В этот раз лажанул он по-крупному, причем,  появилась неплохая возможность крутануть не только его по нескольким эпизодам, но и властного папашу за незаконную деятельность. А там… Только крути и крути. Сейчас у нас, тем более, месячник борьбы за чистоту рядов… Кое-кто в столице мечтает получить дополнительные звездочки на погоны и переехать из тесных кабинетов в другие, посвободнее. А для этого нужны показатели.

Короче, вовремя мы с Виком подсуетились.

Обеспечили информацией.

Теперь только крутить.

Само дело крутить, а свидетелей прятать.

Вот и спрячем.

Знает эта кошка зеленоглазая много, не зря пару недель терлась в клубе. Точно в курсе, кто из девочек пострадал от урода Росянского и его приятелей.

Не говорит по вполне понятным причинам. С ее братишкой и с ее опытом это, конечно, глупо.

Но ничего.

Разговорим.

Я усмехнулся своим мыслям, а еще тому, что прямо предвкушающе тепло стало, как бывает перед занимательной игрой. В которой ты обязательно победителем выйдешь.

Глянул в зеркало на пассажирку и наткнулся на прямой прищуренный взгляд зеленых глаз.

– А куда мы едем, позвольте узнать, господин подполковник? – медово растягивая губки, спросила она.

– Пока не могу сказать, приедем, увидите.

Я сделал невозмутимое лицо   и с удовольствием поймал отблески злости в зеленом взгляде.

– Но как же я тогда смогу объяснить брату, где меня искать, если вдруг что-то случится?

– Никак. Брат не пояснил?

В ответ раздалось еле слышное , но очень злобное шипение. Ух, злючка какая! Забавная.

– Странно… Не доверяет вам?

– С чего вы взяли?

– Наблюдение.

– Неверное наблюдение! Ни на чем не основанное!

– Не буду спорить.

Кошка открыла рот.   Закрыла.   Нахмурилась.

И отвернулась опять к окну.

Похоже, не ожидала, что я так быстро оборву спор.

Я опять усмехнулся. Перекатил спичку во рту, коротко глянул в зеркало. Она торопливо перевела взгляд опять в окно.

Любопытная какая. Как… Кошка.

Дорога стелилась передо мной ровно и привычно. Мы выехали из города, и теперь можно было ожидать подставы только на обводной, где стоял пост ГИБДД.

Но там я проехал в потоке, спрятавшись за удачно подвернувшейся фурой.

Пассажирка, утомившись разглядывать одинаковые елки по обеим сторонам дороги, начала копаться в телефоне, демонстративно игнорируя меня.

И, тем не менее, постоянно пересекаясь взглядом в зеркале заднего вида.

Каждый раз ее щеки краснели, глаза загорались зеленым воинственным огнем.

Я усмехался, рулил. Настроение было хорошее, лирическое даже.

Впервые за много лет мне  интересно наблюдать за женщиной.

Забавное ощущение.

Вот не помнила я такого ощущения от первой нашей встречи. Бешенства такого. Ненависти даже.

Тогда подполковник просто раздражал. Тем, что не велся на меня, как привыкла. Тем, что неправильно реагировал.

А еще тем, что явно насквозь меня видел.

Ну кому, скажите мне, приятно, когда тебя мужик насквозь видит?

Да даже Максик себе такого не позволял!

А тут какой-то посторонний неприятный подполковник!

Короче говоря, я ехала на заднем сиденье его здоровенного монстра и злилась ужасно!

Причем, прекрасно понимала, что, на самом деле, злюсь на брата-придурка, поставившего меня перед фактом, практически предавшего.

В этот момент иначе, чем предательством, я не могла определить его поведение.

Просто вытащил из дома, просто перекинул в лапы незнакомому страшному мужику, фактически , на съедение отправил.

Во  всю эту ересь насчет того, что подполковник – «нормальный мужик», как выражался Максик, я вообще не верила.

Для него, может, и нормальный… А для меня…

Взять хотя бы, как смотрел на меня сейчас.

Я этот взгляд настойчивый ощущала кожей. Специально отворачивалась, специально в окно пялилась, в телефон, да куда угодно! Главное, не встречаться с ним глазами!

