Что я еще знаю о синтетиках, так это то, что прототипами их поведения должны были быть реальные люди. Кто был прототипом данного? Женщина или мужчина? Человеческая проституция запрещена и строго наказывается по закону всех Земных миров, но интересно есть ли проституция в том, чтобы становится прототипами поведения, речи, моторики тела вот таких вот куколок? Понятно, что по закону вроде как нет, такие вещи не запрещаются, ну а в принципе? С точки зрения морали? Является ли продажа собственной индивидуальности с целью сексуальных утех аморальной? Для меня скорее да, чем нет, хотя, для других людей, возможно, по-другому. Я отвернулся от синтетика, зашагал дальше, оставляя позади способ снятия стресса для пилотов, которые месяцами могли болтаться в космосе наедине с собой.

Я снова заскучал по своей Хельге. Шоркая ногами по трафаретным надписям, призывающим поднять глаза к психопроекторам, периферийным зрением уловил следующее чудо «Торгового порта». Не богатого вида музыкант играл на НАСТОЯЩЕЙ ГИТАРЕ, я глянул на него, сделал шаг, сокращая расстояние, между нами. Он тут же отреагировал и стал играть бодрее. Перепетый военный шлягер пестрил рекламными отсылками, сообщающими разнообразные прелести планетоида. Видимо, такие вот рекламки были для него гарантией постоянного заработка, парень старался вовсю. Была в его песне, и авторская интересная аранжировка, и исполнял он достаточно чисто, и голос был хорош и подходил по тематике, но я знал, что это всего лишь попытки дополнительно заработать. Я прислонил кисть к терминалу, раздался звон монетки. Я подбодрил его небольшим количеством денег. Он не стал стараться еще больше, лишь поднял голову и продолжил свое исполнение глядя на меня. Вот тут я поверил в него, он на самом деле понимал ту песню, которую ему пришлось, не сильно умело испохабить рекламой. Мы стояли, смотрели друг на друга еще один куплет, у парня, из кармашка глаза выкатилась скупая слезинка, я отвел взгляд, он перестал играть, снова опустил голову. Я вновь прислонил кисть, теперь ладонью вверх, перечисляя на его чип достаточное для того, чтобы на сегодня он мог пойти домой количество денег. Он выпрямился и, глядя уже куда-то в пустоту доиграл ту, старую песню с оригинальным текстом. Я кивнул и ушел прочь.

Подходя к гостинице с проверенным сетевым именем, в которой раньше останавливались бы все командировочные из педсостава Академии, и, открыв коробочку-футляр, я разжевал синюю клюкву, это была первая, с тех пор как я отправился в текущий рейс.

Меня встретил мужчина старше среднего возраста, но при этом не выглядевшем ни больным, ни старым, ни уставшим, его лицо озаряла лучезарная улыбка, а ну груди гордо поблескивала табличка с именем Иван Димыч.

– Могу ли я вам помочь? – в его голосе мелькнули нотки игривой бытовой хитрости.

– Мне номер на одного, – попросил я.

– Бронировали?

– Бронировало агентство, – я протянул руку и портье аккуратно коснулся ее сканером после чего вернул сканер в подставку откуда исходил кварцевый свет.

– Пилот желает заменить кровать на двухспальную чтобы лучше отдохнуть после дальней дороги? – глянул он заговорщицки, голос его лился песней.

– Пожалуй, сегодня обойдусь стандартной, – прервал я полет его фантазии.

– Хо-ро-шо, – выделив каждый слог, ответил он и продолжая вносить мои данные в систему.

– Для Вас оставлен конверт. Он достал и подвинул ко мне по полированной стойке красного дерева прямоугольник из вторичной бумаги.

– Не желаете? – он протянул в мою сторону футляр с жевательной резинкой странного цвета.

– С удовольствием, – прибирая в карман одну, промычал я.

Молча достал свой футляр, приоткрыл и протянул в ответ пенал с синими крупными ягодами. Мужчина очень обрадовался, аккуратным движением, чтобы не раздавить, взял один шарик и прибрал куда-то под стойку. Мы еще раз глянули друг на друга, я взял ключ, и направился к шахте подъемника.

Номер был достаточно простым, не большой площади, но зато чисто убранным, со свежим покрытием пола, в дополнение еще и недавно отремонтированными, включал туалет и гигиеническую комнату. В зеркале я заметил свои синие от клюквы губы, умылся, принял душ, почистил зубы ультразвуковым освежителем и бросил сумку на кровать.

– Терминал, – обратился Алекс к невидимому собеседнику.

Слушаю, гость, – голосом Иван Димыча отозвалась машина.

