— Особенно тот, который читает твои мысли, да, Драко? — весело спросила Гермиона, вспомнив их знакомство с джинном.

— Не напоминай, молю, — он прикрыл глаза ладонью, — я со стыда сгораю, когда вспоминаю об этом.

— Может, если бы ты не был таким вредным… — начала она, но Драко наклонился и поцеловал её, нежно и неторопливо.

— Хочешь посмотреть, что я купил себе в подарок?

— Ты даришь сам себе подарки? — рассмеялась она. — Конечно, показывай.

— Обычно нет, но в этот раз не удержался. Оденься, мы идём на улицу.

Заинтригованная Гермиона накинула тёплую мантию, и они вместе вышли на припорошённый снегом двор. При их появлении включились волшебные фонарики, всё вокруг приобрело поистине сказочный вид. Эльфы постарались на славу, украшая особняк, но на улице лучшим украшением была сама природа. Снег красиво лежал на деревьях, невысоких елях и строгих изгородях геометрической формы.

С удивлением Гермиона обнаружила, что Драко ведёт её к выгулу пегасов. Догадка, зародившаяся у неё в голове, крепла по мере их приближения к конюшням. В дальних стойлах перебирали копытами два новых зверя, и Гермиона с внезапным восторгом узнала Зевса и Луну.

— Ты купил их? — она развернулась к нему, удивлённо улыбаясь.

— Да, сделал себе такой подарок, — беспечно ответил Драко, — они прибыли сегодня.

Гермиона подошла ближе, и Зевс узнал её, подошёл и ткнулся ей в ладонь мордой. Она погладила его, внезапно почувствовав, что сейчас расплачется. Её эмоциональное состояние улучшалось с каждым днём, магия почти восстановилась. Она уже могла контролировать свои эмоции, которые больше не ощущались такими острыми. Первые несколько дней её навещала Латифа и говорила, что Гермиона её оглушает, такими резкими и обнажёнными были её чувства. Сейчас же был момент сродни рецидиву, и Гермиона болезненно его переживала.

Она почувствовала, что Драко подошёл к ней вплотную и обнял. Он тихо проговорил:

— Всё хорошо, — в её ладони оказался кусочек сахара для пегаса.

— Это прекратится когда-нибудь, — неловко сказала она, словно оправдываясь, и усмехнулась, когда Зевс довольно закивал мордой, разжёвывая сахар. Луна дичилась и не подходила к ним.

— Я знаю.

Они понаблюдали ещё некоторое время за животными и не спеша двинулись в дом.

Уже прошла неделя после их возвращения в Англию. Министр сразу дал всем участникам делегации месяц отпуска, чем больше всех был доволен Рон. Малфой тоже, но он был больше рад, что Гермиона без боя приняла этот подарок Бруствера и занялась своим здоровьем.

Драко постепенно рассказывал ей обо всём, что творилось в Эмиратах после её похищения. Он избегал подробностей, но в общих чертах Гермиона узнала всё. Сама же она искренне считала, что бывали в её жизни моменты опаснее, чем то, что произошло с ней за ту неделю. Она рассказала Драко, что умудрилась бросить в эмира Сектумсемпрой. Он аплодировал её находчивости, когда она объясняла, как спланировала свой побег, переживал вместе с ней, когда она призналась, что мысли о нём и их ребёнке поддерживали её и не давали отчаяться и сломаться.

Драко рассказал, что его патронус был бестелесным, и он не пользовался этим заклинанием. Когда проклятие угодило в руку, он ощутил, как силы покидают его. Ифриты летали над ним, подпитываясь его эмоциями. Он чувствовал горечь, что прямо сейчас теряет самое дорогое, что у него есть в жизни. Но вдруг в его голове возникло яркое видение: Гермиона с ребёнком на руках счастливо улыбается и передаёт его Драко. Сероглазый малыш с белыми волосами тянется к нему, радостно улыбаясь. Образы были такими чёткими и убедительными, что когда Драко выбросило в реальность, он ощутил в себе силы бороться за это будущее, которое подсознание только что ему показало. Он использовал это видение как основу для заклинания, и этого оказалось достаточно. Патронус принял форму скорпиона и оказался достаточно мощным, чтобы разогнать ифритов.

