Когда я успокоилась, то стала корить себя, что повела себя, как несдержанная сопливая девчонка. В конце концов, мне исполнилось уже двадцать четыре года, я была матерью двоих детей, имела высшее образование, являлась грамотным артефактором… И у меня не было никого, на кого бы я могла надеяться в данной ситуации. Поэтому я должна быть более сдержанной, сильной и не такой эмоциональной.

Я совсем одна. Против такого сильного противника.

Отчаяние затопило меня. И тут я подумала о нём.

Вернее, я и раньше о нём часто думала. Но раньше я хотела его найти, чтобы отомстить за всё, что он сделал. Чтобы узнать, кому он продал кристаллы семьи. Хотела посмотреть в синие лживые глаза.

Теперь же я решила, что должна найти отца своих детей, чтобы он помог мне и детям спастись от убийц и заговорщиков. В конце концов, Артефактор очень сильно задолжал нам. Да и больше надеяться нам было не на кого

Сейчас стыдно за ту себя – несчастную, помятую, растерянную. Стыдно перед собой, не перед ними. Но что было, то прошло. Переживу как-нибудь.

Когда на улице стало темнеть, я вернулась из рощи и первой, кого увидела, стала Рина. Бледная, хмурая, с огромными карими печальными глазами, она ждала меня у входной двери на крыльце дома.

А может быть, эту темноволосую стройную женщину, которую я считала подругой, зовут совсем и не Рина? Может быть. Только мне это стало неинтересно.

– Грегори уехал ненадолго, – сказала она, заглядывая мне в лицо. – Ты успокоилась?

В женском голосе ясно слышались нотки участия, но я не поверила им, ведь Рина –  хорошая актриса. Как Грегори, как супруги Вермусы. Я прошла мимо женщины, вошла в дом и молча стала подниматься в свою комнату. Рина пошла за мной.

– Элли, я хочу поговорить с тобой. Пожалуйста.

– Столько лет лжи, – процедила я. – Придумала, о чём ещё солгать?

– Не только лжи, Элли.

– Рина, почему ты рядом с таким человеком? – спросила я, не оборачиваясь и не останавливаясь.

– С каким – таким? – холодно поинтересовалась женщина.

– С заговорщиком, – ровно ответила я.– С убийцей.

– Грегори не такой, – холодно проговорила Рина. – Он замечательный.

Я замерла и медленно обернулась. Рина стояла на несколько ступенек ниже и наши глаза оказались напротив друг друга. Взгляд женщины был хмурый и упрямый.

– Рина, ты себя слышишь? – прошептала я, не скрывая изумления. – Замечательные люди не убивают других людей.

– Что ты хочешь от меня? – резко ответила она. – Я люблю Грегори с детства. Моя мать была его кормилицей, и мы всегда были вместе. Я знала, что он никогда не женится на мне, потому что принцы не женятся на таких, как я. Но мне всегда было на это наплевать. Как и на то, что он убирает с дороги тех, кто ему мешает идти к цели или угрожает его жизни.

– То есть вы не женаты? – я была поражена.

– Нет. Мои сыновья – его бастарды, – гордо проговорила Рина.

Есть чем гордиться, конечно. Я смотрела на Рину и молчала, не в силах говорить.

– Грегори никого лично не убивает, – выдала она.

– Он заказчик, – тихо проговорила я, – нанимает исполнителей преступления, по его наводке убивают невинных людей. Например, он заказал моих родителей.

– Мне всё равно! – вдруг взъярилась Рина, во взгляде появилась злость. – Даже если бы он лично прикончил всех тех людей!  Поняла?! Даже если он собственноручно прикончит тебя, я не перестану его любить! А твои родители не были невинными!

Отвернувшись от Рины, я стала дальше подниматься по ступенькам.

– Элли, ты хороший человек. Я уверена, что мы и дальше будем ладить с тобой.

Это вряд ли.

– Может быть, ты лучше поможешь мне с детьми сбежать?

Я снова остановилась и обернулась, прямо посмотрела в глаза опешившей от неожиданной просьбы женщине.

Рина чуть ли не подавилась воздухом от моей наглости, а потом начала смеяться. Истерично так, действуя смехом на мои натянутые нервы.

– От Грегори нельзя сбежать, Элли, у него везде есть свои люди. А ты ещё и с детьми хочешь. Забудь. Лучше постарайся принять ситуацию и смириться с тем, что ты теперь всегда будешь в его власти.

