Я пыталась понять, кого видела перед собой, сфокусироваться на человеке, удостовериться в том, что его рога — лишь моя фантазия, но…
Судьба распорядилась иначе. Перед глазами все резко закружилось и я даже не помнила, как упала на ледяную крышу.
В этот момент я ощутила облегчение. Я помнила свои мысли — больше я не причиню никому вреда.
Ты не должна была открывать ту дверь, Оксана, не должна была. Глупая, глупая женщина! Я не понимала, что произошло со мной после того, как в рот попала кровь того чудовища. Вместе с этой дрянью по всему телу пронесся дикий заряд боли, он проник в самое сердце, а дальше все как в тумане.
Словно мое Я перестало существовать, а тело занял кто-то другой.
Так это и есть та самая одержимость, о которой снято столько фильмов? О которой столько написано в книгах?
Мысли в голове метались даже в бессознательном состоянии, сознание будто бы искало выход из западни, боролось с кем-то или чем-то и в итоге…
Тусклый свет, приглушенный — его источник находился не рядом со мной, а довольно далеко.
Я чувствовала руками, что сжимаю что-то мягкое, похожее на одеяло… на запястьях что-то висело — тяжелое, оно впивалось в кожу и неприятно ее царапало.
Полностью раскрыв глаза, я осознала, что лежу на казенной койке… за решеткой.
Темно… Кладка кирпичная, красного цвета, на вид очень старая. Пол сухой, хвала богам, что без соломы, как пишут во многих книгах. Сама кровать стояла возле дальней стены, белье было чистым, белым, одеяло тоже не прогнило, казалось новым. Подушка мягкая, большая, но вот кандалы на запястьях — старые, древние и очень тяжелые…
— Доброе утро, — он сидел за пределами решетки. Мужчина, на вид лет сорок, не больше. Светлые волосы распущенны, длинные, слегка вьющиеся — да за такие большинство девушек душу продаст и даже не заметит… Взгляд тяжелый, пронзительный и невероятно ледяной — сам зрачок казался стальным по цвету, я таких глаз еще ни разу не видела, — как спалось?
— Отвратительно, — честно призналась я, дергая кандалами. Цепи, которыми я была прикована к кровати, тут же неприятно зазвенели, — что происходит? Где я и…Что произошло?
— Не помнишь? — ехидство в голосе быстро сменилось угрозой, — может помочь?
Он указал себе на руку, демонстрируя огненную вспышку, появившуюся прямо из воздуха.
— Помогите, — сарказм сарказмом, но я ничего не понимала, — где я нахожусь? Почему я не в больнице и какого черта вы меня силой держите?
— Она что, серьезно? — изумился незнакомец, оборачиваясь куда-то в сторону. Видимо, этот человек был тут не один. Тот, кто прятался в тени на свет так и не вышел, и голоса не подал, — видимо Гест не врал. Как твое имя?
— Как будто вы не знаете… — ни за что не поверю, что они не в курсе всей моей жизни от и до, учитывая произошедшее.
Мой ответ мужчине не понравился, он щелкнул пальцами и…
Острая боль пронзила все тело, легкий заряд тока проник до самого сердца сбив его ритм.
Теперь мне страшно… очень страшно — так, как никогда в жизни, потому что все, что сейчас происходило, осознавалось мной как реальность.
— Как твое имя, — устало повторил мужчина, слегка наклонив голову на бок.
— София, — злость внутри была колоссальной. В этот момент я осознала, что хочу свернуть этой сволочи шею, вот только судя по всему данное желание останется лишь моей фантазией.
— София Андреевна, значит, — подсказал мужчина, намекая на то, что папка в его руках не пуста и та бумага, что он достал, не просто так исписана печатными буквами от и до, — как вы себя чувствуете? Оковы не давят?
— Ну что вы, мне с ними та-ак удобно, они же совсем не царапают мне кожу, а главное эти красные символы по контуру так красиво выбиты и доставляют неимове-ерное эстетическое удовольствие… — Боже, что я творю… Я же никогда так не отвечала… Зачем я это сделала?
— За сарказм могу и без зубов оставить, — рыкнул от злости мужчина, явно испытывая ярость.
