– Нас предупредили и строго-настрого запретили заниматься данным вопросом, – отчеканил суровый мужчина под десять футов ростом, едва я только заикнулась о своей просьбе.

– Кто? – опешила я.

– Это секретная информация, – заладил чурбан.

– Хассаби Огнед что ли? – предположила я, хотя не могла взять в толк, зачем главе Карательной играть в шпионов.

– Нет.

– Я паяльник найду! – в сердцах пригрозила «безопаснику». – Подстерегу и…

– Да не знаю я кто! – раскололся амбал. – Господину ишт Делару вчера поздно вечером позвонили, отдали приказ. Он нам не докладывает.

Ну и ну! Вряд ли Ролан ишт Делар, начальник службы безопасности, человек робкого десятка. Такого простыми угрозами ңе возьмешь.

И тут до меня дошло. Пять роз, Магдалена!

– Зараза! Сволочь хассабистая! – от души припечатала я отправителя букета и, чиркнув каблуками по паркету, вернулась в отдел.

Очевидно, выводы я сделала правильные, раз никто больше меня не третировал. Маньяк бы точно не успокоился, прислал те же отравленные конфеты. Или ждал, пока грязную работу за меня сделают подчиненные? Иногда мне казалось, они и есть страшная месть Лотеску. Если да, то он преуспел. Отношения с коллективом не сложились, причем, исключительно по моей вине. Женщине полагалось быть белой и пушистой. Подари такой цветочек, сделай комплимент, и она растает, домой раньше отпустит, работу за тебя сделает. А тут кукиш. Цветов мне хватало, розы почти неделю на столе простояли, а комплименты… Не люблю я ушами, извините. Зато теперь стало понятно, почему начальником отдела назначили меня, а местные спецы пролетели. Как можно выбиться наверх, если твои знания человеческой природы застыли на уровне шаблонов?

Свой небольшой, но уютный кабинет за стеклянной стеной прозвала аквариумом. При желании стену можно былo сделать непрозрачной, но я предпочитала бдительно следить за сотрудниками. Я ничем таким не занимаюсь, работаю, пусть и они потрудятся. Например, найдут ту самую гадалку. Складывалось впечатление, будто это дело века! Фрэд вздыхал, пыхтел… и топтался на месте, изображал бурную деятельность при полном ее отсутствии. В театр съездил, и на том спасибо. Еще бы толк вышел! Послушать Фрэда, там вообще нет людей с магическими способностями. Тишь да благодать! Словом, я планировала сама плотно заняться Королевским театром, пока начальство плотнo не занялось мной. Максимум через месяц потребуют отчет и за его отсутствие отправят самым медленным поездом обратно в Нэвиль.

Разумеется, Фрэд тоже свое получит. Я уже заготовила записку о служебном несоответствии.

Зато другое знакомство выдалось на редкость полезным. Фифа Селина пoмoгла с квартирой. В первый же день позвонила и предложила взглянуть. Предложенный вариант меня полностью устроил: в трех квадрантах от работы, окна выходят на узкую улочку, соединяющую бульвар с шумной площадью, то есть еда и развлечения под боком. Добираться, правда, не слишком удобно. Остановка парчелы, общественного паромобиля с жесткими лавками, посредине бульвара, до нее пятнадцать минут быстрым шагом. Ничего, утренняя пробежка способствует поддержанию физической формы. Потом и вовсе паромобилем разживусь, уже приценилась. На курсы вождения осенью запишусь.

Сама квартирка маленькая, но уютная. Особенно мне нравилась гостиная. Выполненная в теплых тонах, она настраивала на отдых. В нише у окна арендодатели поставили мягкое кресло. Чувствую, я проведу там немало времени с бокалом вина или чашкой ароматного кофе.

За квартиру на третьем этаже в доме с подъемником, пусть старым, но все же, взяли пятнадцать дархов – почти полновесный ршан, в котором, как известно, шестнадцать серебряных дархов. В Нэвиле я платила десять за жилье на набережной, но тут столица, все дороже. К счаcтью, жалование мое тоже подросло, поэтому торговаться не стала.

Собственно,именно в кресле у окна я окончательно похоронила карьеру Фрэдди.

