Незнакомец медленно, очень медленно, возвращался по пешеходному переходу обратно в сторону клиники. Мне не нравились ни его шаги, ни резкая, словно под напряжением, походка, ни то, что я так и не могла разглядеть его лица.

— Оксана, — я подошла к администратору, — лучше не пускай его, если к двери подойдет. Он не в себе.

— В такую бурю? — удивилась девушка только потому, что ей нужно всегда мне перечить, — а если ему помощь будет нужна?

— В нашем здании прямо соседняя дверь ведет в ресторан. Так что без помощи он не окажется. Ты можешь вызвать скорую, если он упадет, спросить по громкоговорителю, что ему надо, но прежде чем пускать — подумай, стоит ли это делать.

Какой нормальный человек в такую бурю будет ходить по улице? Больше похоже, словно он под действием алкоголя и не соображает, что происходит. Как я могу знать, что он сотворит, как только переступит порог клиники?

Тем временем буря лишь усиливалась. На улице происходило нечто невероятное, я такого ужаса не видела за все свои двадцать семь лет. Огромные капли дождя, казалось, походили на пули — они били в окна с такой силой, что становилось дурно при мысли о том, чтобы выйти на свежий воздух. Спустя лишь мгновение ливень усилился и разглядеть противоположную улицу стало невозможно!

— Я вовремя успела на работу, — прошептала я, принимая следующего пациента.

Сегодняшний день был легким в плане лечения. Никаких операций не запланировано, разве что несколько милых детей с жаждой обзавестись сережками. Они, конечно же, могут истрепать мои и без того истерзанные нервы, но все равно это не то напряжение, которое иногда возникает в момент тяжелой работы.

Спустя три часа за окном совершенно ничего не изменилось, хотя не так — все стало лишь хуже.

— Вы все еще здесь? — удивилась я, когда увидела Дениса Сергеевича в холле.

— Да, у меня машина в ремонте, такси приедет в лучшем случае через два часа, а идти туда мне не хочется. Кстати, этот человек так и стоит возле дороги…

— Уже не возле, — прошептала Оксана, смотря в камеры наружного наблюдения, — он у нашей лестницы, смотрит по сторонам и… Как-то…

Он словно принюхивался. Я смотрела в небольшой монитор и видела лишь черный силуэт, который несмотря на сильный ветер, поваливший рядом растущую березу, замер на месте и словно что-то вынюхивал.

Движения резкие и редкие. Он принимал статичную позу, а затем резко менял положение тела, будто в кино, когда вырезают кадр и изображение совершает определенный скачек.

Вновь стало не по себе и вновь этот неприятный холодок по коже… Я не хочу выходить на улицу, пока он там. Прекрасно понимаю, что этого делать нельзя ни в коем случае!

На улице не было людей, даже машин. Широкий проспект, всегда загруженный в час-пик, был абсолютно пустым и безжизненным. Сегодняшний прием был испорчен — люди просто не могли добраться до клиники, я тихо начинала нервничать, потому что скоро конец смены, мобильная связь не работает, интернет тоже отключился и связаться с Олегом просто не получалось.

— Видимо встречу придется перенести, — с искренней грустью заметил Денис, — вас подвезти до дома? Или все же до Мариинки? Думаю, к концу вашей смены как раз такси приедет, не ночевать же вам здесь.

— Я вам буду очень благодарна… Эй, он что делает?

Незнакомец резко дернулся в сторону, затем упал в глубокую лужу и пытался из нее вылезти, постоянно при этом падая на колени.

— Я за телефоном, нужно скорую вызвать!

В этот самый момент, когда каждый из нас играл свою роль на выбранном пути, случилось то, что разом перевернуло мою жизнь.

Я не должна была оставлять Оксану, я обязана была проконтролировать ее действия, потому что знала, что она все равно поступит по-своему и это не всегда верно.

