– Я пройдусь,– хмыкнула я не очень уверенно. Ну не могу я ехать в машине с прижатыми к ушам коленями и согнувшись в три погибели. И явиться в офис к потенциальному работодателю с бордовой мордой и выпученными от давления глазами, ну такое…

 Вот интересно, мы сестры, но Катька маленькая и ладная, а я похожа на подъемный кран. Мама пыталась меня пристроить к делу, водила по модельным агентства, где нас сначала принимали с распростертыми объятиями в ряды недорогих «вешалок». Катюха жутко завидовала, и плакала ночами в подушку, считая себя тем единственным уродом, без которого как известно не обходится ни одна семья. Но когда мой рост перевалил за отметку в метр девяносто, все модельные агентства вдруг сдулись и дали мне пинка под хвост, а мамулиным мечтам и чаяниям от ворот поворот. Ну не быть мне Водяновой, и маме не жить в «лордском» дворце. Может вон Катька оправдает ее ожидания. Я то не смогла. Родила в девятнадцать лет от человека, которого думала, что люблю и знаю. Наивная дурочка, потому и влюбилась по уши в обычного предателя. Все, я его забыла, забыла, забыла. Мне нужно растить моего сына и жить без любви. Так проще. Так не страшно. Исключен риск еще одной такой убийственной ошибки.

– Светка, ты зря отказываешься,– хихикнула сестрица, и полезла в сумку. Интересно зачем? Хотя, вряд ли я узнаю. У нее там черт ногу сломит, и найти в ее торбе что-либо из разряда магических заклинаний – практически невозможно.

– Если ты ищешь электрошокер, чтобы меня вырубить, и запихать в свою коробчонку, хитрая лягушонка – зря стараешься,– хихикнула я,– Он не действует на каланчи и небоскребы.

– Зато очень хорошо ставит на место мозги идиоткам, считающим себя некрасивыми,– показала мне язык сестра и выудила из торбы дурацкую ключницу в виде вырвиглазно – розовой кроличьей лапки, которую отчего – то считают талисманом на удачу.  К слову, я сначала подумала, что это мужской половой орган, только пушистенький, и от того бурно покраснела щеками. Очень надеюсь, что эти фантазии у меня не от недостатка мужской ласки. Хотя, чему уж тут удивляться.

– Это лапка, а не то от чего ты стала похожа на взбесившийся помидор,– насупилась Катюшка.– Я ее всегда беру на все встречи. Только надо ее снаружи к сумке прицепить, а когда собеседоваться будешь, держаться за нее пальцами и гладить вверх-вниз, и при этом про себя читать мантру «Ну возьмите меня» не прекращая. Поняла?

Я кивнула. Нет ну а чего, чем черт не шутит, хуже то не будет уже. Куда уж хуже. Пришпилила розовое нечто к сумке, проводила взглядом пожарно – красную машинку и пошла по мокрому тротуару усыпанному мертвыми листьями, навстречу своей удаче.

Глянула на часы, и поняла, что не успеваю. Надо было ехать с Катькой, а не строить из себя мадам Бавари. Оглянулась по сторонам и решила не идти до пешеходного перехода, находящегося в пятидесяти метрах. Хорошо, что меня не видит сейчас Васятка, которому я постоянно, с упорством дятла – мозгоеда впихиваю в голову правила безопасности. Но сегодня исключительный же случай, правда? Точность вежливость королей и королев, которым до зарезу нужно получить нормальную работу.

И я с грацией царственной особы сделала шаг на проезжую часть, предварительно, конечно же, посмотрев по сторонам. Сначала на лево, потом на право, как нас учили в школе, выжигали каленым железом в мозгу это нехитрое правило. Могу поклясться, ну не было ни одной машины на горизонте. Или просто в этот раз не сработал школьный моджо, черт его знает. Огромный, похожий на танк автомобиль, вырос словно из-под земли, свистя колесами по асфальту, как адский демон. Влажный туманный воздух наполнился запахом гари. Я рванула вперед, не разбирая дороги. Меня гнал стресс, страх, и конечно же собеседование, будь оно неладно. Чертов каблук попал в невидимую выбоину. Я взмахнула руками, как подстреленная цапля и почувствовала, что лечу.

