Тася протяжно стонет, по спине у нее волнами идет дрожь, и я принимаюсь жадно трахать ее, уже не жалея прекрасное юное тело и сминая ладонями чувствительную после шлепков задницу. Стоппер по-прежнему поблескивает между ними, и я знаю: еще немного – и моя малышка запросится в туалет, чтобы опоржнить раздраженный маслом и расшатанный быстрыми толчками кишечник. Она будет очаровательно смущаться и краснеть, и я предвкушаю это с особым возбуждением.

Ну а пока я дотягиваюсь до ее длинных белых волос, чтобы намотать локоны на кулак и заставить ее выпрямиться. Тася наконец выпускает из рук подушку, а я просовываю вторую ладонь между ее бедер, чтобы накрыть пальцами распухший от ласк клитор и быстрее довести ее до оргазма.

Бурно кончая, малышка отбрасывает голову мне на плечо, застилая влажной паутиной волос мое лицо, и я почти сразу кончаю следом, ударяясь в нее еще несколько раз, а потом выныривая из распахнутого лона и стягивая заполненный спермой презерватив. Тут-то Тася и замечает что-то неладное.

– Кажется, мне нужно в уборную, – говорит она вдруг и тут же снова краснеет щеками и ушами.

Я ухмыляюсь:

– Пробку сама сумеешь вытащить или помочь?

– Я не…

– Потрогай, – разрешаю я с улыбкой.

Малышка заводит руку за спину, нащупывая блестящий от масла стоппер между ягодицами.

– Только не дергай, – предупреждаю я. – Вынимай мягко и нежно.

– Ладно, – пищит малышка и подрывается с постели, совершенно голая и босиком выбегая из спальни. Я смеюсь ей вслед:

– Первая дверь налево! А потом в душ – дверь напротив! – и с наслаждением растягиваюсь на постели, зная, что этой ночью нам предстоит еще как минимум один заход.

Через пятнадцать минут, услышав, что в ванной комнате зашумел душ, я неторопливо встаю и, прихватив с собой бутылек масла, отправляюсь туда.

Приоткрыв дверь ванной, я ныряю внутрь, тут же упираясь взглядом в наполовину прозрачную стенку душевой кабинки. Изнутри она запотела и покрылась каплями воды, но я все равно отчетливо вижу изящный женский силуэт. Дав Тасе еще несколько минут побыть наедине с собой и помыться после очаровательного и тщательно спланированного мною конфуза, я захожу к ней. Малышка вздрагивает, прижимаясь к кафельной стене:

– Я не думала, что ты…

– Захочу присоединиться? – договариваю я за нее. – Ты же сама сказала: моя квартира – небезопасное место, смирись.

– Тебе недостаточно того, что было? – шепчет она, заглядывая несмело в мои глаза. Я в ответ улыбаюсь:

– А тебе достаточно? – и моментально считываю ее судорожный вздох и мурашки на коже. – Так я и думал.

Это очень просто – соблазнить девушку, если знать, на какие кнопки нажимать, какие слова шептать на ухо, когда быть нежным, а когда чуть грубоватым… Соблазнить парня тоже легко, схема примерно такая же, вот только Тасе она пока совершенно недоступна, и в этом особое очарование: маленькая, доверчивая, наивная, совершенно обнаженная пташка бьется в моих руках, заставляя член снова становиться твердым.

– Я обещал, что дам вам познакомиться поближе, – шепчу я с улыбкой, и малышка невольно опускает глаза вниз, натыкаясь на набухающий стояк, тут же краснеет и отворачивается, закусив нижнюю губу. Тогда я беру ее руку в свою и, мягко направляя, заставляю обхватить член тонкими пальцами. Одно только ее прикосновение меня будоражит, а уж страх и любопытство, перемешанные в ее взгляде, и вовсе сводят с ума. Тася осторожно проводит ладонью по стволу, касается запястьем тугой головки, потом чуть смелеет и сжимает член пальцами. Тот в ответ твердеет и наливается кровью прямо в ее руке, начиная пульсировать тонкими венками.

– Он приятный на ощупь, – растерянно говорит девушка.

– А ты ждала, что он будет противным? – усмехаюсь я.

– Не знаю…

– Он не только приятный на ощупь, но и может делать очень, очень, очень приятно твоему телу, как ты могла убедиться, – я прижимаю ее худенькими лопатками к кафельной стене, а сам приближаюсь к ее лицу, чтобы поцеловать, но она меня останавливает:

– Но и больно тоже может.

