Около полуночи все разбрелись по комнатам, я же долго не могла уснуть из-за дремоты в машине, еще боялась, что опять начнутся кошмары. Поэтому, я решила спуститься на кухню, попить сок. Взяв стакан, накинула куртку, обула ботинки и пошла на террасу. Я раньше любила здесь сидеть и наслаждаться тишиной.

– Не спится? – напугала меня Оливия.

Женщина стояла, облокотившись на перила, и пила чай.

– Вы меня напугали. Я думала, все уже давно спят.

– Садись и укройся, там есть плед, а то в шортах вышла, – я невольно улыбнулась, она относится ко мне, как к дочери.

Я сделала, как она велела. Мы обе молчали, не зная, что сказать, так продолжалось какое-то время. Оливия стояла ко мне спиной, смотрела на ночное небо.

– Знаешь, а ведь мы с твоей мамой были абсолютно убеждены, что вы будете вместе. Она говорила, что Раймонд очень похож на твоего отца, а ты на нее в молодости. Но милая Лизи ошибалась, ты похожа на меня, такая же упрямая. Должна сказать, тебе рано пришлось повзрослеть, потеря твоих родителей была трагедией и для нас. Несмотря на этот факт ты стала сильной, закаленной и, на мой взгляд, боишься подпускать к себе людей из-за страха, что они тебя покинут. Я понимаю, родители…

Я ее перебила:

– Оливия, вы знаете, я очень ценю вас и вашу поддержку, вашу заботу, но все началось не только с моих родителей, но и вашего сына.

– Не знаю, что именно произошло в тот вечер, но вернулся он через несколько дней с красными глазами и алкогольным опьянением. Раймонд постоянно спрашивал, где его Даниэла, просил позвать. Сначала мы думали, что он напился, но дело оказалось гораздо сложнее, когда он вдруг потерял сознание и почти что перестал дышать. Когда вызвали скорую, оказалось, что в течение месяца он принимал наркотики, а последние дни дозы были просто огромными и плюс ко всему сильнейшее алкогольное опьянение. В его крови был как героин, так и лсд. Врачи еле откачали. Сразу после этого он отправился на реабилитацию.

– Это хотя бы объясняет его поступок в тот вечер. Теперь ясно, почему его не было на похоронах.

– Не знаю, что натворил мой сын, но мне действительно жаль, что он причинил тебе столько боли. Надеюсь, Раймонд когда-нибудь заслужит твоего прощения. Он тебя любит.

– Оливия, я должна извиниться перед вами и перед Стивеном, перед Яном и Дарьяной, вы были для меня второй семьей, а я сбежала, не попрощавшись. Даже представить не могу, как вы пережили подобное.

– Дани, он хороший человек, дай ему еще один шанс, пожалуйста, ради меня, – Оливия взяла мои руки в свои и умоляюще посмотрела на меня.

– Ничего не могу обещать, но я постараюсь.

Мы провели в тишине еще какое-то время, после она сказала:

– Дани, извини, что вывалила все это на тебя. Но это должен был кто-то рассказать, сам Раймонд считает, что потерял все шансы быть с тобой. Ну на сегодня хватит, – Оливия мягко улыбнулась, – спокойной ночи. Малышка, не сиди здесь долго, совсем околеешь.

Я зашла в дом вскоре после Оливии. Спать совершенно не хотелось. Теперь в моей голове как пазл складывалась полная картина тех событий. Я села на диван в гостиной, включила тихонько телевизор, дабы не разбудить Раймонда, у него единственного была комната на первом этаже. Незаметно для себя я погрузилась с сон.

Ночью опять приснился кошмар. Не зная, что еще делать, я постучала в дверь комнаты, приоткрыла ее. Сонными глазами на меня смотрел парень.

– Можно я немного с тобой побуду? Мне снятся кошмары, – неловко сказала я.

Вместо ответа он поднял край одеяла, приглашая. Я забралась к нему в постель, он крепко обнял меня, успокаивая, гладил по волосам… Так мы и заснули.

Даниэла

О нас думают плохо лишь те, кто хуже нас, а те кто лучше нас…

Им просто не до нас…

Проснулась я от ощущения чьего-то тёплого дыхания, щекотавшего мою шею, в бедро же утыкалось нечто не менее интимное.

