Я растерянно поблагодарил врача, тот проинструктировал медсестер и удалился. И тут же меня окружили родные. Мама плакала в три ручья теперь от счастья, Ника шмыгала носом. Борис нервно вытирал платком лоб и безжалостно жевал зубочистку.

Лёша же звучно хлопнул меня по спине.

— Ну, что я говорил? А? И когда ты начнешь мне доверять?

Я принимал все эти знаки внимания и даже пытался что-то отвечать, но глаза были прикованы к двери палаты. Как только оттуда вышла медсестра, извинился и рванул к жене.

— История повторяется, — слабым голосом проговорила бледная Катя.— Помнится ты уже приходил ко мне в больницу.

— Сейчас ты выглядишь гораздо лучше.

— Вряд ли.

— Намного.

— Спасибо.

Она отвела глаза и несколько раз моргнула, но все было бесполезно. Крупные слезы градом катились у нее по щекам.

— Тебе больно, Катюш? — Я напрягся. — Этот ублюдок ушиб тебя?

— Нет. — Она сглотнула слезы. — Ты успел как раз вовремя.

— Он за решеткой. — Решил не говорить ей пока об убийстве Анны Прокопенко. — Не стоит тратить на него своих слез.

— Я плачу не поэтому.

Она прикусила нижнюю губу, пытаясь сдержать предательскую дрожь и спустя мгновение сказала:

— Саш, я понимаю твои чувства по поводу ребенка. Я не хотела тебя обманывать. Клянусь, не хотела. Я, конечно, должна была честно признаться тебе насчет дома, но насчет ребёнка, я не обманывала. Просто узнала только сегодня утром и возможности сказать не было. Мне очень жаль, Саша.— Губы ее снова дрогнули.

— Ты в этом не виновата.

— Нет, я говорю о ребенке. О том, что ты чувствуешь себя в ловушке. И ты наверняка думаешь, что сначала я привязала тебя к себе обманом, а теперь еще и ребенком, которого, ты сам говорил, никогда не захочешь.

Она слизнула из уголков рта набежавшие слезы.

— Катя, я...

— Саша, ты волен уйти. Если захочешь развод, я пойму и держать не буду...

— Ты хочешь избавиться от меня?

— Конечно, нет.

— Тогда замолчи сейчас же. Я тебя так сильно люблю! — Он улыбнулся, увидев ее ошеломленное, растерянное лицо, наклонился пониже и поцелуем осушил слезы у нее со щек. — Я люблю тебя, Катя! И ребёнка тоже люблю! И хочу чтобы у нас была настоящая семья!

— Любишь?

— Безумно.

— И ребёнка тоже?

— А что тебя удивляет?— не понял я.

— Помнишь, как мы ругались в больнице, когда я сказала, что тебе пора кончить горевать, что это тебя разрушает. А ты ответил: «Вот когда потеряешь любимого человека и своего ребенка, тогда и будешь вправе говорить, что я расклеился». Только когда угроза потерять тебя стала реальной, я поняла, как изматывает сердечная боль, как при этом распадается жизнь и ты с нею. Теперь я представляю, что ты чувствовал после смерти Тани.

— Больше у нас этой проблемы не будет.

Светлая улыбка озарила ее залитое слезами лицо.

— Нет, больше не будет!

И я поцеловал ее, глубоко и нежно, и удивился, как это до сих пор не понимал, что особый вкус ее поцелуя — это любовь. И я знал, что никогда не смогу насытится ею.

— Наверное, ты была права, Катюш, что не сказала мне с утра о ребенке, — прошептал ей. — Вряд ли до сего момента я хотел бы услышать о нем.

— А теперь, когда ты знаешь? Теперь что?

— Полный порядок! — Своей ладонью накрыл весь низ ее живота. — Я очень рад, что у нас будет ребенок. Поскорее выздоравливай, чтобы мы втроем отправились домой.

— Домой?

— Домой.

Саша.

—Что думаешь по поводу Виктора?— подошёл ко мне брат.

Перевернув шашлыки, я оглянулся на парня, которого привела Вероника. Они уже неделю встречаются и наконец мы с ним познакомились.

