Весь год жители трех Долин с нетерпением ждали наступления Дня милости, в который Правитель даровал избранным шанс поселиться в Элла-Роуз – столице и городе мечты. Потому предвкушение и азарт захватывали Долины уже за несколько недель до действа. Девушки и парни, достигшие двадцатилетия, автоматически заносились в систему и становились кандидатами на участие в отборе.

И лишь приближенные к Правителю жители Элла-Роуз знали, что День милости – это не что иное, как Схватка. Из двенадцати отобранных жителей Долин определяли шестерку наиболее выносливых и сильных молодых людей, которые должны были послужить великой цели. Судьба остальных не станет столь радужной, но все же они были необходимы Правителю не меньше, чем шестерка победителей Схватки.

Три Долины отделяли Элла-Роуз от пустынных земель, где, как считалось, не было жизни. Почва в той местности не позволяла выращивать зерно или пасти скот, потому эти территории не интересовали Правителя. Расположение же главного города было крайне удачным, поскольку дальше, за пределами Элла-Роуз, начинались горы настолько величественные и недосягаемые, что они являлись самым надежным природным барьером от возможных нападений.

Цель жизни жителей Долин заключалась только в одном: обеспечивать Элла-Роуз и ее обитателей. В первой Долине добывали руду, вторая славилась выращиванием культур, а третья – животноводством. Все жители работали руками, редко получая в дар что-то из промышленных машин. В Элла-Роуз царствовал технический прогресс, но жителям Долин он был недоступен. Так было проще: обессиленные от тяжелого труда люди не имеют сил на бунт.

Три Призрака готовились отправиться в Долины на отбор. Их лица скрывали платки, а головы – капюшоны. Жители Долин передавали друг другу слухи о том, что каждый из них был наделен силой определенного животного. Первый Призрак имел глаза ястреба: круглые, черно-красные и невероятно зоркие. Второй, без сомнений, напоминал змею: узкий вертикальный зрачок на желто-зеленой радужке. Третий Призрак смотрел на мир золотисто-желтыми глазами волка. Все они были людьми, но никто не знал наверняка, почему их зрение отличалось от человеческого. Ходили слухи о том, что в Элла-Роуз проводят эксперименты над людьми, но жителям Долин было сложно в это поверить. Скорее, они готовы были согласиться с тем, что звериные глаза – это лишь уловка и ухищрение, чтобы еще больше напугать тех, кому не повезет столкнуться с Призраками. Свое название они получили за то, что незримо приглядывали за порядком в Долинах и могли с легкостью обнаружить любого человека, который понадобится Правителю.

Каждая новая Схватка позволяла отобрать наиболее выносливых и сильных мужчин, которые становились солдатами Правителя, пройдя предварительную обработку и обучение. А самых ловких и умных девушек ждала другая участь. Менее завидная. Но таковы правила, и никто не смел их менять, ведь это означало бы пойти против воли Правителя.

Пусть милость снизойдет и на вас

Возможно, не стоило перебивать поздравления, которые хором произносили члены моей семьи, но меня интересовало одно:

– Как думаете, мое имя попало в систему?

Папа замолчал и перевел растерянный взгляд на бабушку. Она аккуратно поставила на стол тарелку с более чем скромным тортом и задала встречный вопрос:

– А ты хочешь, чтобы оно там было?

Я раздраженно сдула со лба кудрявую прядь и всплеснула руками:

– Естественно, нет! Я не хочу уезжать в город. Понять не могу, почему некоторые молятся всем богам, чтобы в этом году им повезло? Руби вчера разрыдалась от напряжения! Этим летом ее имя появится в системе в последний раз, а она просто с ума сходит от желания переехать в Элла-Роуз.

– Это неудивительно, – встрял Круз, мой младший брат. – В городе в тысячу раз круче, чем в любой из Долин! Как же я хочу прокатиться на их быстрых машинах, а не на лошади… Там огромные дома, верхушки которых достают до облаков! Вы можете это представить? Это же просто сказка!

