Но стоило мне оказаться возле трущоб и я снова замедлилась.

Потому что звук серебра тут услышат за версту. И дойти до дома живой, когда у тебя есть ценности  – это как сыграть в опасную игру.

Я миновала несколько пабов, где облакотившись на серые стены мертвецким сном спали пьяные завсегдатаи заведения, и свернула в узкую улочку.

Этот район считался самым благополучным в трущобах. Ведь чем ближе к Алмазному рынку, тем приличнее выглядели и люди, и дома. По крайней мере, мне, как выросшей внизу улицы у реки, было с чем сравнить.

Маленькая комнатка, которую я снимала у старухи-торговки, находилась именно в одном из этих длинных домов, которые и создавали эти улочки. Во многих окнах не было стекол, как свидетельство вечных противостояний. Это по ночам бушевали наши соседи из низов.

Каждую неделю и в наше окно обязательно залетал камень… Но я платила за замену стекла снова и снова… Я просто не могла позволить, чтобы Тайвин замёрз и простудился.

Открыв хлипкую дверь, я поднялась по скрипучим ступеням лестницы и постучала в темно-голубую обшарпанную дверь.

– А, явилась!– в дверях появилось недовольное лицо торговки.– Ты должна была прийти еще в обед! Коль хочешь гулять дальше – иди и ищи себе новую комнату! А мне такие тут не нужны!

– Простите, миссис Гелата, мне пришлось задержаться на работе,– быстро отчеканила я, вложив в руки старушки серебряный канделябр.– Это плата за оказанную помощь. Спасибо, что приглядели за Тайвином.

Я проскользнула мимо нее и помчалась в свою комнату.

Но стоило мне открыть дверь, как я замерла, не в силах даже дышать… На глаза навернулись слезы, а сердце словно вырвали из груди.

– Плата? Так мне ж заплатили уже,– раздался удивлённый голос старушки за моей спиной.

– Где Тайвин, миссис Гелата?– спросила, сжимая руки в кулаки.

– Так забрали…– маленькие глазки уже не смотрели в мою сторону, а с интересом рассматривали серебряный  канделябр.

– Где он?! Я вас спрашиваю! Где мой сын?!

– Так твой же друг и забрал. Сказал, что ты попросила. Вон, записку оставил тебе.

Морщинистая рука полезла в карман грязной юбки и достала оттуда сложенный лист бумаги.

Я разворачивала его дрожащими руками и боролась со слезами, потоком хлынувшими из глаз.

« Я предупреждал вас, Элис. Я всегда выигрываю. Ваш мальчик у меня. Поэтому возвращайтесь и верните мне мое кольцо».

 Я смяла в руке лист бумаги, и стерев со щек слезы, помчалась к выходу.

Вот почему он был так спокоен! Он уже знал обо мне все!

Дэйвар Аррен очень хорошо подготовился.

И пока я бежала обратно к роскошному дому из белого камня, я задавала себе один и тот же вопрос: так кто же из нас двоих хитрее?

Дэйвар

– Кушай, маленький,–  Астрид заботливо гладила мальчишку по темно-каштановым волосам, пока он уплетал булочки с корицей.

Я стоял в дверях кухни и смотрел на шестилетнего ребенка, которого недавно привез мне Оттар Рейгар – мой хороший друг, талантливый сыщик и полукровка. Именно с ним мы и вели дело об убийствах полукровок, но мне дали новое задание – найти части амулета Эш.

– А мама скоро придет?– спросил мальчик и с тревогой взглянул в мою сторону.

– Мама ведь тебя сильно любит?– поинтересовался у своего маленького гостя.

– Очень сильно,– счастливо улыбнулся он, пережевывая булочку.

– Значит скоро.

Конечно, скоро… Она удрала час назад. Значит уже держит путь назад.

Маленькая лгунья и обманщица. И воровка.

Но красивая чертовка!

Да настолько, что можно дар речи потерять… Так сколько же ей лет, что у нее уже есть шестилетний сын? Хотя сказать, что Тайвин похож на свою мать я не мог. Единственным сходством были – чистые голубые глаза.

– Тайвин, после ужина Астрид помоет тебя и покажет твою комнату, хорошо?

«И нужно обязательно его подстричь», – отметил про себя, взглянув на непокорные каштановые волосы, торчащие в разные стороны.