– С чего ты это взяла? – я искренне удивляюсь. Не будь она девственницей (уже нет, впрочем), я бы давно закончил с этой бессмысленной болтологией и снова выебал ее, но сегодня приходится быть хорошим мальчиком и разговаривать, разговаривать, разговаривать.

– Я не дура, я понимаю, зачем ты… – начинает она.

– Что? – я поднимаю бровь, дожидаясь, когда малышка сама озвучит то, что я уже и так прекрасно понял.

– Зачем ты залил в меня масло и…

– И зачем же я это сделал? – я ухмыляюсь.

– Хочешь трахнуть меня сзади, – отвечает она то ли напуганно, то ли рассерженно. Я киваю, не собираясь спорить:

– Хочу. Но при чем тут боль?

– Это будет больно, – с твердой уверенностью заявляет она.

– Ты пробовала? – я хмурюсь.

– Нет. Но моя подруга…

Я закатываю глаза и решительно ее останавливаю:

– Никаких подруг, малышка. Тут есть только ты и я. И я обещаю тебе, что больно не будет.

Мне наконец удается отвлечь ее от разговоров: я намыливаю мочалку и принимаюсь покрывать ее обнаженное тело воздушной пеной. Молочно-белая кожа скользит под моими пальцами, я ласкаю ее грудь, сосредотачиваясь на твердых от возбуждения сосках, осторожно пересчитываю ребра, глажу бока и живот, ныряю между бедер, чтобы помассировать горячий клитор. Малышка обнимает меня за шею, прячется носом в плечо, смущаясь, и одновременно льнет телом к телу, позволяя члену утыкаться в низ ее живота.

Потом я разворачиваю ее спиной к себе, чтобы точно так же намылить ее спину, поясницу и задницу. Проникая пальцами между девичьих ягодиц, я использую уже не гель для душа, а заранее приготовленное масло, но малышка вряд ли замечает разницу, утыкаясь лбом в холодный запотевший кафель, царапая его пальцами и уже доверчиво отставляя упругий зад. Я мягко надавливаю на сжатое колечко сфинктера, принимаясь массировать, и оно быстро расслабляется под настойчивой лаской, впуская внутрь одну фалангу указательного пальца. Тася чуть вздрагивает, но я шепчу ей на ухо:

– Тебе не больно, – и она согласно выдыхает, позволяя себе слушать собственные ощущения, а не прокручивать в голове дурацкие рассказы подруг. Даже если их трахали бестолковые дилетанты и девчонкам правда было больно – к нам с малышкой это не имеет никакого отношения.

Я осторожно вкручиваю палец глубже, одновременно второй рукой лаская ее клитор, и она ерзает, сама еще не понимая, что инстинктивно раскачивается бедрами от одной моей ладони к другой, чтобы ощутить удовольствие сразу с обеих сторон. Зато мне это понятно: я вытаскиваю из нее палец и тут же проталкиваю сразу два, снова не встречая особого сопротивления. Тугой задний проход буквально всасывает мои пальцы, и я уже представляю, каково будет члену в этом узком, пульсирующем отверстии… Мне требуется еще какое-то время, чтобы полностью расслабить и подготовить ее, но когда девичья задница спокойно впускает три моих пальца, я решаю, что можно приступать.

Я целую сзади ее шею, плечи и лопатки, чувствуя, что на губах остается вкус мыла, но не могу иначе: слишком сладко она вздрагивает под моими прикосновениями. Я добавляю еще масла – на ее задницу и на свой член, – и приставляю лоснящуюся головку к пульсирующему колечку.

– Наклонись, – прошу я мягко, и она послушно выполняет просьбу, выгибая спину, упираясь ладонями в бортик душевой кабинки и максимально отставляя зад. Сверху на нас льется вода, а я обхватываю малышку за бедра и, осторожно раскачиваясь, начинаю погружать в ее задницу твердый член.

Тася мычит что-то нечленораздельно, инстинктивно дергается, сжимается на мгновение, но ее мычание быстро перерастает в глухой, сладкий стон. Я снова касаюсь ее клитора, а заодно запускаю два пальца в истекающее смазкой влагалище, заполняя малышку со всех сторон и сам пьянея от этого.