Когда я вбежала в холл со своим телефоном, незнакомец уже стоял в клинике…

Она открыла дверь…

Разряд молнии за окном, в клинику ворвался сильный порыв ветра, не позволяя сработать магнитному механизму. Оксана стояла рядом с мужчиной и что-то у него спрашивала, но при этом не видела его глаз…

Так не бывает…

Это просто невозможно…

Узкие зрачки, алые, словно сама кровь, они резко выделялись на фоне черного белка. Оскал на лице и… и слюна… она вытекала из полуоткрытого рта…

Оксана поняла, что что-то не то, сделала несколько шагов назад. Все, кто был в этот момент в холле последовали ее примеру, на всякий случай отойдя в сторону. Они смотрели на администратора с непониманием и явно ждали, когда кто-то решит проблему.

Вот только они не видели его глаз…

Все тело онемело, словно под гипнозом. Он шатнулся несколько раз, словно хотел упасть, но… Все обман… Ухмылка, блеск острых клыков… не бывает… нет, это не возможно…

— Задняя дверь, — прошептала я, указывая Денису на выход, — задняя дверь… БЕГИТЕ!

Он рванул в сторону Оксаны резко, без предупреждения, словно животное, изголодавшееся по свежей крови. Все мигом кинулись ко второму выходу, незнакомец при этом прижал девушку к полу и…

Зарычал… Я видела, как изменилась его челюсть, видела, как с клыков капала зловонная слюна, видела, как застрял крик о помощи в горле девушки и ничего не могла сделать.

Тело само двигалось, сознание отключилось. Схватив чей-то зонт-трость, я со всей силы ударила его острием в основание черепа.

Так не бывает… это невозможно…

Он отскочил в сторону и вновь замер, водил при этом головой, словно шакал, принюхивался и вновь закричал.

Люди так не кричат, это невозможно. Мы таких звуков не издаем, для нас они просто недостижимы…

Черный плащ слетел с его согнутых плеч, оголяя тело.

Кожа бледная, как и само лицо… Я такое только в морге видела, когда трупу два дня от силы, да еще и утопленник…

Оксана не могла пошевелиться из-за страха, она тряслась на полу, хватала ртом воздух, но монстр ее уже не замечал.

Он склонил голову, вновь оскалился и…

— Что происходит? — в коридор выбежали доктора, что работали в кабинетах и тут же застыли на своих местах. — кто это?

— Прячьтесь, — прошептала я, понимая, что эта тварь их даже не заметила. Точнее не так — заметила, но не выбрала в качестве жертвы. Она оставила их на потом. — уходите!

— СЮДА! — Тая резко открыла кабинет как раз в тот момент, когда тварь вновь прыгнула. Она не задела меня лишь потому, что при прыжке поскользнулась на плитке, пролетела мимо, но быстро заработала руками, впиваясь ногтями в стены, — о Господи! ЧЕРЕЗ ОКНО!

Тая успела открыть замок, но вылезти на улицу — нет.

Оно вошло в кабинет, наплевав на крики в коридоре. Оно скалилось, капая слюной. Его нижняя челюсть дрожала, словно в судорогах, тело билось, будто при ударе током, но во взгляде при этом читалось лишь одно — голод. Дикий, необузданный!

— Лезь… ЛЕЗЬ! — девушка сопротивлялась, она совершенно запуталась, не соображая, что делать, но я подтолкнула ее и выкинула через окно.

На медицинском столе лежали одноразовые скальпели — закрытые, с пластмассовой ручкой. Это было единственное, что я успела схватить, отбежав в сторону.

Существо отрезало все выходы, люди боялись подойти к кабинету, многие сбежали, кто-то, судя по всхлипам, спрятался в соседнем кабинете и просто не мог заставить себя выйти. В такие моменты тело не слушается.

Мы смотрели друг на друга, меня трясло так, как никогда в этой жизни. Я видела лишь ухмылку на гнилых губах и полное осознание того, что я превращусь в его обед. Господи Боже… если ты есть… Дай выжить…

Вновь холод по всему хребту… странное чувство позволило на миг замереть, я держала в заведенной за спину руке несколько скальпелей, открыла их, следя при этом за нападавшим и осознала, что без боя я не сдамся.

Словно внутри меня был еще один человек, словно он управлял, сместил сознание, взял тело под контроль.

Дыхание выровнялось, дрожь пропала… все звуки будто бы исчезли…

Я четко видела его движение, как напряглись мышцы в момент прыжка, как неестественно широко раскрылась пасть и с силой резанула скальпелем, уходя при этом в сторону.