода. Более того, иногда ей казалось, что еще немного, и она сойдет с ума, утонув в своих невеселых мыслях.

Недюжей силой воли ей стоило сохранять остатки более-менее ясного сознания, которое иногда давало ей надежду, подкидывая образы из возможного будущего. Она родит ребенка. И все наладится. Она со всем справится. "Все будет хорошо", – твердила она сама себе. Эта фраза стала для нее молитвой, с которой начинался ее день и ей же заканчивался.

***

Пока девушка грустила в затерянной деревушке, в славном королевстве Олария, в стольном граде, в одном из помещений красивейшего дворца придавался унынию молодой (только на вид) человек.

Кронпринц сидел в своем кабинете, бездумно перебирая документы государственной важности, совершенно не обращая внимания на их содержание, хотя ему уже было давно пора начать вникать в них и выполнять свою работу.

Но его сердце занимало лишь беспокойство и тоска. Он безумно соскучился по своей любимой, которую не видел уже почти девять месяцев. А учитывая, что его любимая была еще и его судьбой, его истинной парой, он никак не мог выбросить мысли о ней из своей головы. Не мог и не хотел.

Неожиданно открылась дверь, и в кабинет без стука вошел друг Его Высочества, одновременно являющийся начальником службы королевских дознавателей Налрал тер Кэлэрдайн.

– Ты нашел мою жену? – вместо приветствия спросил своего друга кронпринц, поднимая взгляд от бесполезных бумаг, с надеждой всмотревшись в его лицо, которое, к сожалению, радостным не было.

– Я почти уверен, что она в Белосветном монастыре, – тяжело вздохнул Налрал.

– Как так? Мы же ее искали там в первую очередь! – вскричал разозленный кронпринц. – Прошло почти девять месяцев, а мы вернулись к тому, с чего начинали!

– Если ты помнишь, – совершенно не испугался гнева наследника начальник дознавателей, – тогда мать-настоятельница свидетельствовала о том, что ее нет в этом монастыре. Но я уверен, что она солгала. Она укрывает девушку, – он постарался объяснить собеседнику свою позицию, – во-первых, я, наконец, нашел торговца, с которым уехала Анна. Он долго колесил по другим странам в торговом рейде. Но сейчас купец вернулся к нам, и я смог его допросить. Он сразу узнал девицу. Он подвез ее к Белосветному монастырю и лично видел, как она вошла в его ворота. А во-вторых, – мужчина на секунду запнулся, сомневаясь, что нужно говорить следующую фразу, – мне кажется… только кажется! – аккуратно все же продолжил он. – Что я видел ее сегодня, когда неожиданно нагрянул в монастырь. Девушка быстро убежала, завидев меня, и я не смог ее отыскать, но почти уверен, что это была она.

– Так почему ты оттуда ушел?! Надо было перевернуть всю эту богадельню вверх дном, но найти мою Анну! – наследник еще больше разнервничался, уже предвкушая скорую встречу с любимой.

– Меня остановила мать-настоятельница. Это ее вотчина. Ты знаешь, я был не вправе, – покаянно опустил голову мужчина, – она настаивает на том, что девушки у нее нет. А так как расследование проводится, мягко говоря, неофициально… Я не могу действовать в этом случае без твоего письменного указа.

– Я понял, – протянул мужчина, – не беспокойся о бумагах. Я сам завтра же отправлюсь в этот монастырь.

***

Причудливо плясали тени в маленькой комнате домика, находящегося в одном из самых суровых краев мира в Пограничье. Нервно плясал по стенам отсвет подрагивающего, будто в волнении, небольшого огонька в масляной лампе, освещающего кровать беременной девушки. Несчастная металась в бреду, из которого ее не могла вывести даже жуткая боль от подступивших схваток.

Неожиданно тревожную тишину, нарушаемую только тихими стонами роженицы, пронзил громкий скрип открывшейся в сенях двери.

– Ужин пришел! – раздался на удивление звонкий голос пришедшей старухи. – Эй, ты где? – не услышав реакции на свои слова, воскликнула она, чем-то шурша, снимая верхнюю одежду в сенях.