– Вот мы идиоты! – Устало сказал Санек. – Взяли столько алкашки, а простую воду забыли. Я ща сдохну от жажды!

Он прав. Но у нас не было времени на бутылки, воду. “Сборы и так прошли не совсем гладко” – подумал я, вспомнив окровавленное лицо папаши, рыдающую мать подле него и пиздюка, мокрого от алкоголя и мочи. Сплюнув, остановился, достал сигареты и виски. Выбора нет, у меня горло уже тоже пересохло.

Я с наслаждением сделал короткий глоток и сразу второй. Хорошо, блин! Молча протянул пачку сигарет и бутылку Саньку. В рюкзаке цокнули бутылки, когда я вновь затянул лямки на плечах покрепче.

На самом деле адски трудно идти куда-то с тяжелой ношей, попивая неплохой вискарь и раскуривая одну за другой сигареты. Так и хотелось лечь в придорожную канаву, в кусты и уснуть до утра, ведь силы на исходе. И даже бодрящий напиток их не восполняет. Но мы должны дойти, обратного пути уже нет!…

Хочется спать, блевать и курить. Блядские сигареты! Почему я так много курю? Да, можно свести ответ к тому, что я часто нервничаю. Но как тут не нервничать? На пороге третья мировая война, а мне только семнадцать, и у меня лишь один союзник – мой верный камрад, который прикроет спину, и, если надо, подставит грудь под пули. В суматохе забыл наушники – вот это самое обидное. Горько вздохнув, продолжил слушать озорной свист Сани.

Тихий, сумрачный уже лес прекрасен. Спокойствие, умиротворение и единение с природой – вот, что я люблю до мозга костей. Остановки и привалы становились чаще и чаще, ноги подкашивались сами по себе, а мозг отключался на ходу. Идем уже весь день, весь чертов день. По дороге выпили пол литра виски, из-за чего оборона к усталости ослабла, и я был заебан еще до пути по лесу.

Постоянно мониторим новости в мире. Интернет еще пашет, связь работает, но заряд аккумуляторов телефонов неумолимо падает. Ну, вот блять, зарядку тоже забыл. Надеюсь там, в бункере будет хоть один usb шнур.

Если честно, я не думаю, что на наш город падут ядерные боеголовки и вспыхнут в огне центральные улицы и площади, магазины и павильоны, люди и животные. Но лишь в ста километрах отсюда расположен один из городов-миллионников. А это уже заставляет задуматься, согласны? Но в бункере, под защитой толстых монолитных или железобетонных стен и толщи земли, я уверен – мы в безопасности.

Валясь с ног, я захлопнул тяжелую крышку люка и аккуратно передал рюкзак с ценным грузом спустившемуся вниз Сане. Озорно цокнули полные алкоголя бутылки, а за ними последовали щелчки замков. С наружной стороны дерн со мхом плотно обвил люк, что дает нехилую естественную маскировку.

– Как же… я… заебался… – проговорил Саня, и плюхнулся на мягкий диван.

Я промолчал и титаническим усилием воли не последовал за кентом. Сначала выложил бутыли, затем на дне нашел утрамбованные свои вещи. Вытянув футболку, шорты и труселя, пошел в душ. Виски, выпитый по пути, изрядно мутит рассудок, пошатывает.

Прохладные струйки обволакивают мое усталое, потное тело. Нужно смыть весь пиздец, что произошел со мной сегодня. Я аккуратно развернул бумажный сверток с хоз. мылом и начал мылиться, стирать с пальцев въевшиеся пятна крови. Сука, да это мыло и грехи смывает, по-любому!

Я устал. Я сильно устал, но чувствую себя в полной безопасности. Интересно будет узнать, что будет с моей бывшей семейкой? Сгорят в ядерном зареве и исчезнут, распавшись на атомы? Или успеют свалить на дачу к старой ведьме за полтораста кэмэ и будут ютиться в пыльном подвале, среди пустых банок с паутиной и сырости? С другой стороны, мне уже глубоко похуй…

Интересно, могу ли я считать себя уже выживальщиком? Вроде боеголовки еще не упали на мирное племя, но и ночевать я буду в дебрях леса, под защитой мощных сводов и стен в окружении припасов на долгие годы. Даже не знаю, блин. Я должен быть суровым воином апокалипсиса, и, возможно, нам двоим предстоит спасти этот лживый, полный грязи, мир.

