Андрей уже во всю ржал надо мной. Мне тоже было весело, но я подозревал, что причины нашего веселья отличаются.

— Ты посмотри Орлов, стареешь однако! — сквозь смех выдавил из себя Андрей. — уже и девчоночки молоденькие тебя динамят. Сдаешь позиции.

— Ну это мы еще посмотрим! — его слова задели меня и только еще больше разожгли огонь. — Вот увидишь, каких-то пара недель, и она будет умолять меня о еще одной ночи!

— Да, да! Не спорю. Вот только бы самому в ноги е не упасть. А то смотри, — теперь уже мой друг не был так весел. Скорее озадачен. — заиграешься и сам попадешь в свою же ловушку.

— Ты сколько меня знаешь? Я же убежденный холостяк. Долгие серьезные отношения это вообще не мое.

— А Ника? Ты как то с ней подзадержался. Я уж думал у вас все серьезно.

— Да, согласен. Нике давно надо было дать отставку. Она уже и правда решила, что имеет на меня права. Истерику закатила. Короче Ника в прошлом.

— А Осипова, значит в будущем? Или уже в настоящем?

— Посмотрим. Но факт, что не упущу такую возможность. Как по мне, так выпендривается она из вредности. Цену набивает.

— Ладно, черт с тобой. Делай как знаешь, но мне твоя идея не нравится. Да и Ника не пальцем делана. Она о себе напомнит еще. Не их тех она, кто свое упускает. Я тебя о ней предупреждал. Вот только ты не слушал.

— Поживем-увидим. Думаю, с одной разъяренной бабой я справлюсь.

Мы еще немного посидели, поговорили о делах. Андрей напомнил о дне рождения Кати, который был уже через неделю. Я был ее крестным и никогда не пропускал ее праздник.

Андрюхе позвонила Соня и он уехал. А я развалился на постели и обдумывал его слова относительно Осиповой. Может я и правда играю грязно, но останавливаться уже не буду. Слишком живые картинки мелькали в моей голове, как только я закрывал глаза. Эта Осипова точно ведьма. Находясь рядом с ней, я испытываю такое влечение, что контролировать себя сложно, но в то же время не хочу ее обижать. Она как маленькая девочка, которую хочется лелеять.

Но как только остаюсь один на один с собой, воображение рисует такие вещи, что и озвучивать стыдно. Возбуждение накатывает волной и мне хочется только одного — схватить ее в охапку, затащить в темное помещение и выбить из нее всю дурь. Давно со мной подобного не было. Даже и не припомню, чтобы меня так заклинило на бабе. И правда говорят, запретный плод слаще. Да и не так она проста, как хочет казаться.

С этими мыслями я провалился в сон.

***

— Да я буду, обязательно, — ох уж эти организаторы благотворительных вечеров. Ни минуты покоя. — Да, конечно. Орлов плюс один. Приглашение пусть оставят у секретаря.

Пришло время загадать первое желание. Только надо сформулировать четко, а то эта ведьмочка въедливая, до безобразия. Будет ведь к каждому слову придираться.

Мне нужно, чтобы она сопровождала меня не только на этом вечере. Будет еще несколько подобных мероприятий. И не только официальных. Важно, чтобы она окунулась в эту атмосферу, почувствовала вкус этой жизни. И тогда будет проще манипулировать.

Прием завтра вечером. Нужно дать время Алине подготовиться. Работает она, насколько я понял в дневное время, так что вечера должны быть свободны. И плевать, что она намекала мне на имеющуюся у нее личную жизнь. Теперь я ее личная жизнь. И все ее время теперь тоже только мое.

Решительно звоню ей в первой половине дня несколько раз. Телефон вне зоны. И уже к обеду места себе не нахожу. Что она себе думает? Со мной так нельзя! У нас уговор! А она смеет меня игнорировать?

Позвонил в больницу, узнал, что сегодня она работает до четырех. И уже в три мчал в больницу. Да так, будто мне помощь нужна, причем экстренная. В регистратуре узнаю, в каком кабинете у нее прием и мчу туда. Пока добирался, еще больше разозлился. Какого черта я вообще связался с ней? В жизни ни за кем не бегал, ни кого никогда не уговаривал. А тут как пацана разводит меня. Уверен был, что все это она затеяла специально, чтобы я был в зависимом положении, а не она.

