Всего лишь затем, чтобы шутливо чмокнуть меня в нос и прошептать хрипло:

– Главное, дышать не забывай, сладкая.

Я не успела осознать смысл произнесённого. До сего момента безотказно и бесперебойно работающий ум нервно прохихикал, что уходит в отставку, слагая с себя все полномочия!.. Тело же плавилось под обжигающе ледяными ладонями инкуба… тело пело тысячей натянутых струн… тело сходило с ума, требуя… Чего оно требовало, я была без понятия!..

В отличие от инкуба, в чьих двуцветных, рассечённых надвое глазах вновь заплясали языки пламени Запределья…

– Открой рот, – властно скомандовал он.

И стоило моим губам приоткрыться, вновь накрыл своими.

На этот раз поцелуй был иным.

Демон плотно прижался губами к моему рту и принялся с силой втягивать моё дыхание!

Я ощутила, как жизнь вместе с выдохом покидает меня, перетекая в жадный, ненасытный рот инкуба! И, как ни дурацки это звучит, не испытывала в жизни ничего приятнее! Та самая дверца в моей душе, скрывающая неведомые до сего момента желания, желания тайные, желания постыдные и невообразимые вдруг со свистом распахнулась, выпуская сокровенное на свободу! Эйфорический восторг усилился мгновенно! И многократно!.. Ах!..

«Он же просто выпьет меня, высосет!» – билась испуганной птицей по недоразумению заплутавшая в пустой и лёгкой голове мысль, в то время как всё моё существо млело и изнывало от волшебного, небывалого, феерического удовольствия!

Я будто прыгнула с высокой скалы в самую сладкую пропасть в мире!

Я неслась вниз с безумной скоростью, не переставая дивиться в этом сумасшедшем падении тому, что дыхание моё всё не кончается и не кончается…

Инкуб пил алчно и ненасытно, сладко терзая мой рот и сжимая меня в своих стальных объятиях так крепко, будто от этого зависела его жизнь.

Да ведь, по сути, так оно и было!!!

Он тянул и тянул из меня дыхание – властно, по-хозяйски, будто имел на это право! Но, вопреки всему, сознание оставалось ясным, ощущения же обретали небывалую яркость и пронзительность! По какой-то непонятной для меня причине жизнь не собиралась иссякать, а наоборот, прибывала, будто робкий ручеёк внутри превращался в полноводную реку! И ледяные губы демона теплели, минута за минутой, вечность за вечностью… вот они и вовсе раскалились, стали горячими, обжигающими… Краем сознания я даже испугалась ожога на своём лице… Хороша же я буду, вернувшись завтра в Зелёные Крыши! Мало мне позора и бесчестья, так ещё и рот от волдырей раздует к шарховой матери, словно всю ночь пчёлы кусали!.. Но… Всевидящие Прядильщицы, как же хорошо!.. Как же, шарх меня раздери, упоительно, непревзойдённо, восхитительно…

Хорошоо-о!..

– Ты бесподобна, смертная, – донеслось откуда-то издалека, и я поняла, что таки отключилась. Ненадолго… – Ты слишком бесподобна.

Не без труда сфокусировав взгляд на лице демона, выдохнула ехидно:

– Рада помочь.

– Детка, ты ещё и не начинала. – Промурлыкал инкуб, проводя пальцами по моим губам и подбородку.

Кожу под его пальцами кольнуло и взгляд демона с этого мгновения изменился.

Он и до этого не стеснялся, вёл себя хозяином, теперь же смотрел на меня… это трудно выразить словами, но он будто этим неуловимым жестом меня присвоил. Раньше он общался покровительственно, как демон со смертной. Высший демон то есть… Они, в отличие от обычных питаются не болью и страхом, а эмоциями и даже чувствами… Теперь же смотрел на меня, как на приобретённую и очень полезную в хозяйстве вещь. Его касания перестали быть торопливыми и слишком жадными – он смаковал меня медленно, со вкусом, с предвкушением множества чу̀дных открытий…

– Почему не сказала, что ты – ши’ахара? – продолжал он расспрашивать, не забывая сводить с ума своими прикосновениями.

– Кто? – рассеянно переспросила я.

Вместо ответа мужчина вдруг рванул по сторонам борта сарони, безжалостно губя свадебный наряд моей матери, бабушки и… не то трёх, не то четырёх прабабок.