И что же?

Каждый раз, когда хотела проверить, успокоился ли он, не смотрит ли на меня,  ловила нахальный пристальный  взгляд!

Каждый, сука, раз!

Интересно, он на дорогу вообще смотрел?

Или мы по автопилоту ехали?

А, самое дикое, что я каждый раз краснела, когда ловила его на разглядывании.

Как дурочка. Как девочка несовершеннолетняя.

От этого накатывал стыд и опять же злость.

Хотелось выматериться, хотелось сказать подполковнику, этому каменному чурбану, чтоб за дорогой следил, что на мне нет живого места , куда бы его настырные глаза не залезли…

И в то же время понимала, насколько вообще вся ситуация глупа.

Так и ехали.

Он, бычара, невозмутимо и, как мне казалось, насмешливо перекатывая спичку во рту и пялясь на меня без остановки.

И я, сгорающая от ненависти, злости и стыда.

Понятное дело, когда опомнилась и начала смотреть за дорогой, было уже слегка поздновато.

Короткий зимний день стремительно заканчивался, мы ехали по проселочной полосе, в колее, разбитой, как мне думалось, трактором. Вокруг был снег, снег, снег… И блядские елки, которым нет числа в этом регионе.

– А мы куда все же? Я думала, где-то в черте города будем…

Я постаралась задать вопрос нейтрально, чтоб голос не дрожал.

Хотя стало страшно. Хрен знает, где. Вокруг зима. А рядом ни души, только подполковник полиции, вид которого вообще спокойствия не внушал.

– Нет. Ваш брат тоже уехал за город. В городе нельзя. Опасно.

Голос его звучал спокойно, лениво даже. Здоровенные лапы на руле смотрелись жутковато.

Я опять уткнулась в телефон, попыталась набрать сообщение Максику. Но сети не было. Внезапно так.

– Сети нет…

Я  услышала со стороны, как растерянно и испуганно прозвучал мой голос. Черт! Никакой жертвенности! Никакого страха, Люда! Это заводит зверей!

– Да, здесь часто не бывает…

Ленивый голос прозвучал инфернально.

Как в фильмах ужасов…

Я постаралась взять себя в руки.

Спокойно, Люда. Все ужасное, что могло случиться, с тобой уже происходило.

И ничего. Выкарабкалась.

И тут тоже все будет хорошо.

Мы подъехали к глухим воротам уже в темноте.

Я настороженной мышкой сидела на заднем сиденье и лихорадочно осматривалась, периодически лапая телефон в надежде , что сеть появится.

Нифига.

Джип въехал в автоматически открывшиеся ворота, фары осветили дом. Большой. Прямоугольный. Мрачный. Реально, как в фильмах ужасов, черт!

С обеих сторон подъездной дорожки, присыпанной снегом, зажглись фонари.

– Приехали, – проинформировал подполковник и вышел из машины.

Я посидела немного, со страхом разглядывая сам дом, в котором постепенно, величественно открывались внешние бронированные, судя по всему, роллставни, темноту участка с посаженными там и сям елками и соснами. И ни одного огонька. Нигде, кроме подъездной дороги.

Подполковник между тем вытащил мою сумку из багажника, подошел с другой стороны и открыл мне дверь.

Мотнул головой на выход.

Я со страхом и вызовом уставилась на него.

Очки подполковник снял, хватило ума на ночь глядя не рассекать в брутальном образе мачо, но это не сделало его лицо менее каменным. И устрашающим.

Взгляд, не спрятанный за темными стеклами, теперь еще больше пугал. Потому что был таким… Ощупывающим. Одновременно холодным, оценивающим и горячим. Мужским очень. Уж что-что, а интерес к себе, как к женщине, я могла разобрать.

– Помочь выйти? – спокойно спросил он, устав , наверно, ждать, когда я пошевелюсь.

– Не надо…

Я выпрыгнула из машины, протянула руку за сумкой.

Он отдал, усмехнулся и пошел по дорожке к дверям дома.

Делать нечего, я потопала следом, ощущая себя овцой на заклание.

Максик… Дурака кусок, куда ты меня отправил… Это же не санаторий никакой, не служебная квартира…