— Захочет нормальную характеристику — прорвется, — закончила она.

Я поскреб макушку. Хех, вот подарок судьбы. Я не сторонник договорняков, купленных судей и прочей шелупони. А тут мне прямо указывают — поможем выйти из группы товарищ Иванов, поле для этого вам даже не понадобиться. Эх… в общем, не тот я человек, чтобы на договрняки соглашаться. Но! Если у Антонины судья свой есть, то воспользоваться этим надо в любом случае. Как? Ну например, обезопасить себя от такого же судейского беспредела, только в свою сторону. Чуть подсказывало, что во время игр с «грандами» все будут свистеть в одну сторону. Мне же хотелось честной игры.

— Антонина, — я рискнул обратиться к директрисе без упоминания отчества, отчего на ее щеках выступил еще больший румянец. — Премного вам благодарен за такую чуткую реакцию. Что если вашего Степаныча на наш матч с «Динамо» поставить. Свистеть только в нашу сторону не нужно совершенно, у меня пацаны без поддержки могут играть в футбол. Но вот пресечь попытки нас на поле… похоронить, скажем так — самое то.

Директриса кивнула, соглашаясь. От основной темы — про хорошее поле — я тоже не отстал. И так, мытьем да катаньем вытянул из директрисы обещание «посодействовать», ощутив, что это не пустые слова. Полагаю, что из Москвы пришла рекомендация, а рекомендацию всегда можно обойти и отбрехаться потом. Неудобно это все конечно, но с должностью директрисы — реализуемо.

Добившись искомого, я не стал сразу сматывать удочки. Еще посидел, поболтал, нещадно лил ей в уши комплименты, демонстративно взглядом ее пожирал… и лишь после этого вежливо распрощался, когда после очередного моего взгляда Антонина в креслице своем сползла.

После обеда, как и планировал, я был в нашем лагере. Первое, что мне бросилось в глаза — Лена, которая спешила в сторону дирекции, с озабоченным видом. На меня она даже не взглянула, наверное, просто не заметила. Я тоже не горел желанием вступить с ней в диалог, но волей-неволей отметил, что вид у нее не просто хмурый, а прямо встревоженный, взволнованный, и неслась она чуть ли не рысью.

Неужто опять с мажором что-то у нее не так?..

Помня ее скверного жениха, я тоже напрягся, невольно предчувствуя, что роман нашей Пупса с этим поганцем еще икнется нам уродскими чудесами. Угораздило же девку влюбиться в гаденыша, а что делать? Такое сплошь и рядом бывает: хорошие девчонки влюбляются в поганцев, а хорошие ребята…

Я вздохнул и оборвал лирику, настраиваясь на работу.

Ребята, уже успевшие пообедать и передохнуть, разыгрывали легкую, без фанатизма двухсторонку, отрабатывая технику передач. Они так увлеклись этим делом, что не сразу меня заметили, и я приостановился немного поодаль, понаблюдал. Ну, тактику, конечно, еще наигрывать и наигрывать, но я еще раз с радостным удивлением убеждался, что ребята в самом деле прирожденные таланты, и спартаковскую тактику освоят. Не сразу, конечно. Ну, а начнем прямо сейчас!

И я решительно двинулся к полю.

Разгоряченные ребята обрадовались, увидав меня. Паша рысью подлетел:

— Иван Сергеевич, задание выполнено! Решили отработать точность паса, вот…

— Я видел. Молодцы, что так решили. Десять минут отдыха! Потом урок по тактике, потом практика.

Про визит в «Зорьку» я ничего не стал говорить, а ребята дисциплинированно не стали расспрашивать. И верно, незачем им знать про мои интриги. Даже не ради моральных принципов, а просто чтобы не расслаблялись. А остаток дня нынешнего и весь день завтрашний я решил посвятить отработке фирменных спартаковских, точнее бесковско-романцевских «стеночек и забеганий», хотя название это мне не очень нравилось. Я бы лучше сказал… а как бы я сказал? Да черт его знает. Атака лавиной? Ну, неплохо, но все же не то.

— Ребята, сюда! Смотри, слушай.

И я стал растолковывать суть.