Ритуальный наряд, что благополучно пережил засуху, осаду вертушаек, последнюю войну с ихтионами!..

Но не продержался и часа во дворце нашего блистательного Владыки!!!

Шарх! Ну вот почему я думаю об этом напыщенном павлине?!

Тем более, сейчас!

– Ши-а-ха-ра… да-а… – восхищённо прошептал инкуб, разглядывая меня. – Ты – самый щедрый подарок, какой только мог сделать мне Риар!..

Ненавистное лицо Владыки вдруг возникло перед мысленным взором столь явно и отчётливо, что я, прежде чем сообразила, что делаю, рывком прижалась к инкубу. К демону. К творению Запределья.

И вдруг поцеловала его! Сама!

Робко. Неумело!.. Порывисто!

Демон, усмехнувшись, продлил это полный надрыва и какой-то непонятной внутренней агонии миг, после чего ответил на поцелуй!

И уж ответил, так ответил…

Мужские горячие ладони, сжимая, огладили плечи, умелые пальцы заскользили по телу, помогая избавиться от обрывков семейного достояния, но меня больше не волновали такие мелочи.

Было ли то пресловутый яд инкуба или внезапно пробудившаяся во мне сила, которую демон обозвал ши, но в этот момент я ничего так не хотела, как удовлетворить, наконец, знойное и ненасытное желание. Что разгоралось всё ярче и ярче с каждым мигом и грозило поглотить меня целиком… а может, и вовсе сжечь к шарховой матери и развеять горсткой пепла над Великим Хребтом Островов Белой Кости…

Из высоких, в пять человеческих ростов, окон конусными арками тянуло предрассветной свежестью. Натянув на себя край белоснежного покрывала, тонкого, как слюна магадасских пауков, я прильнула к горячему боку спящего инкуба. Не просыпаясь, тот сгрёб меня в охапку и по звенящему телу тут же разлилась блаженная нега.

Запоздалые звёзды, зевая, исчезали в пунцовом от стыда после наших ночных экзерсисов небе. Первый лучик замер на широком мраморном подоконнике, делая вид, что его не интересуют силуэты на ложе. Малыш робко переминался на месте, не решаясь спрыгнуть вниз и проникнуть дальше, в покои. И вместе с тем всё сильнее разгорался от любопытства. Должно быть, наслушался рассказов припозднившихся сплетниц-звёзд.

Ночью мне едва ли удалось сомкнуть веки дольше, чем на минуту-другую и потому так удивительна была эта поющая, звенящая лёгкость внутри! Я чувствовала себя выспавшейся, полной сил и совершенно отдохнувшей.

Инкуб не соврал, когда пообещал самое яркое событие в моей жизни. Нахально, конечно, самоуверенно, но… чего греха таить, его слова оказались правдой.

Искоса бросила взгляд на него, спящего.

Ночью-то было не до того.

Кому рассказать, что даже не разглядела своего первого мужчину толком…

Высокий лоб, рельефные надбровные дуги над широкими, лихо заломленными бровями, что сталкиваются на переносице. Крупный хищный нос с горбинкой, упрямый подбородок и полный, до невероятности чувственный рот… Вспомнив, что вытворяли ночью эти не ведающие стыда губы, я вспыхнула, вся, от кончиков волос до поджавшихся в сладкой судороге пальцев на ногах.

После… когда у меня будет вдосталь времени для самокопания и пестования чувства вины я, конечно, не раз вспомню хвостовые сплетни о том, как яд инкуба влияет на женщин, как одна такая фатальная встреча с демоном разрушила брак той самой моей тётки, о которой с тех пор не принято говорить в приличном обществе… Шарх подери, я себя знаю, я обязательно подумаю об этом позже, вот только сейчас тратить драгоценные минуты на размышления совершенно не хотелось…

– Проснулась, детка? – раздалось над ухом хриплое. – Иди-ка сюда…

Одним властным движением меня подмяли под себя и всё внутри сладко запульсировало в распутном ожидании.

– Что такое ши’ахара? – Задала я инкубу единственный вопрос, на который хотелось бы получить ответ.

Тот пожал плечами с таким видом, мол, я думал, ты знаешь.

– На языке Запределья это значит Наоли. Носительница Нао, древней магии.