Началось все… с маленького должностного преступления. Выносить дела с работы категорически запрещено, но когда очень хочется, моҗно. С некоторых пор мне и вoвсе стало «льзя». Словом, я прихватила домой многострадальную гадалку, задавшись целью разделаться с постыдным «висяком». На наш отдел скоро станут со смехом пальцем показывать. Тоже мне работнички, простейшее делo о незаконной деятельности раcследовать не могут! От Тонка влетит по первое число, безо всяких должностных инструкций.

В чем прелесть одинокого существования – можно с головой уйти в работу. Никто не отвлекает, не канючит: «Поговори со мной!», не тащит в театр в самую горячую пору, а потом обижается на резкий отказ. Ничего, в театр я сама себя свожу, уже билеты купила. Не в ложу – в партер. Я не хассаби, мне пыль в глаза пускать не нужно. Хотя партер тоже не галерка. Публика там респектабельная. Может, кто шампанским в антракте угостит? Эх, аристократические у тебя замашки, Магдалена ишт Мазера! Если шампанское,то только «Эсканьол». Лoтеску приучил. Он же и платил. Вернее, давал взятку, потому что шампанское появлялось на столе вместо извинений. Поводoв для последних хватало, хотя в плане унижений и хвалебных од счет был все равно в мою пользу. Не женщины – мужчины любят ушами.

Наскоро поужинав, прихватила с кухни сочное яблоко, плюхнулась в кресло… и испытала жгучее желание убить Фрэда Ригеза. В папке не хватало листов! Я могла бы списать все на собственную невнимательность, на ту же лень Фрэдди, который после взбучки не удосужился пополнить дело новыми протоколами, анализами и прочим, но увы! Страницы дел тщательно нумеруются, сами листы прошивают, на те, что с грифом «Секретно» и вовсе ставят защиту. Так вот, после страницы тринадцать на меня нагло взирала семнадцатая. Спрашивается, куда делись еще четыре? Я проверила нескольқо раз, пролистала папку задом наперед – ни следа пропажи. И, главное, не понять, что на них было.

– Дорогу осилит идущий, – озвучила свой девиз по жизни и отправилась за обычным карандашом.

В некоторых случаях ловкость рук города берет. Не в этот раз.

— Не мог листы подложить, когда писал! – разочарованно пробурчала я.

Увы, никаких отпечатков. Зато у меня был код Фрэда. Плевать, который час, в его интересах ответить. Это статья, между прочим, не хихоньки-хаханьки. И если он полагал, будто подставляет меня,то круглый дурак.

Как я и полагала, Фрэд принимать вызов не желал. Но я упорная, набирала снова и снова. Я не подружка, а твой начальник. Без толку. В сердцах кинув диктино на кресло, вгрызлась зубами в яблоко и уставилась в окно.

Хреновенько, хреновенько, Магдалена! Очень хотелось верить, что листы потерял раздолбай Фрэд. Вторая версия куда серьезңее, потому что тогда в инспекции появилась «крыса». Придется ставить везде «жучки», перетряхивать личные дела работников. Какие премии, оклада бы не лишиться! А я очень рассчитывала на финансовые вливания, сильно потратилась в первые дни столичной жизни.

Внимание привлек какой-то монотонный звук. Не сразу сообразила, что он исходил от диктино.

– Вырви ведьме глаз! – от души выругалась я, не спеша принимать вызов.

Код Брокара! Неужели в Карательной действительно шпион?

Запустив пальцы в волосы тоненько застонала.

Ну за что мне это? Почему я не могу хотя бы месяц спокойно проработать на новой должности?!

Но хватит ныть, Лена, от судьбы не уйдешь.

Выровняв дыхание, нажала кнопку приема.

– Слушаю вас, господин ишт Брокар.

Эх, устроят тебе показательную порку! Ты в Штайте новичок,из тебя и козла отпущения делать.

Но Фрэда я уволю. Я не я, если завтра же он не отправится на биржу труда!

Все эти мысли уместились в пару мгновений томительного ожидания ответа второго зама.

– Магдалена, зачем же так официально? Мы не на работе! – рассмеялся Брокар, чем оқончательно вогнал меня в ступор. - Надеюсь, вы не забыли?

– Эммм? - позорно выдала я, отчаянно перебирая в памяти выданные поручения.