— С виду нормальный парень,— пожал плечами, глазами найдя Катю среди родных.— Главное, чтобы Вероника была счастлива. Она это заслужила.

— Мне тоже он понравился,— взъерошил волосы Лёша.— Да и Нику он любит, вроде.

— Поживем, увидим. Миша тоже вроде ее любил...

При имени Миши, Лёха скривился и отошёл. А я засмотрелся на Катю. С той самой ночи, когда Прокопенко напал на Катю, мы с ней спали вместе, я обнимал ее, говорил о своей любви, но было запрещено выражать ее физически. И потому сходил с ума, но что за восхитительное это было сумасшествие! Тело все время звенело от желания. Я двигался в каком-то розовом тумане радостного возбуждения, которое превращало ночи в волшебство, время же на работе летело незаметно.

Отель в Италии благополучно достроили, но появились другие контракты и компания вновь расцвела.

— Это ты принесла мне удачу!— сказал я Кате после очередного договора.

Катя мягко рассмеялась.

— Не говори ерунды. Это только твои заслуги.

И всё- таки я знал, что Катя самое прекрасное, что могло быть после смерти Тани. Да я любил Таню, но Катю я полюбил ещё сильнее, хотя иногда чувство вины грызёт меня. Но я научился справляться с ней. Я просто еду к Тане на могилу, иногда с Катей, просто разговариваю и мне становится легче.

— Саша, шашлыки сгорят,— послышался ироничный голос Даши, вырывая меня из раздумий.

Спохватившись, я перевернул шашлыки, а Даша подошла ко мне с сыном на руках.

— Что пришли помочь дяде?— подмигнул я племяннику.

Даша рассмеялась.

— Мы пришли проследить, чтобы ты ничего не испортил, пока пожираешь глазами свою жену.

— Язва!— рассмеялся я и по-детски показал язык.

—Я рада что ты вернулся!— улыбнулась Даша и я улыбнулся в ответ, сразу поняв о чем она.

— Я тоже люблю тебя, сестрёнка!

Закатив глаза, Даша отошла. Пока мы разговаривали, пропустили начало маминой истерики.

— Ну какая свадьба в нашем возрасте, Боря? Что значит жить без тебя не могу? Ты совсем ошалел что ли? Нет, ты мне нравишься конечно,— кричит мама, заливаясь румянцем.— Но замуж за тебя?! Да ни за что!

— Что там случилось?— спросил я у подошедшей Кати.

Жена рассмеялась.

— Борис Анатольевич сделал твоей маме предложение. Ее реакцию ты слышишь...

— Мама, соглашайся!— Весело крикнул я. — Ты слишком долгое время была одна, по-настоящему одна, и заслуживаешь право быть счастливой. И потом, мам, ну, какой такой возраст? Ты что себе придумала? Ты у нас ещё хоть куда... Дядь Борь, я за вас...

— Тебя не спросила,— проворчала мама.— До чего дожила! Дети советы дают.

Но видно было, что мама не со злобой говорит это и я лишь рассмеялся. А потом перевёл взгляд на Катю.

— Как ты себя чувствуешь?

— Чувствую себя колобком,— рассмеялась Катя.— А так нормально. Шашлыка хочется,— мечтательно протянула она.

Улыбнувшись, коротко поцеловал её в губы и вздрогнул, почувствовав ее ответ.

— Не мучай меня, женщина! Я же не железный!

Катя хитро улыбнулась и потянулась ко мне.

— А доктор сегодня дал «зелёный » свет...

— Тоесть можно?— Катя кивнула.— И что мы тогда здесь делаем?

— Вообще-то мы пришли поздравить твою маму с днём рождения и познакомиться с парнем Ники.

— К черту всех! Поехали скорее домой...

— А шашлыки?— надулась Катя.

Выругавшись, мягко подтолкнул ее от себя.

— Тогда иди отсюда... Пока я могу себя сдержать. Но потом никуда от меня не денешься...

Послав мне воздушный поцелуй, она отошла к родным, а я вернулся к шашлыкам. Теперь осталось дотерпеть пока она поест, а потом...