— Я полагаю, они давно хотели, чтобы у них был ребенок. Быть может, у них не получалось иметь собственных детей…

— Этого не может быть…

Улыбка, возникшая на лице миссис Гилмор, отчетливее проявила сеть морщин вокруг ее глаз.

— Все же, удивительно, как многого вы добились в итоге! — с восхищением воскликнула она. — Научные открытия, изобретение космического корабля… Не то что я, почти тридцать лет на одном месте!

— Ваша работа не менее ответственная, чем моя, — произнес Л. — Если бы не вы, если бы я не оказался здесь, у меня, возможно, была бы другая история.

Директор пожала плечами.

— Как бы то ни было, я хочу, чтобы вы знали, Л, — она оперлась на стол. — Я не имею ничего против того, что вы посодействовали отмене атаки на Землю. Я уверена в том, что насилие в ответ на насилие не принесет пользы ни одной из сторон. Однако сейчас появляется все больше ваших противников. Будьте, осторожны, Л.

— Хорошо. Спасибо вам, миссис Гилмор.

Сфотографировав все страницы досье, Л попрощался с директором и, покинув здание, снова окунулся в дождливую серость города.

Выйдя за забор, он осмотрелся.

Где-то здесь, двадцать четыре года назад, он каким-то невероятным образом попал сюда. Ему до сих пор не верилось в это: по его ощущениям он всегда жил с родителями, и ему хотелось думать, что все, что рассказала Дебора Гилмор, — выдумки.

Но один факт оставался неоспоримым: тот мальчик на фотографии — это действительно он.

Л направился прочь от детского дома в сторону станции.

И все же, как так вышло, что Форстеры взяли его, как только он попал сюда? Это совпадение казалось ему более чем странным. Кроме того, они могли иметь детей, так как через восемь лет у Л появился брат.

Во всяком случае, если он решится, он мог бы узнать у отца, что тогда мотивировало их взять Л из приюта…

Он остановился.

А вдруг это было не их собственным желанием? Что если кто-то попросил их это сделать?

Заставил?

Л с ужасом вспомнил об их с Люси догадках о том, что Эрратикус обладал теми же способностями, что и она.

Если он умел перемещаться в пространстве, значит, скорее всего, он обладал всеми теми же возможностями, что Л или Люси, в том числе и мог внушать.

Но зачем ему заставлять его родителей забирать Л из детского дома?

Выходит, если сверхспособности имел не только он и Люси, но и еще некоторое количество людей, что было, конечно же, вероятно, значит внушать мысли мог кто угодно.

Например, Норрингтон.

Л словно окатило ледяным потоком.

Что если им манипулируют? Что если это ему всю жизнь внушают, что ему делать и как поступать? Вдруг, все, что он видит, кто-то выдумал за него?

Но тогда вся его жизнь теряла смысл.

Это было абсурдным.

Невозможно жить с мыслью, что жизнь нереальна.

Телефонный звонок резко прервал его размышления, и Л вздрогнул от неожиданности.

— Форстер, — раздался голос Уильямса в трубке, — я понимаю, что сейчас выходной, но я хочу тебя предупредить, что со следующей недели ты должен готовиться к командировке на Комраду. Нам срочно необходимы твоя помощь и наблюдение в подготовке к испытаниям.

* * *

Подготовка к полету на спутник Метаморфозы не представлялась столь сложной, как предстоящий полет на Землю. Для этого пассажирам необходимо было пройти проверку на основные показатели здоровья и теоретические знания об устройстве ракеты и ее управлении. Все это Л предстояло пройти в ЦПК — Центре подготовки космонавтов.

Теперь все мысли Л были заняты предстоящей командировкой, и он на время перестал размышлять о гнетущих его вопросах. Несмотря на богатый опыт в ракетостроении, он никогда не летал в космос и испытывал легкое волнение.

Но по правде говоря, поездки на Комраду превратились в обычный рейс, в который редкие сотрудники не смогли бы попасть. В недалеком будущем, когда завершатся разработки искусственного интеллекта, который будет способен управлять кораблем, как человек, в таких полетах сможет участвовать каждый метанианец, независимо от возраста и подготовки.