— Здравствуйте, разрешите? — Вхожу в кабинет кардиолога, где меня встречает врач, примерно моего возраста, может чуть старше.

— Проходите. — даже не смотрит на меня доктор, — вы по записи?

— Нет. У меня экстренно.

— Экстренно в приемном отделении, — отвечает вполне спокойно и только сейчас поднимает на меня глаза.

— Степан Борисович, я забрала результаты у Натальи Викторовны. И карты тоже. — знакомый голос меня немного успокоил. А то я уже готов был на небольшой скандальчик. — Ой. Здравствуйте. А вы что, заболели?

— Нет. — немного грубее, чем того требовала обстановка и менее, чем требовала ситуация. Напоминаю себе, что я зол на нее. — Ты почему трубку не берешь? Звоню с утра.

— Я телефон разбила утром. — хлопает глазами виновато и я уже не могу злиться как минуту назад. Все оказывается очень просто. — с новым еще не решила. Извини.

— Я вам не мешаю? — противный голос напоминает, что мы не одни.

— Извините, Степан Борисович. Это наверное ко мне. Я могу отойти?

— Идите. Сегодня все равно пациентов уже не будет. Можете быть свободны.

И Аля хватает меня за рукав пиджака и тянет в коридор. Я как заколдованный молча подчиняюсь. Я растерян.

По утрам я иногда ненавижу свою работу. Особенно когда звенит будильник и я осознаю, что нужно оставить теплую постель и нырнуть в холодное неуютное утро. Ненавижу первые минут тридцать.

Потом выпиваю кофе и жизнь становится теплее. Должна стать теплее.

Раньше работало.

Но сегодня система дала сбой.

Даже кофе не смогло вернуть мне радость жизни.

Поэтому утром по квартире металась раненая мигера, которая была все недовольна. Мягко говоря.

— Стас! — я кричала, поскольку брат игнорировал все мои адекватные попытки разбудить его.

— Что орешь? — отозвался наконец.

— Ты собираешься вставать или нет? Тебе вообще-то в школу!

— Нет. — абсолютно спокойно и уверено ответил мне братец. — я не собираюсь вставать и не собираюсь в школу. Отвали.

— Ну нет, — я рывком сдернула с него одеяло, — ты встанешь и пойдешь! И проведешь там время до того, пока я тебя не заберу!

— Да иди ты! Сказал не пойду! У меня голова болит.

Стас пытался вернуть себе одеяло и как мог старался отвоевать свое право поболеть. Но я была полна решимости. Сама себе удивлялась.

— А это, дорогой мой, называется «похмелье». Добро пожаловать во взрослую жизнь. С похмельем, обязательствами, ответственностью и прочей взрослой ерундой. Ты же так стремился быть взрослым. Мечта сбылась!

Мы ругались еще минут десять, пока у меня не закончилось терпение и я не окатила его холодной водой. Прямо в постели.

С криком «ненормальная идиотка» Стасу все таки пришлось подскочить с кровати, ибо с удовольствием валяться в мокрой постели было не совсем прикольно.

Кое как я заставила его все таки привести себя мало-мальски в порядок и собраться в школу.

Как он не кочевряжился, но я все-таки отвела его практически за руку в класс и передала с рук на руки классной руководительнице.

Эльвира Даниловна была женщина специфическая, поэтому сразу решила вправлять мне мозг. Это было ее любимое занятие. Я именно поэтому не ходила на собрания Стаса. Мне хватало общения с ней с лихвой. Учитывая поведения брата, звонила она мне чаще, чем своему мужу. Если он конечно у нее был.

Сославшись на занятость я поспешила покинуть обитель знаний, предварительно договорившись с ней, что она мне позвонит, как Стас освободится.

Но на работе меня ждал очередной сюрприз. Заболела моя коллега и мне пришлось заменить ее на утреннем приеме. Я работы конечно не боюсь и никогда не оказываюсь от подработок, но именно сегодня утром я рассчитывала прикинуться ветошью где нибудь в процедурке и немного пожалеть себя под вздохи и советы девочек.

Но как уже было понятно — день не задался с утра.

И в этом я лишний раз убедилась, когда достала свой телефон из сумки, который подозрительно молчал все утро.