– Чертова идиотка,– совсем рядом со мной раздался гортанный мужской голос. Чьи то руки ухватили меня за шкирку, и хорошенько встряхнув поставили на ноги. – День говенный для самоубийства. Мокро, холодно, кишки размазанные по асфальту в солнечный день хотя бы блестят. Или это был какой – то ритуал? – хмыкнул мерзавец, видимо заметив, что я вцепилась пальцами в кроличью лапку.

Я открыла глаза, и о чудо, уперлась взглядом в мужской, покрытый темной щетиной подбородок. Почему чудо? Потому что обычно горячие мачо доходят мне хорошо если до подмышки, а это судя по всему на добрых сантиметров десять превосходит меня в росте. Чудо же? Чудо.

– Простите,– вякнула, развернулась и понеслась куда глаза глядят, даже не успев рассмотреть горячего великана. Только подбородок с ямочкой зафиксировался в памяти и почему – то дорогущий перстень на безымянном пальце незнакомца. И то, только потому, что рукой он держал меня за лацкан пальто. Дорогущий шарф пал смертью храбрых.

– Эй, ты смотри, если растянешься где-нибудь, то случится землетрясение в Нурландии. Чокнутая баба, – понесся мне в спину издевательский смех,  подгоняя похлеще своры гиен, несущихся за антилопой. Я расслышала чуть заметный акцент, и припустила еще проворнее.

 Зато на собеседование успела. Влетела в офисное здание, сверкающее стеклом залитым струйками дождливой воды.

Я то успела, а вот мой интервьюер не спешил. В наше время короли не те кто приходит вовремя.

Мама моя говорит, что хуже всего ждать и догонять. А бабушка говорила, что еще хуже ждать, что тебя догонят. Обе по своему были правы.

 Я уселась в приемной на диван, судорожно соображая, как лучше – вытянуть ноги и раскопытиться на все немаленькое помещение, или подтянуть их к ушам, и стать похожей на гигантскую саранчу, готовящуюся к прыжку. И так и так погано. Секретарша поглядела подозрительно на то, как я пыхтя паровозом пытаюсь принять элегантную позу, и поджала идеальные губки, которые тут же сложились очаровательным бантиком. Я наконец то смогла занять положение в пространстве, достойную фрейлины императорского дворца, а конкретно свела колени и отставила чуть в сторону ступни, как меня учила ласковая мамуля, называя мои нескладные конечности костомахами. Зато она крепко вбила в мою голову, как нельзя воспитывать детей, за что я ей очень благодарна.

Красотка секретарша вздрогнула, когда на ее столе загорелась лампочка коммутатора. На ее личике был написан такой ужас, что мне захотелось стать прозрачной и просочиться сквозь, до безобразия дорогой, пол. Интересно, что так напугало эту пигалицу?

– Простите, мне нужно встретить шефа. Вы не могли бы подождать в коридоре. Там есть место для курения, и кофейный автомат,– скороговоркой выпалила фея, моргнув нарощенными ресницами как крыльями, и мне показалось, что она сейчас оторвется от пола и взлетит.

– Да, конечно. Я не курю, но кофе выпью с удовольствием, – опять-таки вспомнив уроки этикета, согласилась я. Поднялась с дивана, чувствуя себя в сравнении с этой маленькой хрупкой птичкой, сказочным Громозепой. Господи, на что я рассчитываю? Ну кто возьмет на работу тетю лошадь? Разве что идиот, страдающий любовью к гигантизму. Может просто слиться по-тихому, а Катьке наврать, что меня не приняли? Только вот себя не обманешь, и Ваське смотреть придется в глаза, снова отказывая ему в очередной детской радости, которую я не могу себе позволить. Мы не можем, по причине немощности матери семейства. У него нет отца, нет всего чего ему хочется, и если я сейчас позорно сбегу, то просто предам моего любимого мальчика.

 Размышляя над идиотской своей жизнью, я все же малодушно пошла в направлении лифта, сжимая в руке картонный стаканчик с поганым, похожим на деготь пойлом, даже от вида которого у меня началась изжога. Ничего, найду нормальное место. Не такое пафосное. И без помощи Катьки. Ее прожекты всегда заканчиваются полнейшим крахом и фиаско. Видимо я просто не настолько оборотистая и смелая.

– Это что кофе? И чашка, я сто раз говорил, она должна быть из ониксового стекла.