Декстер провалился в сон. Алкоголь, мягко журчащий двигатель автомобиля и дождь на улице быстро его убаюкали. Он проснулся, лишь когда его окликнул Август. Открыв глаза, Декс увидел, что они уже располагались в гараже, похожем на тот, из которого они уехали. Видимо они приехали в Восточный Храм.

– Идем, нужно найти Ландмейстера, и спросить у него про доставленного сюда задержанного.

– Кого…? – спросонья спросил Декс, все еще отходя ото сна.

– Управляющего этим Храмом, – пояснил для него Август и поманил за собой, куда-то вглубь здания.

Если бы Декстера попросили сейчас ответить в каком храме он находится, он бы ответил «в Северном», ибо все вокруг практически в точности повторяло интерьер северного храма. Вероятно, сами крестоносцы отличали один храм от другого лишь по его местоположению. Поговорив с каким-то стариком в рясе, Август подвел Декса к какой-то непонятной металлической двери, которая вдруг отползла в сторону и до Декстера дошло, что это банальный лифт. Они спустились на минус третий этаж, но, как утверждала панель лифта, таких «отрицательных» этажей было еще несколько. Дверь лифта вновь отползла в сторону, и они оказались во все том же интерьере, разве что отсутствие окон и дневного света сообщали, что они где-то под землей.

– Подожди здесь, – сказал ему Август, показывая рукой чтобы тот остановился. – Я позову тебя.

Август коснулся стены, она вдруг впала и отползла в сторону. Не зная, никогда не догадаешься, что здесь оказывается дверь, а не просто стена. Август скрылся внутри непонятного помещения, и Декс решил постоять и поглазеть по сторонам. Они находились в широком коридоре, где запросто могли разойтись три человека. Коридор вел куда-то дальше вглубь, а сзади четко упирался в двери лифта. Сверху лился белый свет от ламп, которые были ловко спрятаны среди ломаных линий и многоугольников, некоторые были похожи на медовые соты. Потолок был белого цвета, который, будто разлитое молоко, переползал на стены. Пол был, напротив, черного цвета, который также переходил со стыка пол-стена на стену. Все линии и фигуры были контрастно черными на белой части, и белыми на черной. Переход от белого к черному был резким и располагался не на одинаковом уровне. Вместо четкой черно-белой полосы по середине стены, переход с черного на белое располагался в случайном месте, изменяясь в положении от места к месту. Из-за чего казалось, что весь коридор вращался по спирали, будто закручиваясь этим непонятным танцем черного и белого в безумную воронку. Дексу слегка поплохело, голова закружилась, видимо, сказывался еще и алкоголь, из-за чего ему пришлось срочно закрыть глаза и отвлечься от этих безумных вращений. Никаких дверей видно не было – просто голые стены, но Декс предположил, что раз тут была одна «невидимая» дверь, то таких может быть и больше. Вдруг дверь перед ним вновь беззвучно впала и отползла. Из нее вышел еще один крестоносец-переросток, которому Декс, при своих метр восемьдесят, дышал в грудь. Это был не Август. Этот был в плаще, лицо закрывала маска, глаза темно-карие, волосы такие же темные. Он напомнил Дексу того самого крестоносца что разговаривал с ним на обочине, когда забрали мальчишку под пылью. Он это был или нет, Декс не мог сказать. Крестоносец лишь молча махнул ему рукой, предлагая зайти.

Дверь также бесшумно закрылась за ним. Интерьер комнаты резко отличался от коридора. Здесь был приглушенный желтый свет, как будто от старых лампочек, но источника света видно не было. В комнате было темнее и холоднее, стены были явно каменными без каких-либо покрытий, а пол устилала черная плитка. Потолок видно не было, как и некоторых углов комнаты – свет лился не равномерно, освещая лишь отдельные участки. В углу была видна фигура в плаще – крестоносец. Верхней части тела видно не было, однако из угла шел небольшой дымок и мелькал огонек сигареты. По центру комнаты располагался стол с двумя скамейками, расположенными напротив друг друга, очень похоже было на комнату для допросов, разве что более мрачную чем в полицейском участке. Однако, рядом располагалась непонятная кушетка, покрытая белой простыней, под которой что-то лежало. Из тени угла шагнула фигура и Декс увидел Августа. Его лицо было крайне мрачным, в правой руке он держал электронную сигарету. Декстер изобразил сильное удивление, всем своим видом показывая «мол, а мне говорил что-то про вред сигарет», однако Август лишь жестом указал на кушетку. Декстер еще больше удивился и недоуменно уставился на нее. Второй крестоносец, тот, что пустил Декса в комнату, подошел к кушетке и отдернул простыню. Декс вздрогнул. Он узнал его. Это был тот самый паренек, которого он передал вчера ордену. На его лице застыла довольная гримаса – следствие действия наркотика. Видимо, он умер безболезненно, оставаясь в своей эйфории.

