– Юрэй? Я думал, что их здесь не бывает, – пробормотал Карасу-тэнгу.

– Это погибший. Тот, чья кровь повсюду, – ответила Генко и почтительно поклонилась призраку.

Юрэй неуклюже поклонился в ответ. Он выглядел несчастным и одиноким на фоне голых деревьев. Руки безвольно висели, напоминая ветви плакучей ивы, отчего печальный образ призрака вызывал еще больше жалости.

– Чего ты хочешь? – Карасу-тэнгу говорил негромко, но в тишине леса его голос прокатился раскатом грома.

В ответ прилетело неразборчивое мычание, ворон нахмурился и перевел взгляд на Генко, отчаянно нуждаясь в расшифровке сказанного.

– Он просит мести, – холодно ответила Генко, пряча ладони в рукавах кимоно.

Взгляд темных глаз Карасу-тэнгу стал тяжелым, мрачным и пугающим, и он усмехнулся – зло и предвкушающе.

– Значит ли это, что вскоре мы можем услышать о возвращении легендарного генерала Инари-сама?

– На моих землях буйствует они. Сам как думаешь?

Юрэй еще раз почтительно поклонился и растворился в тумане, оставив старых товарищей наедине. Генко еще какое-то время смотрела туда, где был призрак, а после втянула носом воздух, пытаясь унюхать демона. Тэнгу взмыл в воздух, оглушительно хлопнув крыльями, намереваясь осмотреть лес с высоты, пока кицунэ искала следы понизу.

Сначала ожидаемо был густой запах крови – все такой же тяжелый и удушающий, путающий мысли и вызывающий желание тряхнуть головой, только бы избавиться от наваждения. От него Генко отмахнулась, умело задвигая назад, на границы сознания, и стараясь вычленить запах убийцы. Следом шел запах пота, мускуса и страха – так пах мужчина – Ясуо, услужливо подсказали воспоминания погибшего – в последние мгновения жизни. И лишь в последнюю очередь кицунэ ощутила их: едва заметный запах разлагающегося тела, смрад гноящихся язв с примесью сладости цветов. Запах они.

По всей вероятности, демон был молодым – не старше пары сотен лет, ничто по сравнению с самой Генко. Однако наглости ему было не занимать. Или же глупости – тут еще предстояло понять, чего же больше. Кицунэ мысленно зацепилась за запах они, заставляя себя сосредоточиться на нем. И стоило только за него ухватиться, как Генко тут же опустилась на четвереньки, еще глубже втягивая воздух в легкие.

След вел выше в горы, где снег не сходил до самого сацуки[24] и питал местную реку. Генко знала бога той реки – они были старыми приятелями, – и меньше всего ей хотелось, чтобы на подвластной ему земле, в реке, откуда он черпал свои силы, осел они.

Громко свистнув, призывая всех имеющихся поблизости лис, Генко распушила хвосты и устремилась в погоню, ведомая зловонием демона. Карасу-тэнгу крикнул что-то сверху, но слова потерялись в свисте ветра в ушах и лае приближающихся помощников. Генко слышала всех лис. Слышала, как ступают по снегу их лапы, как тяжело они дышат и как перелаиваются между собой, подгоняемые азартом и предвкушением битвы.

Уже очень давно Генко не испытывала подобного: смесь легкой паники и желания поскорее вцепиться демону в глотку, чтобы рвать, терзать, ломать…

Генко тряхнула головой. Не стоило сосредоточиваться на том, что еще не произошло. Да и где гарантии, что они найдут наглеца? Судя по тому, что они талантливо подавлял свои запах и ки, скрываться он тоже мог довольно умело, и только то, что Генко была опытной охотницей с исключительным обонянием, давало надежду на успех.

Лисы приближались к ней с завидной скоростью, разгоряченные бегом и в целом готовые к битве. Стоило им поравняться со своим генералом, как Генко ускорилась, ведя их за собой, поднимаясь все выше и выше, пока деревья не начали редеть, открывая рукотворно созданную прогалину, в центре которой, на массивном камне, сидела ее добыча.

Они был молод: рога еще не достигли длины в десяток сун, а небольшие клыки едва торчали из пасти. Но массивное темно-синее тело покрывали шрамы и ожоги – знаки множества битв. Перед Генко сидел бывалый воин, а потому не стоило недооценивать противника. Генко окинула внимательным взглядом демона, с легкой досадой отмечая, что одно только предплечье они было толщиной с ее бедро. Демоны славились могучим телосложением, но этот парень превосходил многих виденных ею прежде. И при этом он еще даже не обрел полной мощи.

