Напротив кровати красивый гобелен во всю стену, с изображением единорога у водопоя, в окружении сказочно прекрасных цветов, преимущественно пионов. Справа от панно – дверь в ванную комнату, слева – в довольно просторную гардеробную, в которой я нашла простыни, свежие полотенца и халат. С ними я и отправилась принимать ванну, где нашлось все необходимое: пена для ванны, гель для душа, шампуни, кондиционеры и прочие предметы дамского туалета. Надеюсь, это богатство не досталось от Шарлин. Нет, судя по датам на флакончиках, все куплено совсем недавно. А пахнет божественно!

– Ну что, Люсиль? Присоединишься ко мне?

Белоснежная красавица мурлыкнула, махнула хвостом и вышла из ванной комнаты. А потом запрыгнула на кровать, где и легла, свернувшись калачиком. Судя по тому, как моя кошка утонула в перине, мягкость там райская. Поскорее бы до нее добраться. Но сперва нужно вымыться, как следует. До сих пор после выпускного не отскребла себя.

Набрав пенную ванну, я с чувством огромного облегчения плюхнулась в горячую воду, позволяя ей исцелить мое тело. Растворившись в ароматах жасмина и ночной фиалки я, кажется, даже заснула. Когда открыла глаза, вода уже успела несколько остыть. Добавив кипятка, я вспомнила, что было бы неплохо пригласить маму на свою завтрашнюю вечеринку. Едва дотянувшись до телефона, который оставила на столике возле раковины, я набрала номер.

– Привет, мама!

– Ну здравствуй, дочь.

– Что, дочь снова плохая? – предположила я.

– Нет. Я познакомилась сегодня с твоим женихом…

Это когда она успела-то?

– Он, в отличие от тебя, пригласил нас на вашу вечеринку в честь помолвки. Очень воспитанный и приятный молодой человек. Хотел купить нам с отцом билеты, но я заверила, что мы достаточно зарабатываем, чтобы самостоятельно прибыть на ваше мероприятие.

– Бог ты мой… и что? Вы достаточно зарабатываете, чтобы прибыть?

– Конечно. Завтра вечером обязательно будем! Не любоваться же вами с экрана телевизора. Мне хочется вживую посмотреть на избранника дочери. Тем более, по разговору он мне понравился. Все, целую, пошла собирать вещи.

Хорошо. Один вопрос улажен. Теперь нужно позвонить Одри, узнать, как ее первые часы одиночества.

– Привет, подруга, – судя по музыке, которая доносилась из трубки, в честь моего отъезда устроили вечеринку. – Я так понимаю, умереть со скуки без меня тебе не грозит.

– Привет. Нет, мы с Кристофером сегодня на модном показе. Вот любуюсь полуобнаженными рахитичными девицами и пытаюсь разглядеть в этом прекрасное и великое. Как ты?

– Все в целом неплохо. Ты придешь завтра на вечеринку в честь моей помолвки?

– Шутишь? Конечно. Я уже получила приглашение и задание от Босса. Так что обязательно увидимся. Ты уже выбрала наряд?

– Нет, даже не думала об этом.

– Тогда увидимся завтра и решим. Все, не могу говорить, Крис идет, пока!

Господи, ведь завтра мне предстоит щеголять перед объективами фото и видеокамер и выглядеть не хуже, чем Голливудские звезды на красной ковровой дорожке. И как же я должна это сделать? Генри сделал не самый лучший выбор, решив представить меня миру. От этих мыслей я ушла с головой под воду. Увы, мысли не тонут.

Закутавшись в теплый махровый халат, я решила, что подумаю об этом завтра, а сегодня лягу и растворюсь во сне.

Кровать действительно оказалась необычно мягкой. Перина приняла меня в свои пушистые объятия, а невесомое пышное одеяло накрыло теплом и заботой. Под мурлыканье свернувшейся калачиком Люсиль, я мгновенно забылась.

Впервые за очень долгое время пробуждение не ударило огромным молотом по голове. В этот раз Люсиль сочла, что с меня будет достаточно щекотки хвостом по лицу. Недовольно чихнув, я поморщилась, но она не унималась.

– Люсиль, брысь. Дай мне отдохнуть!

Пушистая любимица упорно не желала, чтобы я спала, поэтому пришлось открыть глаза. Однако Люсиль рядом не было. На краешке кровати сидел мистер Эллингтон, и с довольной улыбкой от уха до уха щекотал меня бутоном бардовой розы.