Брат не на шутку разволновался и даже вскочил со стула. Я закатила глаза и собрала непослушные волосы в объемный пучок.

– Еще один повернутый, – проворчала я, хотя брата очень любила.

– Айви, – начал папа, отложив ложку, – я бы не хотел, чтобы этим летом тебя внесли в список, но… Ты родилась ночью, а значит, попадаешь в день, когда Правитель дарит нам милость. Мы уже знаем, что их системы мыслят лучше людей, потому… Думаю, ты уже в списке.

– Чертовы технологии. Вот бы мне везло также, как Руби! Она продержалась четыре года, осталось продержаться последний – и свобода. Не нужно трястись на площади от напряжения.

– Ты чего, Айви? – возмутился Круз. – Элла-Роуз – это город мечты! Жизнь в роскошной столице… Что может быть лучше?

– Все, – развела я руками. – Здесь дом, родные и друзья, привычные глазу просторы… А там ты вынужден будешь жить в бетонной коробке без намека на растения и животных!

– Я ими сыт по горло…

– Круз, – укорила его бабушка. – Тебе всего пятнадцать! Хочешь сказать, работа на ферме тебе уже надоела?

– Ба!

– Да ты еще даже не начинал, – фыркнула бабуля и зажгла свечи на комоде. – Ну вот, так обстановка выглядит более празднично, правда?

– Все отлично, бабуля, – улыбнулась я и села за стол. – Ну что, загадываю желание?

Все замолчали, глядя на единственную свечку, украшавшую небольшой тортик, который папа с ба приготовили специально для меня. Круз затаил дыхание и, кажется, тоже что-то загадывал.

«Хочу навсегда остаться в Долине», – мысленно произнесла я несколько раз и задула желто-оранжевый огонек.

– Айви, ты помнишь, что сегодня рабочий день заканчивается на три часа раньше?

Руби вытирала руки полотенцем, пока я возилась с новорожденным теленком.

– Скажи это нашим беременным лошадкам, – фыркнула я. – Думаешь жеребенку есть дело до того, что сегодня День милости?

– Хватит делать вид, что ты тут самый незаменимый работник, – закатила глаза подруга. – Мэдоу и Финн справятся и без нас.

– Как же я им завидую. Вот бы и мне исполнилось двадцать шесть, а не двадцать…

– Тише! Ты что несешь? – ахнула Руби. – Боже, да откуда ты такая взялась? Все мечтают переехать в город, а ты готова с утра до ночи возиться с животными.

– Ну и что? Мне это нравится. К тому же, мне кажется подозрительным, что все те, кто попадает в город, не имеют права приехать в Долину хотя бы на пару дней! Исчезают без следа…

– Там другая жизнь, – пожала плечами подруга. – Да и путь до Долины неблизкий.

– С их-то крутыми машинами? Не смеши.

– Хватит! Лучше подготовься как следует. И обязательно прими душ, чтобы избавиться от лошадиного запаха. Наверняка он уже въелся в твои волосы.

Руби права. Когда я вернулась домой, меня уже ждала нагретая отцом вода. Намылившись с головы до ног мылом с добавлением душистых трав и бутонов роз, я тщательно смыла пену и завернулась в полотенце. Бросила взгляд в тусклое зеркало, рама которого была прибита к стене. Как бы я ни храбрилась, а в темно-серых глазах затаился страх. Мне не хотелось уезжать. Я боялась этого. Боялась оставить отца и брата, старенькую бабушку.

– Шансы не так уж велики, верно? – тихонько произнесла я, глядя на свое отражение. – Я в списке впервые, да и желание должно подействовать. Только бы выбрали не меня…

Оделась я довольно быстро: серая водолазка, черные брюки с карманами, грубые ботинки графитового оттенка. Черные волосы, которые неизменно скручивались в тугие спирали, оставила распущенными по плечам, но, как обычно, повязала на запястье ленточку коричневого цвета. Зуб даю, пройдет час или два, и я снова захочу собрать их в пучок.