— Да по ходу дела я тут и без кожи могу остаться, причем судя по атмосфере ее живьем сдирать будут или я ошибаюсь?
Прогремев цепями, я все же откинула одеяло, немного приподнялась на кровати и опустила на пол босые ноги.
Тепло… С подогревом, что ли? Видимо, все же это не тюрьма, хоть первая ассоциация и была с местом, похожим на «Кресты».
Мой ответ вновь ему не понравился, незнакомец снова щелкнул пальцами и очередной заряд пробежался по всему телу. Странно, во второй раз было уже не больно, словно пощекотали слегка перышком.
— Ага, эта тварь быстро адаптируется, так и запиши в отчет, — он вновь повернулся куда-то в сторону и я услышала скрип пера по бумаге. Нет, это была не ручка и не карандаш, я была полностью уверена в том, что это было перо, — а если силу увеличить, то…
— Сдохнешь, — я не поняла, как оказалась возле решетки. Не поняла, как схватила руками толстые прутья, как произносила то, что не хотела произносить.
Оно было внутри… Оно было вместо меня…
Мой голос изменился, стал более низким, но с яркой издевкой. Я не испытывала при этом боли, даже эмоции куда-то пропали — пустота, вот то, что ощущалось. Словно все, что когда-то сдерживалось внутри, вырвалось наружу.
Мужчина щелкнул пальцами, скалясь при этом. Я видела, что он получает наслаждение, ожидала острой боли и того, что попросту расплачусь, заору, но…
Ничего. Ни импульсов, ни покалываний… ничего.
— Смотрю, маг из тебя дерьмовый вышел, человечек. Как думаешь, сколько нужно приложить силы, чтобы вырвать ко всем чертям эти мерзкие прутья?
— Они закалены в жерле вулкана в мире, о котором ты даже не слышал, демон, — голос мага тоже изменился, стал более яростным. Мужчина не мог сдержать те чувства, что бурлили внутри, он медленно встал со стула, смотрел надменно, явно чувствуя превосходство, — ты в моей власти.
— Да ну-у…- протянула я и резко, без предупреждения, на невероятной скорости вынесла вместе с болтами решетку, припечатав мага к полу, — а с реакцией-то проблемы, где твои хваленые пульсары?
Как оказалось, рядом с камерой застыл совсем молодой парнишка. Он трясся от страха при взгляде на меня, еле-еле мог держать перо в своих слабых руках, сделал несколько шагов назад и тут же выбежал из коридора, оставив неизвестного мне человека на полу, придавленного тяжелыми прутьями.
— Не трогай его, — прошептала я, все же делая несколько шагов назад, вглубь камеры.
— Да я и не собирался — ответил демон, что сидел внутри, — просто бесит, когда нас обижают, правда ведь?
— Правда, — прошептала я, осознав, что тело вновь принадлежит мне. Разве так бывает? Разве при одержимости все происходит подобным образом?
Цепи, что были прикованы к металлическим оковам на запястьях, оказались достаточно длинными. Почему-то я понимала, что нечто внутри меня спокойно могло их переломить, но не стало. Не стало, потому что, как и я, не хотело убегать.
Я просто вернулась обратно в кровать, накрыв колени одеялом. Я смотрела на то, как вздымаются плечи мужчины, как незнакомец начинает постепенно приходить в себя, но при этом не обладает силой поднять упавшую на него решетку. Он что-то рычал, пытался сказать, но я не понимала ни слова из того, что он произнес.
Со стороны коридора послышались шаги. Их было несколько, скорее всего тот парнишка позвал подмогу. Видимо, нужно было бежать, но куда? Я не имела ни малейшего понятия, что со мной происходит. Обратись я в псих диспансер там бы просто сочли меня сумасшедшей и напичкали таблетками. Да, я сама врач, и я понимаю, что мое состояние — это не то чтобы ненормально — это априори не допускается ни в одном из учебников.
— Не нужно бежать, — прозвучал голос в моей голове, — ты чувствуешь, что не нужно. Прислушайся к внутреннему голосу, интуиция у тебя всегда хорошо работала, поверь мне.
Чувствую. Или просто боюсь? Что мне делать? Я же ничего не понимаю, словно сошла с ума!
— Успокойся, игра только начинается.