Другой проблемой было отсутствие базы для всех этих людей, где они могли бы расположиться. Да и что они могли делать на Комраде, которая не предназначалась для жизни?

И все же, Л переживал перед полетом.

Как он выдержит его? Сможет ли привыкнуть к меньшей силе тяжести? Сможет ли он работать и думать там так же, как и на Земле?

Полет для Л и нескольких его коллег предстоял через несколько недель, и за это время Л нужно было успеть подготовиться и получить необходимые документы.

Так как рейсы на спутник Метаморфозы были регулярными — на базе нельзя было находиться дольше полугода, к тому же, необходимо было осуществлять постоянную доставку груза на Комраду, — Л не пришлось проходить подготовку одному. ЦПК никогда не пустовал: здесь готовили не только к полетам на Комраду, но и к работе на орбитальных спутниках, а также экспедициям к другим планетам солнечной системы.

Экзамен на общие знания состоял из теоретической и практической части — умения посадить корабль и порядка действий в чрезвычайных ситуациях.

Тестирование не представляло для Л особого труда: он знал устройство ракеты с жидкостным двигателем до мельчайших деталей. К тому же он сам принимал участие в разработке некоторых кораблей и изучил все чертежи и схемы вдоль и поперек.

Он был даже рад этой проверке знаний. Это давало шанс еще раз проверить, все ли он помнил. И память его не подвела — он выполнил все задания без единой ошибки.

Казалось, для него не было такой задачи, которой он не мог бы решить. Однако было кое-что, что омрачало его достижения.

ЦПК находился в пригороде Аврога, в совершенно противоположной стороне от Eternal. Даже используя такси, Л приходилось тратить в сумме около четырех часов только на перемещение.

Эта беспомощность перед пространством сильно злила Л. Однако ему никак не удавалось заставить себя научиться телепортации. День ото дня он вновь и вновь пытался переместиться, и когда все начинало плыть перед глазами, он останавливался. Это было тем экзаменом для него самого, который он так и не сдал.

Проверка здоровья перед полетом была чистой формальностью, но и здесь Л также показывал положительный, если не сказать, идеальный, результат.

— Никаких жалоб, никаких хронических заболеваний, все в прекрасном состоянии, — перечисляла врач, просматривая медицинскую карточку Л после того, как он прошел все этапы проверки здоровья. — Вас впору записывать в экспедиции! Единственное, конечно, это зрение… Но для Комрады это не помешает.

Она взглянула на Л.

— Выглядите вы уставшим. Вы много спите?

— Честно говоря, я не наблюдаю за этим. — Он пожал плечами, вспоминая во сколько он лег спать сегодня. — Часа два-три.

Врач подняла тонкую подкрашенную бровь.

— Это невозможно, — скептически заметила она. — Обратите на это внимание, и постарайтесь отдыхать не менее восьми часов в день.

Психологическая проверка представляла собой обычный разговор со специалистом, тогда как для более сложных экспедиций требовалось проходить целый комплекс тестирований, как и в случае с физической подготовкой.

Здесь у Л, к его удивлению, словно открылось второе дыхание. В разговоре с врачом он излагал свои мысли спокойно, отвечал на вопросы лаконично и рассудительно. Не было никакой прежней растерянности, страха или внутренних противоречий — казалось, это ушло куда-то глубоко внутрь него и скрылось от посторонних глаз.

— У вас есть хобби? Возможно вы увлекаетесь чем-то?

— По правде говоря, сейчас я не имею возможности заниматься чем-либо еще, помимо работы. Можно сказать, что проектирование фотонной ракеты — это мое увлечение. Но… в случае окончания работ, я бы хотел заняться конструированием и управлением самолетов.

— Нам известно, что вы планировали участвовать в экспедиции на Землю. Что заставило вас принять решение об этом полете?

— Надежда на то, что в этой экспедиции я смогу найти решение, как уменьшить губительное влияние Туннеля.