– Смириться? – уставилась я на неё, а потом сделала вид, что задумалась.

– Послушай женщину, у которой более богатый жизненный опыт, – тихо проговорила Рина.  – Ты не в силах ничего изменить. Ты должна смириться и понять, что можешь стать счастливой даже в подобных условиях. Ты, конечно, можешь плакать над своей судьбой и страдать, но тогда ты быстро надоешь Грегори,  и он решит…

– Наверное, ты права, – ровным тоном перебила я её, вновь отвернулась и стала быстрее подниматься по лестнице, чтобы избавиться от компании, которая сейчас сильно раздражала меня.

Я зашла в свою комнату и закрыла перед носом Рины дверь.

– Извини, я слишком утомлена последними событиями, – произнесла я из-за двери, утыкаясь в неё лбом. – Мне нужно побыть одной.

– Я понимаю, – расстроенный голос женщины не тронул меня. – Элли, ты все хорошо обдумай и поймёшь, что ничего ужасного не произошло.

Я промолчала. Рина очень странная. Или просто глупа.

В эту ночь я спала в комнате детей. Я часто спала там, потому что из-за постоянных поездок сильно скучала по ним. Малыши тоже радовались, когда я с ними ночевала. Я рассказывала сказки, они то жаловались друг на друга, то бесились, причём Лиса исподтишка любила задеть Алекса, чтобы тот заверещал. Сегодня она тоже ущипнула брата, тот захныкал, я же посмотрела на маленькую хитрюгу с хмурым видом и погрозила ей пальчиком. Лиса невинно улыбнулась в ответ, но Алекс уже дёрнул её  за тёмные локоны…

Помирив малышей, я уложила их в кроватки, потом держала за ручки и пела колыбельную песенку, а когда они заснули, долго любовалась на спящие невинные мордашки. Одновременно такие  разные и такие одинаковые.  Лиса во сне всегда сосала большой палец правой руки, и от этой привычки пока никто не смог её отучить, а Алекс засыпал в обнимку с мягкой игрушкой.

Утром вернулся Грегори, свежий, собранный и деловой,  и сказал, чтобы я собиралась в долгую и дальнюю дорогу. За недостающими кристаллами Кэмпбов.

Я промолчала насчёт того, что мы только что вернулись, и я хочу побыть с детьми. По виду мужчины поняла, что просьбы будут напрасны. Вероятно, то, что я узнала правду об их обмане, и сыграло решающую роль в нашем быстром отъезде. До этого Грегори, тогда ещё он был для меня дядей Альбертом, говорил, что мы уедем через месяц.

Угрюмую Рину в этот раз принц не взял с собой. Женщина прижалась к нему, обняла, что-то тихо бормотала. Я услышала только, как Грегори шепнул ей:

– В этот раз нет, любимая. При первой же возможности я тебя вызову.

Приехавшим Вермусам Грегори сказал:

– Я на вас надеюсь. Впрочем, как и всегда.

– Рады служить вашему высочеству, – ответил Джем Вернус, слегка поклонившись. – Будте спокойны.

Его жена, или кто она там была на самом деле, лишь мягко улыбнулась. На меня супружеская чета посмотрела непонятно. Изучающе, и в то же время задумчиво. Причем взгляды у обоих были одинаковые. После я почувствовала легкое ментальное вмешательство в мои мысли, а потом заметила, как принц обменялся с Джемом  многозначительными взглядами. Менталиста я наградила выразительным взглядом, которым сказала всё хорошее, что я о нём думаю. Мужчина лишь холодно посмотрел на меня, жестко усмехнувшись.

Прощание с детьми вышло тяжёлым. Я ещё не насладилась общением с ним, не надышалась их особенным запахом.

Когда я сообщила малышне, что снова уезжаю, Алекс заплакал, а Лиса так посмотрела на меня, как будто я смертельно обидела её. А потом моя девочка  спряталась в доме так, что найти ее смогла только Рина. На мгновение сердце болезненно кольнуло, – эта непонятная женщина знает моих детей лучше, чем я. А дальше я вспомнила наш с ней разговор.

– Дядя… Грегори… – я запнулась, растерявшись, понимая, что не знаю, как обращаться к человеку, от которого зависело в моей жизни всё.