— Алин, ты меня конечно извини, но я тебе не верю. Я прекрасно понимаю, что все это следствие нашего вчерашнего разговора.

— Ты прав, мне немного стыдно за мое поведение. Ты заступился за меня, а я повела себя как дура. Просто понимаешь, — она развернулась ко мне лицом и из нее пошел словесный поток, — я никогда не рассказывала посторонним о своей прошлой жизни. И не хочу, чтобы эта ее часть стала достоянием общественности. Мне стыдно за то, что я однажды связала свою жизнь с таким человеком как Паша. Понимаешь. Это только моя ошибка, и я уже очень дорого за нее заплатила. И мне было неприятно, что тебе пришлось стать свидетелем всего этого. Вот.

Она закончила, а все еще думал над тем, что она назвала меня посторонним. Что ж я так и не стал для нее близким человеком. И уже не стану никогда. С этим мне придется смириться. И отпустить.

Я явно перегнула палку, когда напомнила о сделке Орлову. Особенно после того, как он меня фактически спас от бывшего мужа. В этой ситуации он, может быть, и имел право задавать вопросы, но я не готова была на них отвечать. И защищалась, как могла. А лучшая защита, как известно это нападение.

Вот я и напала. Только пожалела потом об этом.

В ситуациях, подобных этой, я вообще плохо всегда отдавала отчет своим действиям. Я была на эмоциях. Мне было важно понимать его мотивы, чтобы знать, как действовать дальше. Ошибиться снова очень было страшно. Да, я привыкала к его вниманию, к его постоянному присутствию в своей жизни и просто боялась, что он исчезнет из нее ровно тогда, когда я исполню пятое желание. И тогда, когда я уже буду зависима от него, как от воздуха, без которого мне просто не жить.

Но случилось именно то, чего я и боялась с самого начала. Я с головой погрязла в омуте по имени «ОРЛОВ». И готова была и дальше тонуть в нем, погружаться все глубже, если бы только ему это было нужно. Но он упорно молчал о том, что я значу для него. А я уже как полная дура нафантазировала себе. Ведь эта неделя была просто потрясающа, в том плане, что он был великолепен. И я снова была готова довериться мужчине.

Но его допросы, его приказы вывели меня из себя. Он постоянно нарушал мои границы, наши договоренности, но в тоже время ничего не говорил и не объяснял. И не обещал. Я просто не понимала мотивов. Но, как выяснилось, мотивы весьма просты — да, между нами только сделка. И ничего более.

Что ж это хотя бы честно.

— Привет, подруга! — веселый голос Тани выдернул меня из потока черных раздумий, в котором я погрязла после ухода Орлова. — Ты как? Все еще болеешь?

— Уже лучше. А ты что, соскучилась? — я старалась говорить как можно веселее, но Таня все равно почувствовала подвох.

— Алин, у тебя что-то случилось?

— Да нет. Просто слегка повздорили с Орловым и я немного расстроилась. А так все норм.

— Так ты одна? Тебя что, никто не охраняет?

— Нет. Говорю же — повздорили.

— Слушай, я тут как раз недалеко от твоего дома. Буду у тебя минут через тридцать.

Татьяна была на пороге моей квартиры с большим пакетом успокоительного из супермаркета. Я всегда удивлялась оптимизму своей подруги, и тому, как легко она относится к жизни. Для нее черное — это черное, а белое — это белое. Я ей в этом плане завидовала, ибо сама всегда искала оттенки серого. Причем во всем.

— Ну ты сама говорила, что не хочешь отношений сейчас. И тут же обижаешься, что он тебе не поет дифирамбы. Тебя не поймешь, подруга. — Татьяна была всегда прямолинейной и никогда не говорила то, что хотели от нее слышать, а только то, что думает на самом деле.

— Да я свершено не об этом! — я вкратце поведала Тане события последнего вечера и она сделала свои выводы. Впрочем, как всегда.

— А о чем? Тебя такой мужик окучивает, а ты строишь из себя святую невинность. Да с таким как он, даже разовый секс это уже удача.

— Тань, у нас с тобой всегда были разные взгляды на личную жизнь. Я не готова прыгать в кровать к мужику только потому, что он удачный. Я так не могу.

