Он качнулся назад, но быстро восстановил равновесие. Его пальцы, как клещи, крепко сомкнулись на запястьях Эовин. Чужестранец принялся медленно убирать ее руки со своей шеи, но девушка продолжала царапать его ногтями до крови, проклиная сковывавшие лодыжки веревки. Эовин хотелось пинать и бить его, хотелось, чтобы он ощутил ту же боль, что сейчас испытывала она.

Он сжал зубы от ярости, обхватил одной ногой колено Эовин и, зажав нижнюю часть туловища между ног, резко оторвал ее конечности от своей шеи. При этом незнакомец совершенно не обратил внимания на глубокие кровавые царапины, которые она оставляла на коже.

Эовин отчаянно сопротивлялась хватке.

Резким движением он развернул ее и швырнул на пол. Эовин только успела повернуть голову так, чтобы не удариться носом. Прежде чем она сумела подняться, чужестранец надавил ей коленом на спину, точно между лопаток.

Веревки на запястьях Эовин больно впились в кожу, но это была мелочь по сравнению с почти невыносимой болью от резкого растяжения суставов. Даже показалось, будто она отчетливо слышит хруст костей и разрыв сухожилий.

Эовин стиснула зубы, чтобы не закричать.

Во всяком случае боль развеяла кроваво-красную завесу, которая чуть ранее заволокла ее разум. Ведь продолжая вести себя так безрассудно, она не смогла бы отомстить за смерть Харада.

Эовин не мигая смотрела на его мертвое тело и чувствовала, как откуда-то изнутри поднимается пустота и поглощает все ее существо. Харад стал первым человеком, которому она за многие годы открыла сердце.

Внезапно подумалось, что могла бы и догадаться, чем все закончится. В этом жестоком и несправедливом мире не следовало ни к кому привязываться. Возможно, поэтому она все время и держала Харада на некотором расстоянии. Потому что в глубине души знала, что их отношения долго не продлятся.

В памяти всплыло их прощание. Грусть и разочарование, обуревавшие их обоих. Но несмотря ни на что, Эовин рассчитывала на новую встречу. Надеялась, что они все равно останутся друзьями и Харад всегда будет рядом.

В коридоре послышались тяжелые шаги, и Эовин с трудом повернула голову в сторону двери.

В следующий миг в комнату ворвался Гвидион в сопровождении отряда стражников.

– Гвид! – с облегчением выдохнула Эовин, но при этом в ее голосе звучало и беспокойство. Хватит ли подкрепления, чтобы справиться с чужеземцем?

– Явились наконец-то, – буркнул тот, ничуть не встревожившись.

– Стреляйте в него! – настойчиво крикнула Эовин.

Однако стражники бездействовали. Почему? По крайней мере у двоих за пояс были заткнуты пистолеты. Тут Гвидион медленно повернулся к ней, и Эовин содрогнулась. Что-то было не так. Его глаза выглядели какими-то не такими, будто размытыми. И одет он оказался совсем в другую одежду. Ни брызг крови на одежде, ни царапин на коже…

– Ты не Гвидион! – испуганно воскликнула Эовин. Похоже, на сей раз перевертыш принял его обличье. – Это не настоящий король! – Почему никто, кроме нее, этого не замечал? Девушка попыталась подняться, но воин грубо придавил ее к полу. – В конце концов сделайте же что-нибудь! – крикнула она в бессильной ярости.

В их глазах читались разочарование, растерянность и жалость.

– Так это правда, – пробормотала Мела, одна из подопечных Эовин, с которыми та тренировалась в течение последних нескольких недель.

Ульфаратец в облике Гвидиона недовольно нахмурился.

– Неужели вы сомневались в словах вашего короля?

– Конечно, нет, Ваше Величество, – заверила Мела, поспешно опуская голову.

– Игра окончена, – презрительно обратился ульфаратец к Эовин. – Тебе не удалось меня свергнуть, заговор вовремя раскрыли. Жаль, что из-за твоего коварного предательства погибло столько хороших людей.

– План? Какой план? – уставилась на него окончательно сбитая с толку Эовин.

– Заманить меня в ловушку, убить и заменить двойником, пляшущим под дудку Ордена Охотниц. Не думай, что мы не догадывались о ваших планах.

