Рейчел шла по коридору третьего яруса в сторону своей лаборатории, в ее внутреннем кармане лежала та самая заветная коробочка с той самой редчайшей суспензией, которую Рейчел хотела изучить сама, вокруг нее то и дело сновали лаборанты, лаборантки доктора и сотрудники. Завернув за коридор, Рейчел встретила вышагивающую Элизабет Вэнс из административного корпуса. У Элизабет Вэнс была кличка «Тортик», и кличка эта появилась у нее по причине неуемной похотливости восьмидесятидвухлетнего доктора Хьюго из биолаборатории по изучению аномальных паразитов. А дело было так, двадцатипятилетняя Элизабет Вэнс была настолько хорошенькой, настолько сладенькой, что однажды в общей столовой она удостоилась смачного, громкого и даже оглушительного шлепка по попке от доктора Хьюго, и все услышали его фразу: «Ты такая сладенькая и такая вкусненькая, что похожа на кремовый тортик с вкуснейшей ромовой пропиткой». После этого, она автоматически стала «Тортиком», и все кому не лень именно так ее теперь и называли.
— Привет, Рейчел, — сказала Элизабет, в ее руках был устаревший, двухтысячного года детектор Кузьмиченко-Вэбера.
— Привет, Тортик, — ответила Рейчел.
— Я не тортик! — обиженно ответила Элизабет. Кто-то рядом прыснул от смеха, Элизабет обиженно надула сладкие губки.
— А что тебе не нравится милая? — поинтересовалась Рейчел.
— Мне не нравится то, что все кому не лень называют меня каким-то тортом.
— Было бы хуже, если бы тебя обозвали хамоном.
— Да идите вы все к черту, — обиженно сказала Элизабет, — я вам не посмешище.
— Да что ты, Элизабет, — примирительно сказала Рейчел, — это же просто шутки и приколы, ты делаешь себе хуже, когда искренне реагируешь. Если не хочешь, чтобы смеялись, просто будь ко всему этому равнодушна. Или вырасти себе острый язычок. Бери пример с Мери Маас Прайс.
— Терпеть не могу эту Мери Маас Прайс, она главная склочница и сплетница во всем лабораторном комплексе..
— Зато остра на язычок и есть, чему поучиться.
Элизабет Вэнс повернулась к Рейчел и внимательно посмотрела, как будто хотела увидеть, что-то лично для нее интересное.
— У вас, доктор Рейчел, очень интересные гипотезы, я читала. Скажите, Рейчел, а вы действительно верите, что есть несуществующие хищники?
— Это просто гипотезы, я, как и другие публикую свои мысли, свои теории.
— Я бы не стала в открытую бросать бисер свиньям, — сказала Элизабет, все также пронзительно глядя на Рейчел, — если есть гипотеза, лучше одному ее прорабатывать до конца, а не вбрасывать в открытую свои теории, но это просто мое мнение. Это ваше дело.
Элизабет еще раз посмотрела на Рейчел, и поправила съехавший шнур от детектора.
— Я бы не стала, доктор Рейчел, открыто все, публиковать…
Элизабет Вэнс пошла дальше по коридору, Рейчел посмотрела ей вслед, потом повернула голову и увидела, что лаборант в мятом белом халате катит кушетку на колесах и везет экранированную капсулу с пойманным хищником. Рейчел с любопытством подошла и посмотрела на то, что везет лаборант.
— Болотник, трехмерный, ничего интересного, — басом ответил угрюмый лаборант.
Рейчел взглянула на существо. На нее смотрели четыре хищных глаза на приплюснутой мордочке, окруженной кучей опасных щупалец.
— Кто занимается этой особью? — спросила Рейчел.
— Доктор Кох, — ответил угрюмый лаборант.
— А что вы такой угрюмый? Бабы не дают или что?
— Просто такой по жизни, извините мне нужно довезти это до доктора Коха, — ответил угрюмый лаборант и покатил свою тарантайку.
Рейчел пошла дальше по коридору и решила не останавливаться у лаборатории доктора Хьюго. У старого похотливца доктора Хъюго работали только молоденькие девушки лаборантки. И, как говорил сам доктор Хьюго, — неужели я на старости лет не имею права хлопнуть по сладкой попочке. Но главное было не это, у доктора Хьюго работала лаборантка Кэт, от которой веяло каким-то ничем не объяснимым ужасом. Она была неприятна. Рейчел категорически не хотела с ней пересекаться.