Сейчас всё, что происходило ещё неделю назад, казалось иррациональным. Рана Драко почти затянулась и больше не болела. Колдомедики ободряюще говорили, что состояние Гермионы стабильно, она быстро восстанавливалась, что удивительно после перенесённого ею. Ребёнок развивался нормально, и эта информация привела Драко в неописуемое ликование.

Они сообщили новость о беременности родителям Гермионы и старшим Малфоям. Нарцисса начала уговаривать перенести свадьбу на ближайшие выходные и переживала, что они не успеют подготовить торжество за такой кратчайший срок. Гермиона слушала эти вздохи, неожиданно ощущая себя счастливой: родители Драко были искренне рады тому, что с наследником сын тянуть теперь точно не будет.

Своим родителям Гермиона снова не стала рассказывать о случившемся с ней. Рон с легилиментом хорошо поработали с их памятью, и им казалось, что они созванивались с дочерью каждый день и ничего не заподозрили. Это будет её тяжкой ношей на всю жизнь: скрывать то, с какими опасностями их дочь столкнулась в мире волшебников. Но рассказать подобное маме и папе она просто не могла. Слишком страшно было ей снова воскрешать эти воспоминания, пересказывая родителям случившееся с ними. Гермиона сообщила только хорошую новость о том, что скоро они будут бабушкой и дедушкой, и это очень порадовало их.

Портрет Арманда одобрительно кивнул головой, поджав губы, когда ему сказали, что скоро у него появится ещё один потомок. Когда Драко не было рядом, он выдавил из себя пожелание благополучно разрешиться от бремени, чем растрогал Гермиону, потому что это можно было назвать даже своеобразной заботой.

И вот сейчас они устроились перед камином в обнимку. Гермиона тихо спросила, что будет с Джарваном. Драко помолчал, видимо, раздумывая, как преподнести ей информацию.

— В ближайшее время состоится суд. С нашей стороны выступает Забини, и он уверяет, что сможет добиться высшей меры наказания для него. В международном конгрессе шокированы произошедшим и буквально пересматривают законы в отношении подобных инцидентов. Рашид тоже понесёт наказание. Всех пленников освободили.

Гермиона кивнула. Больше спрашивать она не хотела. Наверное, она вообще больше никогда не желала слышать об эмире.

Но был ещё один вопрос, который давно волновал её, и она искала момент, чтобы задать его.

— Где теперь кулон?

— Я уничтожил его.

— Что? — она подскочила на месте и развернулась к нему. — Но как? Это же опасно!..

— Как видишь, всё в порядке, — невозмутимо ответил Драко.

— Но… когда?..

— Три дня назад, когда к тебе приходила вечером Джиневра, мы с Уизли нашли информацию, как уничтожить этот кулон, и отправились в Йемен, на руины Сабейского Царства, где и сделали это. Он подстраховал меня. Пришлось, конечно, разгадывать загадки духов. Уизли похвалялся, что в прошлый раз вопросы были сложнее, и он ответил на все сам, поэтому в этот раз он любезно уступил очередь мне. Но мы-то с тобой понимаем, — ухмыльнулся Драко, небрежно развалившись на диване.

— Надо же. И давно вы с Роном так сдружились, что даже вместе отправились уничтожать опасный артефакт?

— Я безгранично ему благодарен. Если бы не он, мы бы не сняли с тебя этот кулон. Конечно, в деле было задействовано много магов: Поттер, который вовремя отправил Уизли в Йемен; Сильвия — она нашла для нас информацию. Сам Уизли, выполнивший это задание. Латифа, которая обратилась к специалистам, и они расшифровали руны… Все сработали на высшем уровне. А три дня назад мы получили разрешение от эмира Мухаммада уничтожить кулон.

— То есть вы за моей спиной всё это провернули? И Джинни была соучастницей этого возмутительного обмана? — Гермиона делала вид, что обижается, но на самом деле она прекрасно понимала, почему ей не сказали об этом: боялись, что снова случится неконтролируемый эмоциональный срыв. — А я-то думала, она пришла ко мне, чтобы я была первой, кому она сообщит, что снова беременна! — с лёгким разочарованием произнесла Гермиона.

Драко приобнял её, прижимая к себе и целуя в висок.