– Что за бред! – презрительно выплюнула Эовин. В поисках поддержки она посмотрела на мужчин и женщин, с которыми тренировалась. Не могли же они всерьез поверить, что за всем этим стояла она. И все же большинство избегало ее взгляда. – Да я только что прибыла в Беллентор. И я же подняла тревогу!

– О да, прекрасный отвлекающий маневр. А потом ты по веревочной лестнице пробралась в эту башню, где твои сестры уже подготовили ловушки. Только они не учли, что я возьму с собой Харада и еще одного стражника, поскольку не доверял им с самого начала. – Лжекороль с наигранной печалью покачал головой. – Обязательно было убивать еще четырех человек? – Он указал на тела мертвых стражников.

– Это сделала не я! – простонала Эовин, уже догадавшись, что в этой ситуации ее никто не поддержит.

– Вы все видели, как она сражалась на тренировках, – с пафосом воскликнул ульфаратец. – Кто еще мог бы оказаться способен на подобное? – Он сокрушенно вздохнул. – Ты даже Харада не пощадила.

Эовин едва не задохнулась от охватившего душу гнева.

– Ты отвратительный, лживый ублюдок! Как ты смеешь…

– Заткни ей глотку, – хладнокровно приказал ульфаратец.

– Нет! – Эовин дернула головой, когда чужеземный воин, все это время стоявший позади, попытался засунуть кляп ей в рот. Люди должны были узнать правду. – Клянусь луком Арии! – в отчаянии воскликнула она. – Я не убийца, это все ложь! Настоящий Гвидион в бегах. Помогите Гви… – закончить она не сумела, поскольку воин крепко схватил ее за подбородок и сунул тряпку между зубов.

Эовин кашляла и давилась, пытаясь вытолкать кляп языком, но мужские пальцы были сильнее. На глаза навернулись слезы. Кляп затолкали так глубоко, что у нее едва получалось дышать.

Лжекороль удовлетворенно кивнул.

– Заберите мертвых стражников и похороните со всеми почестями, – отдал он приказ сдавленным голосом, делая вид, что безмерно скорбит. – Они погибли, выполняя свой долг. И избавьтесь от трупов охотниц.

Мела тяжело сглотнула. Ей явно с трудом верилось в эту историю. Но другого объяснения никто не давал.

– А с ней что? – неуверенно кивнула она на Эовин. – Отвести ее в темницу?

– Нет, – ульфаратец в облике Гвидиона с сожалением покачал головой, – я сам позабочусь о ней. – Он сделал короткую паузу. – Продолжайте обыскивать дворец и весь город в поисках двойника и девчонки. Как только найдете их, доложить мне немедленно.

Стражники послушно вытащили мертвых наружу. Эовин проводила взглядом безжизненное тело Харада. Пусть это всего лишь фарс, но она надеялась, что его все же похоронят, как положено. А еще очень хотелось присутствовать на его похоронах, чтобы еще раз как следует попрощаться с Харадом.

Наконец дверь за стражниками закрылась, и Эовин осталась наедине с двумя ульфаратцами.

– Оставайся здесь! – Гвидион решительно втолкнул Эллин в узкий пыльный проход, который скрывался за выцветшим гобеленом этажом выше.

Еще ребенком он нашел в библиотеке старую карту дворца и решил развлечься, исследуя давно забытые коридоры. Многими из них давно не пользовались, некоторые разрушили во время реконструкции или просто замуровали. Несмотря на это, по всему замку пролегал скрытый лабиринт. Башню, которую Беррон выбрал для осуществления коварного плана, в свое время построили для любовницы одного из предков Гвидиона. Отсюда ее уединенность и потайной ход, по которому тогдашний правитель незаметно пробирался к ней.

Хорошо, что Гвидион сейчас так быстро нашел это место в темном коридоре.

– Нет, не уходи, не бросай меня! – Эллин протестующе вцепилась в его забрызганную кровью рубашку. Удивительно, но голос ее звучал скорее настойчиво, чем испуганно.

– Я должен помочь Хараду и Эовин, – шепотом попытался объяснить он. – Поднять тревогу, отдать приказ охране, чтобы Беррона арестовали.

Девчушка покачала головой.

– Хараду ты уже не поможешь.

– Не говори так! – Гвидион сжал кулаки. Харад был его старшим товарищем, его лучшим другом. Почти братом. Он точно никогда не забудет выражение лица Харада, когда тот бросился на меч Беррона.