Тетерева слетаются на токовище очень рано, иногда совсем затемно, но стрелять следует тогда, когда можно будет разглядеть целик на ружье, иначе очень много будет промахов. Дробь для этой стрельбы всего пригоднее № 4–5 (англ.). До окончания стрельбы выходить из шалаша не следует. Ни в коем случае не следует посещать один и тот же ток более двух утр подряд. Всего лучше стрелять на нем сначала через день, потом через два, три и даже более, но вообще на редком току охота бывает удачна и по третьему разу. Если ток очень велик и делится на подточил, находящиеся в некотором отдалении от него, то полезно накануне эти подточила потревожить, так как тогда больше косачей прилетает на главный ток.

Производится она в половодье по большим разливам на небольших легких челноках, называемых подъездками. Подъездки эти делаются из цельного осинового ствола, который выдалбливается и затем плоско разводится с помощью огня. На них редко могут поместиться более трех человек, но они, несмотря на опасность во время сильного ветра, имеют то преимущество перед лодками, что на них можно проехать почти всюду, за исключением самой густой чащи. Местами, впрочем, этим челнокам предпочитают легкие дощаники, которые гораздо устойчивее и безопаснее. Обыкновенно ездят вдвоем: один стреляет, другой гребет одним веслом, но на всякий случай имеет также ружье. Заметив места, где садятся токующие тетерева, рано утром, чуть свет, охотники едут к замеченному месту. Приближаясь к стае, надо держаться опушки. Косачи садятся на высокие, еще не одетые березы, особенно осины, на которых они кормятся весной. Стая рассаживается обыкновенно по разным деревьям; редко можно заметить двух или трех косачей на одном дереве, особенно рано утром, и большей частью сидят они ближе к вершине. Токовики, наоборот, почти всегда занимают самые низкие сучья, почти над водой. Очень молодые косачи сидят более поодаль, выше и кучнее, и они же первые выказывают беспокойство при приближении плывущей лодки – начинают киркать, переминаться, ходить по сучьям, вытягиваться и приседать, как бы собираясь улететь. Тогда уже медлить нечего и необходимо стрелять ближайших, иначе все стадо снимется и, хотя переместится недалеко, редко подпустит на такое расстояние, как в первый раз. На лодке тетерева подпускают ближе, чем на лошади. Чем выше и дольше стоит разлив, тем легче подъезд с лодки и тем более можно застрелить тетеревов. Вообще тетерева весьма охотно токуют по разливам, у самой воды, лишь бы она не имела быстрого течения, так как они боятся шума.

Во многих местностях косачи не собираются в большие тока, а бормочут поодиночке или слетаются в малом количестве – пара или две. Строить шалаши на таких немногочисленных токах не стоит, тем более там, где вылетает один или два тетерева. Но в таких местностях косачи все‐таки доступны охотнику, и при навыке, который приобретается практикой, он может в хорошее утро убить пару, а то и две самцов.

Для удачной охоты надо быть на месте еще задолго до начала рассвета, и всего лучше, если местность, где токуют тетерева, неблизко, отправиться туда с вечера и переночевать у разведенного костра.

