— Да, — я кивнула, стараясь скрыть растерянность, потому что не понимала, зачем нам такой странный кусок ткани. — Всё хорошо.

— Благодарю, госпожа, — Полита робко мне улыбнулась. — Я вижу, платье вам подошло. Вы в нём очень красивая. Оно вам нравится?

Я кивнула, вдруг понимая, что даже не поинтересовалась у Шута, где он раздобыл мне новые наряды и как вообще смог подобрать одежду и обувь без примерки…

— Да, очень.

— Я передам ваши слова мастеру Торлу, — радостно заулыбалась девчонка. — Он будет очень рад!

— Разумеется, — Шут убирал свёрток в свою торбу. — А это возьми себе за работу.

В его пальцах сверкнул серебряный «листок», и девчонка с благодарностью приняла плату.

— Всегда будем рады вам, госпожа Янига! — Она кланялась, пока мы не отошли достаточно далеко.

Только теперь я решилась задать вопрос воину, снова шагающему с хмурым видом.

— Зачем нам это?

— Удобная штука. — Джастер едва покосился на меня. — Во-первых, на ярмарках тебя сразу видно будет. Во-вторых, от солнца и дождя неплохо укроет. Ещё спать на нём можно и им же укрываться. Ты же в лесу мерзнешь всё время.

Я опустила голову, скрывая досаду и смущение. И приятно, что он обо мне думает, и обидно, что к себе не зовёт…  Даже не улыбнулся ни разу, как этой девчонке…

— И чего ты ей так…

— Кажется, я просил не ревновать меня, ведьма? — Джастер замер и обернулся ко мне так резко, что я едва не врезалась в него. — Разве нет?

Под его мрачным и недовольным взглядом я только опустила голову и молча кивнула. Просил…

А я и не ревную!

Мне просто обидно…

— Вот и чудесно. — Шут развернулся, и до ярмарочных ворот мы дошли в полном молчании.

Но молчание Джастера не помешало снова задуматься о его прошлом. Только теперь я думала о том, как же выглядела его возлюбленная.

То, что я на неё совсем не похожа, — я уже поняла. Холисса говорила, что брошенные мужики всегда выбирают женщин или очень похожих на бывшую внешностью и характером, или начинают гулять со всеми подряд.

Судя по всему, Джастер относился к первому типу. Только вот не могла же его возлюбленная быть такой…  некрасивой, как эта Полита?

Не верилось мне, что обычная простушка смогла бы покорить такого сердцееда, чтобы он ей серенады пел…  Нет, его возлюбленная наверняка была необыкновенной красоткой.

Но какие женщины ему нравились?

Нежные, томные, светловолосые и голубоглазые «небесные девы», как таких называли в балладах? Или наоборот, он любил страстных чёрнооких красавиц с волосами цвета ночи? Или его привлекали спокойные зеленоглазые женщины с волосами цвета дубовой коры, напоминающие этим его любимый лес?

Мне оставалось только тихо вздыхать и строить догадки. Потому что равнодушный взгляд Шута не выделял из толпы никого.

Выйдя за городские ворота, я убедилась, что Джастер был прав.

На ярмарке, несмотря на ранний час, было достаточно людно. Торговцы открывали лавки, первые покупатели лениво прогуливались вдоль пока ещё полупустых рядов.

— И что им не спится? — Я подавила зевок и поправила сумку на плече. — Что они продают в такую рань?

— Кто что, товар разный бывает, ведьма, — Джастер с прищуром смотрел по сторонам. — И далеко не все сделки законны. Многие считают, что, чем шляться по ночам, лучше всё сделать рано утром. У стражи пересменка, ворьё ночное уже скрылось, а дневное ещё на охоту не вышло. Удобное время.

Я покосилась на него и промолчала. О тёмной стороне торговли я, конечно, догадывалась, но не думала, что это может быть так…  при свете солнца…

— Идём, — Шут положил ладонь на торбу. — Вон там, за рядами, перед выгоном, рощица, там и встанем.

— Нас же никто там не увидит!

Я подобрала подол юбки, торопясь за его широким шагом.

— Кому надо — те увидят. А все остальные тебе ни к чему. — Джастер оглянулся через плечо. — Тебе покупатели нужны или желающие поглазеть на знаменитую ведьму? Тогда ты не тем занимаешься, Янига. Бросай своё ремесло и иди к бродячим актёрам.