Рейчел поспешила пройти мимо, Хьюго остался позади, лаборантка Кэт стояла около двери, ведущей в подсобку, и злобно смотрела на Рейчел. Рейчел опять почувствовала волны ужаса внутри себя, но не подала виду. В лабораторном комплексе Сатурн были две странные женщины, от которых шли волны ужаса — доктор Кэролайн и лаборантка Кэт. Объяснить это было невозможно.
Она направилась в свою лабораторию, миновав при этом жирную и неповоротливую доктора Краузе, которая успела зыркнуть на нее своими свинячьими глазками.
— Ну и мымры работают у нас, — подумала про себя Рейчел, но не дойдя до своей лаборатории, она лицом к лицу столкнулась с генеральным инвестиционным агентом мистером Шином, который тут же зацепил ее языком. Это был суховатый очень высокий китаец на тонюсиньких ножках, который был подозрительно похож на кузнечика. Подпольно, у него даже кличка была «кузнечик». Хотя сам мистер Шин на такую кличку реагировал крайне агрессивно.
— Доктор Рейчел, позвольте вас на одну минуточку, — перед Рейчел возникли раскосые холодные бегающие глазки.
— Да мистер Шин, что вам угодно?
— Вы тут писали ваши теории, о новых разновидностях хищников, которые нам неизвестны, доктор Рейчел. Скажите, насколько это все правдоподобно?
— Не могу точно сказать мистер Шин. Это всего лишь теории.
— А зачем вы в общий доступ выкладываете свои теории?
— Я всегда так делаю, да и другие ученые, которые теоретизируют. Все пишем в открытом доступе.
— Знаете что доктор Рейчел. Вот что я вам скажу. Если вдруг поймаете такого хищника, не распространяйтесь об этом.
— С чего вы решили, что я его поймаю.
— С вас станется.
Мистер Шин быстро пошел дальше по своим делам на своих тонких ножках, Рейчел же продолжила идти в свою лабораторию. Наконец она дошла и специальным цифровым ключом открыла свою родную и любимую лабораторию, которая была оформлена под ее вкусы. Все что не относилось к опасным тестовым камерам, где следовало надевать защитный костюм, все остальное было обставлено в старомодном стиле. Во-первых, висел портрет ее любимого отца Грегори Толуки Севилья, еще, зачем-то она повесила портрет Алисы Селезневы из сериала «Гостья из будущего», этот портрет ей символически подарили в России на российском телевидении, когда она сказала что знает без акцента восемь языков. В итоге она получила на день рождения символический портрет, который нашел свое место в ее лаборатории. Русская девочка смотрела на нее своей очаровательной улыбкой и огромными глазищами, и как бы намекала, дескать, давай начинай опыты с суспензией, ибо наука…
Рейчел вытащила из своего внутреннего кармана драгоценный контейнер, который светился индикатором. Всего тридцать грамм. Но, этих тридцати грамм будет достаточно, чтобы Рейчел почувствовала себя первооткрывателем.
— Зина, — обратилась Рейчел к нейросети.
— Да доктор Рейчел, — отозвалась Зина, появившись на мониторах лаборатории.
— Ты готова к опытам?
— Да, готова доктор Рейчел. Я могу уже начинать подготавливать тестовую камеру и оборудование?
— Да Зина, подготавливай, а я пока переоденусь.
Доктор Рейчел переоделась в свою лабораторную одежду и, держа в руках коробочку, выдвинула приемник и вставила контейнер правильной стороной в лоток. Контейнер уехал внутрь и приемник засигналил зеленым светом, что суспензия определена как аномальная жидкость, тестовая камера готова к работе. Зина тем временем подготавливала саму тестовую камеру. Рейчел не стала заходить сама в тестовую камеру в защитном костюме и решила проводить опыт, из безопасного места пользуясь дистанционными манипуляторами отдавая при этом приказы Зине.
— Зина, помести грызуна в бокс, — сказала Рейчел, глядя на монитор.
В экранированном боксе, который находился в тестовой камере, послышались звуки заработавших механизмов и электронных систем. Вскоре появился грызун, Рейчел приказала убить грызуна электрическим разрядом, и грызун упал мертвым. Появился манипулятор с тонкой иглой, который вошел в тело мертвого грызуна. Рейчел приказала ввести в тело грызуна пять граммов чистой суспензии. Рейчел поставила режим сканера на нужный уровень и стала ждать результатов, поглядывая на информацию, которые выдавали бесчисленные графики и цифры на мониторах.