Суть в том, что команда бежит в атаку как одно целое. Три-четыре, а то и больше человек стремятся открыться, то есть оторваться от опеки защитников соперника, вырваться на свободное место. Да, одного-двух противник успеет перекрыть, но кто-то один-двое обязательно останутся свободными. Кому-то из них тут же следует пас, а пока мяч летит, все непрерывно смещаются, стараясь открыться, и получивший мяч мгновенно отпасовывает тому, кто в самой выгодной позиции… и так до завершающего удара по воротам.

— Понятно? Смотрите: вот мяч, допустим, у Данько. Сразу же открываемся: по центру Осипов, слева Пчелкин, справа Савельев или Соломатин. Ясно?.. Отлично! Данько пасует, скажем Пчелкину, и так же быстро открываются Осипов и Баграмян. Пчелкин!

— Я! — чуть не по-солдатски откликнулся Олег.

— Сморишь, кто у тебя лучше всего открыт. Ну и так далее. Вроде бы просто, да? Но гладко только на бумаге, ясное дело. На самом деле не просто. Здесь главное — взаимопонимание…

Я ощутил, что сам увлекся, говорю с жаром, и это передается ребятам, они зажигаются, соображают, им не терпится попробовать. Я-то знал, что это не сразу получится, но потенциал моих парней позволял применить этот стиль на турнире такого уровня как наш. Конечно, без «физики» и техники ни о каком стиле и говорить нечего, но с функционалом и технической оснащенностью у нас как раз было неплохо, на этой базе можно было строить всякие креативы, как говорят в двадцать первом веке…

— Все понятно? Ну, поехали в лес за орехами, блин!

Как я и предполагал, дело пошло не сразу, но пацаны старались. Тем более раньше мы уже пытались внедрять в игру элементы такой тактики, пусть и не до конца осознанно. Остаток дня мы добросовестно отрабатывали стеночки с забеганиями до упаду, я с некоторым опозданием уловил момент, когда ребята «переели» беготни — они-то этого не ощущали, готовы были еще носиться, как лоси, но я, тренер, обязан просекать такие вещи, а я упустил. Ладно, спохватился все же вовремя.

На следующий день мы только и делали, что шлифовали тактику, и ведь стало получаться! Игроки и сами ощутили, что на поле они начинают чуять друг друга какой-то телепатией, что ли — ну, собственно, так и надо, тут никакого чуда, этого и добивается всякий нормальный тренер. День вообще пролетел стремительно, тренировку я закончил пораньше, отправил ребят ужинать, а сам поспешил к Оксане.

Та была у себя в кабинете, и какая-то задумчивая. На меня посмотрела странновато.

Что с ней?..

Но вникать я не стал. Не до того.

— Оксана Вадимовна! Завтра игра.

— Знаю.

— Автобус…

— Заказан.

— Питание…

— Заказано. Вода тоже.

Какой содержательный диалог!

— Вы с нами едете?

— Обязательно!

Вот тут в ее глазах что-то блеснуло. Но опять же она умолкла, а мне загадки разгадывать было недосуг. Я распрощался и помчался готовиться к выезду.

Назавтра мы без заминок выехали. Оксана Вадимовна и Пупс дружно уселись на передние сиденья обе такие загадочные, что сил нет. В ребятах же чувствовался здоровый азарт, взвинченность ровно в меру, не больше. Я из всех сил старался именно этот градус поддержать, чтобы и не погасли они и не перегорели, а это совсем не просто… Приехали за полтора часа до игры, были встречены улыбчивой Антониной… и вот тут-то до меня дошло: да Антонина-то с Оксаной наверняка созваниваются по делам, и директриса «Зорьки» возьми, да что-то ляпни о наших с ней разговорах — похвастаться решила. Вот наши-то дамы дружно так и насупились…

Антонина стала делать мне таинственные знаки, что, конечно, не осталось без дамского внимания, но черт с ними.

— Ребята, разгружайтесь, я сейчас… — сказал я мы с директрисой отошли в сторону.

— Я все сделала! — таинственно зашептала она. — Играете на главном поле. Степан Семеныч судит.

Для разминки нам все же предоставили «огород». Тот самый на котором мы проводили прошлую игру. Тогда как соперников отправили разминаться на основную «поляну». Да и хрен бы с ним — я не стал возражать, понимая, что это подстраховка. Черт его знает, что потом может придумать тренер «Пионера»: мол, и размяться не дали, и судья свистел в пользу «Колоска»… Хотя я был убежден — единственное, что надо, это чтобы арбитр не «душил» нас, не тянул противника, короче говоря, судил нормально. Остальное мои ребята сделают сами.