– Доброе утро, соня.

– Который час? – рассеянно пробормотала я. Не может быть, чтобы было больше восьми, солнце еще только поднималось.

– Семь тридцать.

– Тогда голову с плеч, нарушившему мой покой! – недовольно буркнула я, зарываясь в одеяло с головой. Эта постель – настоящее блаженство. До обеда из нее не вылезу.

– Гонцам с дарами головы не рубят, – тактично напомнил мужчина, заставив меня высунуть из-под одеяла один глаз.

– А где дары?

– Вот первый, – он положил на прикроватную тумбочку розу.

– А остальные? – тоном инквизитора инспектировала я.

– Хотел пригласить тебя встретить со мной рассвет за завтраком.

После этих слов я и второй глаз из-под одеяла достала, и даже все вытянувшееся от удивления лицо. Он просто хочет позавтракать со мной на рассвете. И как я должна это понимать? Я недоверчиво покосилась на балкон. Действительно, столик был накрыт. Мужчина сидел передо мной в домашнем сером трико и обычной белой майке, которая эффектно обтягивала мышцы на его широкой груди. Стоп. Амелия. Подними взгляд, неприлично так долго пялиться на шикарную грудь красавца мужчины, он не собирается сделать из тебя любовницу, а вот подумать, что ты глупая дурочка – вполне может.

– А я раздета по случаю?

– По случаю, – улыбнулся он, протягивая мне руку, которую я с радостью приняла и, придерживая халат за края, чтобы не распахнулся, выбралась из-под одеяла. Под халатом на мне совершенно ничего не было, не хотелось бы, чтобы в самый неподходящий момент он распахнулся, демонстрируя мои вымытые и благоухающие прелести. Более отчаянную и унизительную мольбу о любви и представить сложно.

Мужчина помог мне присесть и налил в белоснежную чашку горячий кофе.

– Я осознал, что сегодня у нас вечеринка в честь помолвки, а я не знаю о своей невесте совершенно ничего.

Наслаждаясь прохладой свежего воздуха и зажмурив от удовольствия глаза, я предоставила возможность мягкому просыпающемуся солнцу, ласкать мою кожу. До чего же приятное ощущение… аромат кофе взбодрил и, сделав небольшой глоток, я обратила внимание на мистера Эллингтона.

– Мы с вами пять лет работаем вместе. Вы знаете обо мне достаточно.

– Ты.

– Ты. Мне сложно привыкнуть… – призналась я, добавляя пол чайной ложки сахара в напиток. Не люблю сладкий кофе. Но и не могу пить кофе без сахара. Половина чайной ложки – моя любимая порция. На столике лежали круассаны, яичница с беконом, апельсиновый сок, грейпфрут, и мюсли с йогуртом.

– Я знаю о твоих деловых качествах, но как человека, как женщину…

Я раскраснелась. На что это он намекает? На мой сексуальный опыт и предыдущие отношения, которые закончились на втором курсе разбитым сердцем и разбитым лицом? Не моим, разумеется, а парня, по которому я сохла. А лицо ему разбил отец, потому что парень пытался взять меня силой против воли, устав ждать, когда «цветочек созреет». В общем, порядочной сволочью оказалась моя первая любовь.

– Что ты предпочитаешь на завтрак, пьешь ли кофе, на каком боку любишь спать, есть ли у тебя аллергия и любимая музыкальная группа?

– Мелочи, – отмахнулась я, любуясь пейзажем.

– Но из них состоит вся наша жизнь.

В рассветных лучах его темно-карие глаза приобрели глубокий медовый оттенок. В них можно было утонуть. А когда он вел себя так раскрыто и непринужденно, я не могла ему противостоять, поэтому старалась отстраниться, спрятаться за грубостью либо безразличием. Но поскольку быть грубой с ним невозможно, я переключилась на деловой стиль общения.

– Я всеядна. Яичница с беконом – отлично. Круассаны и фрукты – замечательно. Обожаю кофе, сахара – пол чайной ложки. Люблю спать на левом боку, на правом постоянно просыпаюсь. Аллергии нет. Разве что на мудаков, – мне сразу вспомнился Кристофер Аллен. Судя по задору в глазах Генри, он понимал, о чем думаю.

Мы несколько минут завтракали молча, глядя друг на друга, словно изучая, открывая заново. Я краснела как глупая первоклашка, а он как хищник искуситель пожирал меня взглядом.