Такое пробуждение привело к панически быстрой работе мозга. И как следствие из этого, я вспомнила, куда меня забросил ночной разговор, и неловко поелозила, что привело лишь к более крепким объятиям Раймонда. Чувствовала себя обернутой лапами большого плюшевого медведя, который никак не хотел меня отпускать. Попыталась выбраться ещё раз-обняли крепче, ещё и недовольно сказали:

– Конфетка, прекрати дёргаться, сама выбрала себе эту участь. – Резонно отметил парень, а я молча согласилась.

Прав же…

Но оставаться в его комнате, а тем более постели, я не намерена. Не хочу, чтобы нас застукали в такой двоякой ситуации.

– Раймонд… – хотела попросить парня отпустить меня, но вместо этого сказала совсем другое. – Мне так чертовски жаль. Жаль, что тебе пришлось самому проходить через зависимость… Жаль, что не смогла распознать это и помочь… – горло сдавил ком, я поёжилась, было реально неловко, но парень на удивление сжал меня в крепких объятиях. – Прости, Раймонд.

– Это не твоя вина, – выдохнул он мне в макушку. – Я рыл себе могилу и готов был лечь в нее живьем, собственноручно чуть не погубил себя. Подобное дерьмо не заслуживает сострадания, сочувствия.

– Ты справился. И это заслуживает уважения. – Произнесла, прижимаясь теснее.

Сейчас это казалось таким правильным.

– Не без труда. – Сухо пробормотал Рай, пальцами перебирая мои волосы. – Первое время было адски. Врачей я видел в образе дьявола, который смотрит на мою пытку. Знаешь, что было самым страшным из всего этого? Я просто хотел прекратить мучения. Я хотел покончить с собой, но каждый раз вспоминал твое лицо… Даже после реабилитации зависимость часто давала о себе знать, но… – рука парня замерла, он отпустил каштановый локон и тыльной стороной ладони погладил мою щеку, к которой я неосознанно прижалась, – семья и музыка, они спасали меня, вытягивали из рутины в самые ужасные дни. А потом ещё появились парни из группы и тогда стало намного легче. Спросишь, что будет, если станем известными? Я отвечу: перед тобой рокер, который завязал с наркотой до того, как стал им.

– Я… рада, – по щеке скатилась одинокая слеза.

Слов почему-то не было, только тупая боль. Я не поняла, не вытащила Раймонда из этого дерьма, когда все только началось. А ведь были все признаки… Появилась нервозность, Рай постоянно где-то пропадал, его странные выходки; агрессия, срыв из-за ревности. Конченые девицы и в наши отношения всунули нос! Уверена, это был кто-то из школьных поклонниц Раймонда. Но кто сейчас разберёт. Они получили, что хотели. Я потеряла надежду, а Рай меня.

– Почему ты начал? – спросила самое главное, сжавшись от ожидания ответа. – Разве тогда… у тебя была причина?

– Ее не было, Дани, я просто попробовал. Один чертов раз. Потом второй… После просто втянулся и не мог удержаться от очередной дорожки. Или просто кинуть в рот таблетку лсд.

С усилием, но я все же выбралась из цепких объятий и повернулась к Раймонду лицом. Заглянула в заполненные болью и ненавистью к самому себе глаза…

– Почему не сказал? Мы были прежде всего лучшими друзьями, а потом уже парой. Я бы вытащила тебя из этой трясины.

Парень фыркнул.

– Крошка, я не считал, что нуждаюсь в помощи. А, возможно, поэтому и не сказал. Знал, что для тебя сделаю все. Что брошу это дерьмо сразу же, как увижу в твоих глазах осуждение… – Раймонд все говорил и говорил, а я не могла поверить, что упустила такую важную вещь, – …а когда собрался наконец все рассказать, появились фотографии, а затем авария и ты сбежала… Я приходил к тебе на следующий день, но твоя бабушка ясно дала понять, что мне не место в твоей жизни.

– Нужно было сказать мне, как только ты замутил это дерьмо. Подожди… ты приходил? – не поверила своим ушам.

– Да, но, как видишь, успехом мой приход не увенчался. Твоя бабушка оказалась весьма боевой женщиной.

Я ласково улыбнулась, наверное, впервые за долгое время, и все из-за воспоминаний о бабушке… Ворчливой, но мудрой старушке, которая взяла на себя всю тяжесть груза, который свалился на меня после смерти родителей; которая была рядом и молча поддерживала меня. Скрывала свою болезнь, боясь за мое психическое здоровье. Жаль, что она так и не узнала, как все сложилось в моей жизни… и что я снова здесь.