В ответ я только фыркнула, выпрямила спину и постаралась идти с гордым видом. Нашёл же, с кем сравнить…  Актёры бродячие…

Нет уж. На уличные представления я люблю смотреть, а не выступать перед толпой. Я — ведьма, и мне это нравилось. А быть госпожой ведьмой нравилось ещё больше.

И, честно говоря, сейчас я совсем не нуждалась в деньгах, чтобы за торговлю переживать. А уж с такими ценами, какие Шут посоветовал, и одну склянку продать — успехом будет.

Потому я решила, что волноваться из-за покупателей не стоит, и шла следом за Джастером, поглядывая по сторонам и мило улыбаясь в ответ на вежливые приветствия других торговцев.

Воин же на все эти кивки и пожелания хорошего утра и торговли как бы невзначай говорил, что госпожа ведьма сегодня продаёт очень редкие магические ароматы и невероятной силы волшебные зелья. Мужчины в ответ вежливо улыбались, но смотрели опасливо и старались держаться подальше. Наверняка слухи о вчерашнем поединке ведьминого «пса» с Визурией уже стали достоянием всего города…

Впрочем, Шута это ничуть не смущало. Когда мы покинули ряды ярмарки, направляясь по дороге в сторону выгона, где продавали лошадей и домашнюю скотину, я украдкой оглянулась и заметила, как перешептываются и смотрят нам вслед.

Рощица, которую Джастер избрал для места торговли, была крохотной. На самом деле, даже рощицей не назовёшь. Несколько ольховин и берёз с невысокой порослью понизу и кустами смородины на окраине, вытянулись узкой полосой, разделяя два торжища. Это был крохотный кусочек, отсечённый дорогой от настоящей рощи, которая простиралась дальше.

Не так и плохо, как я думала сначала. Дорога наезженная, народа здесь ходит много, наверняка найдутся желающие купить зелья. А когда солнце поднимется высоко, здесь будет приятный тенёк и прохлада…

Джастер свернул под кроны деревьев и достал из своей бездонной торбы тонкую верёвку. Примерившись, он начал натягивать её между стволами. И, только когда он достал купленный у портного полог и набросил на натянутые верёвки, скрепляя концы полотнища завязками, я поняла, почему Шут выбрал эту рощицу.

— Прошу, госпожа, — с шутливым поклоном воин поднял полог, закрывавший вход, и предложил мне пройти в образовавшийся шатёр.

Чёрная ткань с вышитым сердцем и трилистником смотрелась серьёзно, и внутри места оказалось достаточно для двоих. Хотя стоять в полный рост было нельзя, но мы могли бы с ним и спать в таком шатре…

— Как чудесно…  — я не сдержала восхищения. — Это ты сам придумал?

— Нет, — Джастер хмыкнул, подвязав полог так, чтобы свет проникал внутрь шатра. — В Сурайе такие у караванщиков видел.

— Ты там был? — я с удивлением оглянулась на невозмутимого воина. — Расскажи!

— Я же наёмник, ведьма, ты забыла? — усмехнулся он в ответ. — Обычная работа, нечего рассказывать. Лучше вот, держи и располагайся.

С этими словами он достал квадратную подушечку вишнёвого цвета размером с локоть. Ткань была плотной и гладкой, вдоль шва был пришит витой золотистый шнур, а уголки украшали пушистые кисточки. Следом появилась ещё одна такая подушка, а за ней небольшое пёстрое покрывало размером с обычную шаль.

— На подушках сидеть, а на него можешь свои зелья выложить, вместо стола, — пояснил Джастер, пока я с удивлением разглядывала необычные вещи.

— Это тоже из Сурайи?

— Это отсюда, — Шут кивнул в сторону Кронтуша. — Но ты права, это сурайская мода. Располагайся, ведьма. Поначалу непривычно, но, в общем, довольно удобно. Всяко лучше, чем на голой земле весь день сидеть или по толпе, как лоточнице, толкаться. В Сурайе торговцы ещё маленькие столики используют, но у них лошади есть, а я такую тяжесть на себе таскать не хочу, мне и так хватает.

Ответить мне было нечего, и потому я снова зашла в шатёр и расстелила покрывало, примериваясь, как мне удобнее расположиться.

Сурайя, значит…  Вот где он торговаться выучился…  И…  Неужели его возлюбленная оттуда?! Тёмнокожая и черноволосая…  Поэтому и местные красотки его не привлекают…  И если это так, то его история ещё запутанней и трагичнее, чем я представляла…