Панилис в ответ на это вновь мило улыбнулся.

— К тому же они теперь ещё и платят за номера в отеле.

— Ах… Да, — недовольно вздохнул советник. — Господин восьмой предвестник, и вправду, зачем вам было снимать весь отель для жителей Низакриса?

Прибыв в Улаблейт, Панилис и вправду снял все номера в отеле Мансин, который находился в центральной части Улаблейта, поселив в него жителей Низакриса. В основном это были солдаты и разведчики. Они в целом были основным населением Низакриса, если конечно говорить о людях.

Панилис ответил всё также улыбчиво, но при этом не приводя собеседника ни к какой сути. Он продолжал идеально играть свою роль, искусное исполнение которой уже привело его к заключению союза между королевствами.

— А почему нет? — в голосе предвестника почти не было вопросительной интонации. — Мы теперь союзные государства. Я не вижу ничего плохого в том, что несколько жителей Низакриса поживут пока что в Улаблейте. К тому же, это ещё один вид финансовой поддержки вашего королевства. Вас это не радует?

— Неплохая такая финансовая поддержка, — сейчас советник начинал немного грубить. — Особенно с учетом вашей скидки в сорок процентов. Не кажется ли вам, что это убыточно для нас?

Улыбаясь, предвестник отрицательно покачал головой. Для него неверность слов советника, как для лучшего банкира и экономиста, была очевидна. Однако ему всё-таки пришлось объясниться, чтобы закончить этот разговор и отправиться по другим делам.

— Нет, это не будет убыточно. Поверьте мне. Я снял все номера на год, хоть и со скидкой в сорок процентов. Но это весьма чистая выручка. Тогда как сама гостиница могла бы пустовать большую часть года, не принося ничего. Понимаете ли, но что Улаблейт, что Низакрис — не самые благоприятные для туристов районы. Всё-таки мы всегда завалены снегом.

— Верно! — раздался крик короля.

Нервная система мужчины больше не смогла выдерживать подобный накал, созданный разговором двух мужчин, явно скептически настроенных по отношению друг к другу. Он явно боялся, что любое лишнее слово может привести к ужасным последствиям для его народа. Возможно, он даже начал побаиваться за собственную жизнь, ведь прекрасно понимал, насколько опасны могут быть предвестники. И хоть напротив него был лишь восьмой, то есть явно не самый сильный, но всё же и этого было достаточно, чтобы одолеть и его, и его советника.

Король поднялся с кресла и направился к Панилису. Встав рядом, он улыбнулся и протянул ему руку, сказав:

— Спасибо вам за всё, — он растянул на лице улыбку, в которой чувствовался страх. — Будем рады жить в союзе.

Панилис поднялся с кресла в ответ. Оказавшись перед королем, которого он оказался почти в полтора раза выше, он лишь учтиво кивнул, сохраняя легкую улыбку, и сказал:

— Я тоже рад. А теперь позвольте откланяться.

Проигнорировав вытянутую руку короля, Панилис сразу же покинул комнату заключения договоров.

Так и прошла встреча короля Улаблейта и Панилиса Грапта, восьмого предвестника из Низакриса. Договор был заключен именно так, как желала одна из сторон. Все было просто идеально. Никто не смог ни в чем уличить банкира, план которого сработал в точности, как нужно.

Было даже забавно от того, насколько гладко всё прошло. Даже сам предвестник не мог ожидать такой легкости. Но слабодушие короля явно сыграло ему на руку, не позволив вмешаться даже рассудительности советника.

После Панилис вышел и из самого замка. Там его ждали два солдата Низакриса. Подойдя к ним, он тут же продемонстрировал свой холодный взгляд и сказал:

— Один рыцарь истребления сегодня прибудет в Улаблейт, чтобы завербовать какого-то паренька, — его голос был холодным, даже смертоносным. — Нужно насолить Найфорду. Убейте этого пацана сегодня же. Это приказ.

— Есть, — отдали честь солдаты, отправившись вперёд.

Они, как пешки своего государства, планировали без сожаления и без капли сомнений выполнить поставленную перед ними задачу. И даже если им предстоит убить ребенка, их рука не дрогнет.