Что нужно сделать, чтобы поговорить с Землей?

Срочно заплатить портье и побольше, – засмеялся автомат, – Алекс, у нас в номерах нет самостоятельных помощников с ИИ, как на твоем корабле, когда Вы обращаетесь «терминал, голосовой помощник» и т. д., идет соединения со стойкой обслуживания в лобби.

– Что так очевидно? – задал я риторический вопрос.

– Что очевидно? Что Вы пилот? Конечно. – и продолжил, – Так что со столицей то будем разговаривать? У кого запрашиваем канал? У жены?

Я утвердительно буркнул. Когда разговариваешь с умным человеком, думать и вовсе не хочется если сильно устал.

– Давайте подождем, если она дома, то назначим сеанс связи, я сообщу позже, отключаюсь.

Я подумал, что очень правильно, наверное, переключать на управляющего, если нет полноценно ИИ, если бы номера просто оборудовали голосовыми поисковиками, технологиями 21 века, то это было бы совсем не честно по отношению к гостям. А тут сразу с управляющим. Личное общение, в наши дни это дорогого стоит. Уровень.

На гало-экране я включил спортивный раздел вещания, показывали матч гоночной команды «Красные дьяволы» в записи. Гонки на спидерах это то, от чего у меня захватывало дух, а «Красные дьяволы» были моей любимой командой. Сняв обувь, я расположился на кровати и посмотрел гонку до конца, в череде виражей, обгонов и скоростных маневров, «Красные дьяволы» набирали очки. Счет матча, конечно, я знал, еженедельно читал в новостных лентах на корабле, но посмотреть его было удовольствием другого порядка.

Из стены раздался предупредительный сигнал, и следом заговорил Иван Димыч:

– Алекс, Хельга Покрышева, готова поговорить с Вами через 10 стандартных минут.

Все это не малое время, я просто ждал, когда сигнал прозвучит вновь.

– Привет, дорогой!

– Привет, любимая! Я скучал!

– Я тоже скучала, – прозвучало прерывисто, – На нашем солнце магнитная активность, могут быть помехи. Как ты меня слышишь?

– Очень хорошо, – обманул я.

– Когда ты прилетишь домой?

– Точно, не знаю, но думаю, скоро.

– Твой вояж затянулся в этот раз, солнце мое.

– Много мест назначения, много Пунктов «А» и Пунктов «Б», большой круг облета, не всегда удается найти не долгие и денежные перелеты. Выбираю из того, что предлагает ситуация. Но я уже на возврате.

– Я рада это слышать. Дома все хорошо.

– Как дела на твоей работе?

– На работе здорово, заданий много, и они интересные!

– Я планирую взять груз от сюда на Столицу и больше не оттягивать нашу встречу.

– Ты серьезно? – она была в восторге и начала что-то мило тараторить, обнимать меня и целовать по аудио связи.

Ну конечно! – воскликнул я, расплываясь в улыбке, – Конечно серьезно!

А это так точно получится? – побеспокоилась она о реальности моих планов.

– Хельга, пора закругляться, а то мы весь гонорар проговорим с тобой по межпланетной связи. Я тебе его, кстати, сейчас переведу на семейный счет. Ну, большую его часть.

– Как планируешь отдохнуть? – тяжело вздохнула она, услышав про заканчивающийся разговор.

– Пока не знаю, целую тебя, спокойной ночи!

– И я тебя целую! – мурлыкнула она таким тоном, будто повисла у меня на шее в объятьях.

Мы прекратили связь. Я перевел средства на счет семьи.

В конверте, оставленном для меня на стойке отеля, обнаружилась маленькая с монетку размером и почти такой же толщины обоюдовыгнутая линза из прозрачного стекла. Я взял колл, сделал ладонь лодочкой, и он растекся лужицей жидкого металла, в которую я поместил линзу после чего прислонил ладонь к уху, и лужица присосалась к височной кости за ухом. Она завибрировала, генерируя звук никому другому не слышный. Роботизированный голос сообщил, что при следующем фрахте на Землю требуется прибыть на Венеру, отыскать спускаемый аппарат «Венера-9» и изъять так называемый телефотометр после чего аккуратно передать его лицу, вышедшему на связь на Земле. Из исторических сводок Алекс помнил, что на Венеру было отправлено около 27 аппаратов и далеко не все результаты миссий предавались огласке, так как в СССР было не принято говорить о своих неудачах. Аппараты отправлялись на планету как бы парами, чтобы на всякий случай дублировать друг друга, Верена-9 и Венера-10, Верена-13 и Венера-14 т.д.