– Что… это…? – запинаясь от явного ужаса, спросил Декс, спрашивая скорее весь мир, нежели кого-то конкретного.

– Мне бы тоже хотелось узнать, – коротко ответил Август, затягиваясь сигаретой.

– Как это произошло? Почему? – более-менее придя в себя и вспомнив, что он все же полицейский, спросил Декс. – От чего? От наркотика?

Август лишь пожал плечами.

Второй крестоносец заговорил, и Декс понял, что это был тот самый, что забрал у него мальчишку там, на обочине.

– Мы брали кровь. Вкололи ему ингибиторов, чтобы снять действие наркотика. Он был под нашим наблюдением, но ночь не пережил. Мы не знаем от чего. Исследования показали, что все в норме. Все системы тела нормально функционировали – отказал сам мозг, – он говорил это все больше для Августа, чем для Декстера. – Парнишка, в какой-то миг, просто отказался жить…

– Чушь, – перебил его Август, вновь затягиваясь. – у нас на подкорке записано бороться за жизнь. Мы больше ни черта и не умеем. Только за жизнь цепляемся, да размножаемся, – в его голосе явно слышался гнев.

– Может, это «Пыль» повлияла…? – Декстер вставил свое слово, пытаясь сказать хоть что-то стоящее, но поймал осуждающий взгляд Августа на себе.

– Разумеется «Пыль». Вопрос как, если нет ни единого следа, – он все стоял в углу, прислонившись к стене, и продолжал курить бесконечную электронную сигарету. – Если это действие наркотика, то должно быть хоть какое-то повреждение, химический след, клетки разрушились, хоть что-то! А у него все целое! Даже мозг, хоть сейчас вставай и живи! А он мёртв!

Декстер не знал, что сказать и просто опустился на скамейку. Он приехал сюда допросить свидетеля. Узнать, где и у кого он купил “пыль”, может каких-то своих друзей указал бы, хоть что-то. И ПиДи, при задержании не сказал ничего. Если наркотик смертельный, то андроид должен был указать на это! Проинформировать полицейского…

– Почему, – почти про себя проговорил Декс, но крестоносцы его услышали. – почему андроид не сообщил мне, что наркотик смертельно опасен…?

– Потому что он не опасен, – ответил Август, чем еще больше вызвал недоумение и замешательство у Декстера. – нет ни одного доказательства, что смерть вызвана именно наркотиком. Тебе банально повезло, что ты успел взять у него образец крови и узнал, что он его принял. До этого не было ни одного свидетельства, что погибшие принимали именно «пыль», только наши догадки. Ведь у него в крови ничего не обнаружено, верно Майк? – Август обратился ко второму крестоносцу.

– Да, – Майк утвердительно кивнул. – если бы этот полицейский не взял кровь непосредственно при задержании, мы бы даже не узнали про наркотик в крови.

– Как такое может быть? – Декстер все еще недоумевал. – До этого что, никто не задерживал никого под «пылью»?

– Боюсь тут все несколько сложнее… – Август все еще пыхтел сигаретой, но не было похоже, чтобы она его как-то успокаивала. – Все погибшие принимали наркотик, если вообще принимали, в специальных местах, где все это разрешено. Потом спокойно уходили домой, на работу, кто куда. А на следующий день – смерть. В крови ничего нет, просто умер. Иногда удавалось через показания близких узнать про пристрастия погибших. Чаще всего никто и не знал, что они употребляли. И по камерам можно сказать, лишь что они посещали накануне бары. Где гарантия, что они там вообще наркотики принимали? Может выпивали просто, – Август явно был раздражен. – в общем, никаких четких доказательств, что это именно «Пыль».