— Ну что ж… Ты видел достаточно, Пирсхад. А теперь скажи мне, отправишься ли ты на отбор, чтобы стать рыцарем истребления?

Лицо юноши наполнилось уверенностью. Вероятно, его ответ уже можно было предугадать… Однако сам рыцарь игнорировал это всей своей сутью. Ему был нужен конкретный и точный ответ. Ничего иного его не устраивало и устроить не могло.

И Пирс дал ему этот ответ… И ответом стало:

— Нет.

Ингерам опешил от слов юноши напротив. Его глаз не было видно, но они точно до ужаса широко раскрылись. Любой бы, кто видел его лицо сейчас, подумал, что мужчина падал в самую бездну отчаяния.

— Но почему? — голос воина пустел. — Пирсхад, у тебя же такие огромные перспективы. Столь масштабные цели.

Рыцарь был уверен, что в отказе героя есть глубинная причина. Он почувствовал желание Пирса стать воином ещё во время их разговора. Был уверен, что он согласится. Однако это чувство оказалось лишь его глупой ошибкой.

Кайзер ответил:

— Прости, — грустно ответил Пирсхад. — Наверное, моя любознательность могла привести тебя к неверным выводам, Ингерам. Но… Мой ответ — нет и точка. Я не вижу себя истребителем монстров. Точнее, как раз истребителем то я и могу быть. Должен быть… Но не рыцарем истребления — точно.

— Почему? — голос мужчины вновь исказился.

Что-то в душе подсказывало ему, что сейчас ход разговора перевернуть ему никак не удастся. Даже его многолетнего опыта общения с молодыми людьми не хватит, чтобы переубедить Кайзера, душа которого сейчас была наполнена лишь желанием мстить, но никак не попыткой спасти других от подобной ему участи.

— Понимаешь… — продолжил Кайзер. — Рыцари истребления, как ты сам сказал, защищают своё государство и прилегающие к нему районы от монстров. Ну и те государства, с которыми у них союзы. А их тоже много. Верно?

— Абсолютно, — подтвердил Ингерам. — Рыцари истребления, как и большинство других организаций воинов души, сражаются с чудовищами и спасают от них человечество. Это наша роль в балансе мира.

— Вот именно, — Пирс был спокоен. — Но вот… Спасать людей? Серьёзно? Не хочу показаться тебе ужасным, но я точно не спасатель. Я планирую уничтожить всех монстров и “черноглазых”. Это правда. Но жизни людей вокруг для меня мало что значат. Особенно на фоне моей собственной цели. Всё-таки я уже потерял тех, кто был мне дорог. Остались лишь пару одноклассников, с которыми у меня более или менее теплые отношения. Но им сейчас ничего не угрожает. А на этом, в принципе, всё.

«Как же ты наивен…» — подумал Ингерам, смотря на юношу.

— Ну а как же новые узы? — спросил Ингерам, пытаясь сделать всё возможное. — Неужели ты не хочешь их создать?

— Не знаю. Я видел много людей. Но… Думаю, ты меня поймешь… — Пирсхад крепко сжал свой кулак, начав разглядывать его, словно он был символом его силы. — Большая их часть — лишь серая масса, которую только и нужно, что спасать от чудовищ, — лик юноши наполнился холодом. — А я не хочу принимать роль кого-то вроде спасителя человечества. У меня лишь одна цель, для которой звание рыцаря мне не нужно. Считать себя спасителем… Звучит слишком лицемерно и слабо. Я не верю тем, кто называет себя героями, при этом имея любую иную цель, кроме спасения этого мира. Так же я не верю тем, кто хочет стать героем в глазах кого-то. Это всего лишь лицемерие. Так я буду пытаться лишь оправдать своё желание убивать врагов, свой эгоизм. Да и желания защитить кого-то или сделать что-то с этим схожее во мне пока что не просунулось.

В государстве Улаблейт активно практиковали строительство многоэтажных домов, в которых могло проживать сразу несколько семей. Сами здания выполнялись в классическом для государства стиле и снаружи напоминали скорее музеи или театры, нежели жилые помещения.