Охота начинается с раннего утра, задолго до восхода солнца, как только косачи начнут чуфыкать. Подойдя к токующему самцу на несколько сот шагов, охотник начинает подманивать его, подражая чуфыканью самца, а позднее – во второй половине апреля – голосу самки. Одиночно токующий тетерев нередко бормочет в чаще, в середине мелколесья, выбирая своим пребыванием какую‐нибудь кочку на небольшой лужайке, иногда даже тропинках, по которым и бегает, отыскивая откликающегося противника или манящую его тетерку. Охотник, подойдя к нему на возможно близкое расстояние, выходит на дорожку или небольшую прогалинку, на которых ему можно было бы увидеть бегущего косача, выбирает себе куст можжевельника, тальника, еще лучше развесистую елочку и, притаившись за ними, начинает манить, как сказано выше. Чем яровитее токует косач, чем далее от него бормочет ближайший сосед и чем менее тетерок в лесу, тем более вероятности, что косач прибежит на манку. Манить надо осторожно, умело, иначе опытный косач только перекликается. Такую осторожную птицу лучше бросить и искать другую. Не следует чуфыкать или подражать голосу тетерки чересчур часто, но достаточно повторить эти звуки раза два-три, затем надо подождать, пока косач ответит в свою очередь чуфыканьем. Если манка верна, то много через 10–15 минут самец бежит на голос, а иногда даже летит низом и, сев на землю, сначала в кусты, вообще в закрытое место, начинает чуфыкать. Если птица близко, охотник уже не должен откликаться, иначе тетерев часто подбегает к нему незамеченным и, увидав свою ошибку, улетает. Иногда полезно бывает выставлять чучело, но не более одного и притом на земле – на тропинке или лужайке.

При некоторой сноровке и благоприятной для подхода местности можно скрадывать токующего в одиночку косача. Открытые места при этом приходится переползать, что не особенно удобно. Подкрадываться можно только в то время, когда косач чуфыкает, так как в это время он закрывает глаза. Костюм охотника также не должен быть темным или очень ярким, вообще резко отличаться от окружающих предметов.

В большинстве случаев нет надобности стрелять сидячих или бегущих тетеревов и гораздо удобнее и надежнее бить их влет. Дробь тогда употребляют № 4–5.

Она основана на подражании голосу рябчика посредством небольшой дудочки, сделанной из различных материалов. Самый простой пищик делается из гусиного пера, но он непрочен и скоро портится, а потому гораздо лучше костяной – из ножной гусиной, вороновой, ястребиной, тетеревиной кости, с язычком из воска, реже – из дерева и свинца, с небольшим отверстием у того же конца, где язычок. Иногда их делают тоже из липового прутика толщиной в гусиное перо, длиной в 1½ вершка; из этого прутика до половины вынимается древесина, и один конец изготавливается наподобие тростниковой дудки. Оловянные, вообще металлические, пищики слишком громки и резки, почему в тихую погоду надо манить на них нежнее и тише. Дудочки скоро засоряются, поэтому их необходимо время от времени прочищать иглой или булавкой (именно отверстие, залепленное воском).

Самое лучшее – брать с собой на случай могущей быть порчи два-три обыкновенных костяных пищика и один металлический; последний, как более громкий и резкий, необходим при очень ветреной погоде или если рябчик находится далеко и имеет то главное преимущество перед первыми, что гораздо реже засоряется и не так скоро портится, тем более что от холода воск в обыкновенных никульках застывает, и они часто вовсе перестают пищать. Во избежание этого засорения и застывания пищик обыкновенно носится на шнурке, за галстуком.

Охота на манку начинается, как только птица разобьется на пары, а кончается вскоре после того, как самки сядут на яйца. Обыкновенно рябчики отзываются на пищик еще по насту, так что многие ходят за ними на лыжах, но эта ранняя охота редко бывает успешна, так как в это время трудно избежать шума, да и птица тогда подлетает довольно редко. Дружный ход рябцов начинается, когда растает почти весь снег, с наступлением теплых весенних ночей, когда шаги идущего охотника не производят шороха на влажной почве. В это время рябчики поднимаются и идут на пищик очень зарко, особенно самцы; но самый лучший лет последних бывает немедленно после того, как самки сядут на яйца, именно незадолго до цветения черемухи (середина мая), и продолжается с неделю. Тогда необходимо манить уже не голосом самца, как это делалось исключительно до того времени, но голосом самки.

Всего удачнее охота на манку бывает ясным и теплым утром, когда земля сыра после вечернего или ночного дождя; в пасмурный день она идет хуже, но зато почти целый день, а в дождь и ветер редко, и то больше в непуганых местах. Рябчики почти не отзываются на пищик при северо-восточном и восточном ветрах.