– А ты быстро меня нашла. Я не оставил ни капли крови по пути сюда, да и энергию сдерживал, – говорил он неторопливо, голос был низким и хриплым, словно ему прежде не раз перебивали горло и поэтому голосовые связки работали с трудом. Лениво, как кот, они поднял руку и облизал пальцы, покрытые засохшей кровью и остатками внутренностей. Из окровавленной пасти, растянутой в жалком подобии улыбки, вырывались пар и смрадное дыхание, которое Генко чувствовала даже со своего места.

– Ты воняешь мертвечиной. – Она выровнялась, отряхнула колени и вскинула голову, презрительно сморщив нос. Даже сидя, они был выше нее, но кицунэ выглядела куда более статной и властной.

Лицо они изменилось: напускное дружелюбие и удивление растворились без следа, явив его истинный облик. Брови нахмурились, улыбка обратилась диким оскалом, а заостренные уши дернулись, словно что-то услышали. Мышцы на руках взбугрились, вздулись вены на запястьях, и в воздухе разлилась ки – кровожадная, удушающая и дурно пахнущая.

– Мне говорили, что все лисы без исключения неженки и зазнайки, но я не верил. Зря, очень зря. Так что, лисичка, ты станешь моим следующим обедом. Старика оставлю ворону. Или твой друг такое не ест? – Взглядом они безошибочно нашел в вышине Карасу-тэнгу, достал из-за камня и бросил в сторону Генко мешок. Окровавленное дно и запахи пота, мускуса и страха дали четкое представление о том, что именно в нем хранилось.

Карасу-тэнгу приземлился между мешком и Генко, не то прикрывая подругу, не то желая убедиться, что там действительно находились останки старика. Лицо его было бесстрастно, но Генко чувствовала в запахе ворона ярость. Да, вороны питались падалью, но на поле битвы, а не в качестве подачки от они. И тем более не Карасу-тэнгу – посланник ками.

– Забери тело и доставь туда, где мужчина погиб. Если вернешься раньше – не вмешивайся, это мой бой, – не отводя взгляд от застывшего демона, произнесла Генко. Хвосты ее подметали землю, выдавая напряжение, но голос не дрогнул.

– Справишься?

– И не таких усмиряла.

Они расхохотался. Звук был похож на грохот камнепада – громкий и такой же резкий, вызывающий желание закрыть уши и сбежать подальше.

– Милая лисичка, это мы еще посмотрим. – Демон усмехнулся, демонстрируя полный рот острых зубов.

Карасу-тэнгу бросил последний взгляд на они, крепко ухватил мешок когтистыми пальцами и взлетел, устремляясь к месту своего назначения. Генко же выглядела скучающей. Лисы за ее спиной беспрестанно наматывали круги, хищными взглядами осматривая они, и лаяли. Они казались не испуганными, а взволнованными, ожидающими хорошей битвы.

– Ну что, лисичка, сразимся? Говорят, мясо вашего вида вкусное. Я попробую, ладно?

Они поднялся, не дождавшись ответа, стал выше почти в два раза и демонстративно размял кулаки, хрустнув суставами пальцев. Дубина-тэцубо, прежде привязанная к спине, металлическая, массивная, шипастая, в половину роста самого демона, потемневшая от крови жертв, которых успела погубить, и источающая миазмы проклятия, легко легла в руку они. Он лениво покрутил ее, словно примеряясь, удобно ли ее держать в ладони, а после криво усмехнулся, явно удовлетворенный результатом.

Это было не совсем нормально. Не только то, что столь молодой они так легко и незаметно прокрался на земли Генко, но и то, насколько он оказался уверен в себе. Каждый демон был умен и хитер; не просто так люди слагали легенды о том, как они их обманывали. Кого же смог одурачить этот они, что проник в защищенные чарами горы Генко и обошел ее лисиц? Но больше ее настораживала его сила, почти осязаемая.

Генко неотрывно следила за движениями противника, проигрывая в голове предстоящее сражение. Шаг его был тяжелым, они проваливался в снег, это мешало ему двигаться свободно, так что увернуться получится легко. Горло – слабое место, но вот добраться до него будет проблематично – длинные руки с тэцубо в придачу станут преградой. Высокий рост может как помочь демону, так и сыграть с ним злую шутку; здесь все будет зависеть от умений Генко. Молодой, но с большим количеством шрамов, возможно, недостаточно ловкий, чтобы без последствий уклоняться от атак…