Кстати, очень радует, что если умру, то хоть не девственником. Нет, действительно радует! Я знаю это ощущение, этот плод… Обычно, под утро кинуть палку и свалить с места вечеринки – самое то! Можно еще похавать, конечно, а затем, вставив любимые наушники, идти по пустой туманной улице домой с легкой, но приятной, болью в яйцах.

Ладно, секс – тема хорошая, но я все же заебался мыться. Силы покидают. Я с наслаждением вытер остывшие на теле капли. Махровое полотенце отправилось на сушилку, а я, натянув свежие труханы, вышел в комнаты. Приятное тепло встретило и без того распаренное тело. На ходу накинул вещи и пошел к Сане. А он так и уснул: на краю большего дивана, слегка сжимая включенный телефон на какой-то очередной новости. Присев, посмотрел в телефон.

"Китай вторгся на территорию Российской Федерации. Комсомольск-на-Амуре был атакован войсками КНР". Ну и пиздец же…

Черт, хватит с меня на сегодня этого дерьма. Голова и так кипит от переизбытка информации и ярких событий. Эпичную драку с папашей-боровым можно считать ярким фрагментом памяти? Думаю, охуеть каким ярким!

Подключив телефон через AUX к музыкальному центру, сделал громкость для сна и включил первую попавшуюся песню и, передвинув монотонно посапывающего Саню, пристроился на диван.

"Все на свете из пластмассы

И вокруг пластмассовая жизнь" – Пел Александр Васильев.

Сука, а ведь Сплин бессмертна группа. Услышал ее давно, смотря уже второго "Брата". Там и с Наутилусом познакомился. Охуенно все таки снимал Балабанов. Всегда любил его фильмы…

Проваливаясь сквозь сны, выцепил последнюю фразу из песни.

"Убей меня, за то, что я к тебе давно остыл…" – протянул лидер группы и утих, уступая следующее место попсе из моего аудио листа.

***

– Ало, Ваня? Тут с тобой хотят поговорить.

Что? Какой я нахрен Ваня? Санек, что происходит? Что ж, импровизируем.

– Я слушаю. – Серьезным, твердым голосом отозвался я. ‐ Ну, не томи…

Задумчиво почесав затылок, я откинулся на своем мягком кресле.

– Это кто?! – Вякнул голос из телефона.

– Александр, что за выдумки? Ты зачем меня беспокоишь? Я очень занят!… – Вновь устало протянул я.

– Александр ваш, – начал было знакомый какой-то голос, затем сплюнул и продолжил – денег нам должен.

Я помолчал и, сделав голос снова твердым, ответил:

– За что он вам должен и сколько? – Пришлось добавить нотки злости.

– Шурик… эээ… несколько раз на нашем районе с бабой тусовался!

Потерев глаза, решил прервать этот цирк.

– А теперь, – Я прибавил в раздражительности – слушай меня внимательно, Марат. Где ты живешь и чем дышишь я уже знаю. И старших твоих я знаю…

– Аа… ээ…

– Ты охуел меня перебивать?! – Заорал я в трубку телефона. – Леху Черного знаешь? Сейчас один звонок и тебе, и твоей компашке имбицилов придет пиздец. Ты меня услышал?

Молчание этого ушлепка меня удовлетворяет. Я отпил остывший кофе и начал слушать словесный понос, обосравшегося мамкиного гопаря.

– Я… я… да, знаю Черного, да-да, все… вопросов больше нет, извините.

– Понял, мудак, как меня трогать? – Послышался уже голос Сани. – Вали отсюда!

Как оказалось, на Саньку наехали типы из района на окраине. Он и вправду тусил с одной девчонкой. Но ловкая импровизация и мой подвешенный язык спасли жопу верного друга.