— Могу — не могу. Знаешь, после твоего козла, тебе нужно хоть раз сделать какую-нибудь глупость. И поднять, наконец, свою самооценку.

— Да нормально у меня все с самооценкой. Я именно по этому и не готова терять голову. Ему нужна разовая женщина, понимаешь. Он не раз мне об этом говорил. «Я всегда делаю, что хочу!» — меня это его высокомерие просто бесит! Он ведь никогда не спрашивал, а чего хочу я! Просто отдавал мне приказы и распоряжения! Но я ведь не его рабыня в конце концов! Или по твоему, если завтра он скажет, чтобы хочет переспать со мной, я должна обрадоваться этой возможности. Тань, не неси бред!

— Алин, по моему ты вообще не понимаешь, что у тебя происходит. Он вообще то тебе с братом помог! И от урода твоего тебя практически спас!

— И что? То все равно ему права не дает распоряжаться мной. Со мной что будет, когда он наиграется? Я ведь уже привыкла к его присутствию.

— Ты же можешь охмурить его! У тебя есть все для этого. Ну видно же — мужик на тебя запал! А ты со своими дурацкими принципами можешь пролететь как фанера над Парижем.

— Пусть так! Но я никогда не стану чьей-то забавой на любой срок. Он не раз говорил мне, что женщины в его жизни занимают особое место. Ему уже почти сорок, а он никогда не связывал себя обязательствами. Тань — это глухо. Я не переживу, если меня просто вычеркнут из жизни. Не хочу.

— Ну и дура. Ему сорок. А тебе двадцать пять. Это у него уже времени нет, а у тебя его вагон. Так почему ты не хочешь почувствовать себя настоящей женщиной. Пусть на одну ночь.

— Нет, Тань. У нас слишком разные взгляды. Я не могу так.

Мы еще долго сидели и выясняли кто из нас прав, а кто нет. Но я так не смогла согласиться с подругой. Ей было легко заводить подобные отношения, но я другое дело. Мое сердце готово было снова любить, но только если его тоже будут любить, холить и лелеять. Мне отчаянно этого хотелось. И я даже на какое-то время допустил мысль, что Орлов может быть тем мужчиной, с которым можно обрести счастье.

За последнюю неделю ему удалось усыпить мою бдительность. Он был таким добрым, нежным и заботливым, что я поверила в эту иллюзию. Но зря.

Его собственническая натура снова проявила себя. Он в очередной раз показал, что я для него всего лишь должница. Я просто обязана выполнять все его требования, отвечать на все его вопросы и не требовать ничего сама.

Мы девочки все-таки беспросветные дуры, раз каждый раз убеждаем себя, что «именно я стану той самой». Нет не стану. Ему это попросту не нужно. И он ни один раз уже доказывал это. Ему комфортно в своем мире, куда таким как я хода нет.

Таня ушла уже за полночь. Но я никак не могла уснуть. Лежала и смотрела в потолок, иногда переводя взгляд на большого плюшевого медведя, которого мне подарил Орлов. Этот трепетный жест он сделал сразу после ралли. И я тогда восприняла его как проявление симпатии. А сейчас, анализируя все наше общение, уже хорошо понимала, что это не так. Дело было совсем не в симпатии. Он просто в очередной раз пометил меня. Просто тот выброшенный им заяц, от победителя, был не его. И он лишил меня возможности думать о ком то другом. Медведь, лекарства, продукты, уколы и еще много мелочей — все это было только с одной целью. Полная изоляция от других и зависимость.

Но я так не могу. Да, признаюсь сама себе, я специально провоцировала его на эмоции, когда сказала, что между нами только договор. Я как последняя дура надеялась, что это давно не так. И что он на таких же эмоциях признает это. Но он в очередной раз доказал, что только сделка и имеет значение.

Но я все же набралась смелости и извинилась. И снова получила щелчок по носу. Что ж, пусть будет так. Я снова переживу.

После ужина я ждала, когда он заговорит о новом желании. Ведь вчера он ясно выразился — пришло время. Но он молчал.

Мы снова вернулись в наших отношениях назад, к самому началу. Холод и безразличие.