– Хорошо,– протянул малыш, оглядываясь по сторонам.– А мы с мамой теперь будем жить тут?

– Пока да.

Голубые глаза мальчишки, обрамленные до неприличия густыми ресницами, сощурились.

– Вы влюбились в маму? Вам понравилось как она поет?

«Как ворует»,– чуть не ответил я, но вовремя сдержался, вспомнив, что веду беседу с шестилетним ребенком.

– А она поет?– спросил, пропустив глупый вопрос о своей «влюбленности».

– Да. Она очень красиво поет. Моя мама певица и работает в таверне.

– Как замечательно,– я ободряюще улыбнулся Тайвину, и мысленно пожелал Элис Бриар сгореть в аду за то, что она обманывает своего ребенка.

Неужели нельзя действительно попытаться найти нормальную работу? Зачем каждый раз подставлять свою шею и ставить под угрозу благополучие сына? Что ждало бы малыша в трущобах, не явись я тогда к альвам?!

В входную дверь забарабанили так сильно, что не оставалось сомнений по поводу того, кто наконец явился назад.

– А вот и мама пришла,– протянул радостно, и Тайвин тут же вскочил со стула и бросился в коридор.

Я последовал следом, продолжая слушать, как одна хрупкая женщина пытается  вынести мою парадную дверь к чертям.

Стоило мне открыть замок, как Элис Бриар, как вихрь, влетела в вестибюль, чуть не сбив меня с ног.

– Тайвин!– она поймала бегущего ей навстречу ребенка прямо на лету.

Покрывала поцелуями маленькие щечки и крепко прижимала к себе.

Значит что-то живое в этой женщине все же есть…

– Мама, а Астрид так вкусно готовит!– заявил Тайвин, гладя ее по волосам.– А дядя Дэйв сказал, что мы теперь будем жить здесь. Это правда? Мне так тут нравится…– в детском голосе звучал неподдельный восторг.

– Пошли принимать ванну,– в коридоре появилась Астрид, лучезарно улыбаясь мальчику.– Уже поздно и надо ложиться спать. Я могу рассказать тебе сказку.

– Мама, ты пойдешь?

– Беги, мой хороший. Мама поговорит с дядей Дэйвом и придет.

Маленькие ножки быстро засеменили в сторону Астрид, и стоило этой парочке скрыться из виду, как я вновь лицезрел Элис Бриар во всей ее злобной красе.

– Вы! Мерзкий! Жалкий! Подлый!– она медленно двигалась в мою сторону, тыкая в меня пальцем.– Как вы посмели прикрыться ребенком? Обмануть его?

Ее тоненький, аккуратный пальчик уперся в мою грудь, и я улыбнулся. Заплаканные голубые глаза были просто фантастически красивы. А маленький покрасневший нос добавлял ей истинного очарования.

– Обмануть? И это говорит мне воровка? Я просил вас не делать глупостей, Элис, но вы решили иначе. Вы вернете мне мое магическое кольцо – и можете быть свободны.

– Почему вы не вернете его сами? Вы называете себя мужчиной, хотя вы просто жалкий трус! Заставляете идти меня и шантажируете ребенком! Я попросила у вас прощения!

– Мне недостаточно вашего прощения,– отрезал я, склонившись к ней ближе.– Мне нужно мое кольцо.

– Вы – не мужчина, Дэйвар Аррен, – прошипела Элис, глядя мне в глаза.

– Может мне стоит доказать вам обратное?– я резко притянул ее к себе, и впился жадным поцелуем в пухлые губы.

Но не успел я и насладиться этим ощущением, почувствовать их вкус, как мою щеку внезапно обдало огнем, а в ушах зазвенело от сильного удара женской ладони…

Я отстранился и открыл глаза.

Еще больший огонь горел в глазах напротив.

– Докажите мне, Дэйвар. Но другим способом,– она вырвалась из моих рук и помчалась на второй этаж, перепрыгивая через несколько ступеней.

– Так кто вы, Элис? – крикнул ей вслед.– Бродяжка? Воровка? Или певица?

– В первую очередь – женщина,– воскликнула она, и скрылась в коридоре второго этажа.

Я усмехнулся, и, засунув руки в карманы, направился к своему кабинету.

А вот с женщинами я развлекаться люблю. Особенно со строптивыми и гордыми.