Пенн: «Возможно, если бы ты постоянно не заставляла меня готовить маш и фальшивые макароны из чечевицы, моя стряпня была бы немного вкуснее».

Ким: «Я забочусь о том, чтобы все были здоровы, и, если бы я не планировала наше питание, кто бы еще этим занимался?»

Пенн: «Ты всегда хочешь все планировать. Почему ты не можешь быть поспонтаннее?»

Ким: «Ага, и спускать наши общие деньги на рестораны?»

Пенн: «Я просто подумал, что так будет проще».

Ким: «Все было бы проще, если бы ты не вмешивался. Все домашние обязанности только на мне. Думаешь, еда появляется в холодильнике по волшебству?»

Пенн: «На прошлой неделе я отвез обоих детей на прием к врачу и сделал все, что было в списке, который ты мне дала в выходные».

Ким: «Это совсем другое. Почему ты сам никогда не замечаешь, что нужно сделать? Почему мне приходится делать это самой? Почему ты такой эгоист?»

Все было совсем не так. Во-первых, я готовила куриные бедрышки, а не грудку. Во-вторых, накануне на ужин было чили из индейки. Да, это тоже птица, но вовсе не куриная грудка. Совсем другое дело.

Я признаю, что не все мои блюда достойны того, чтобы выкладывать их в Pinterest, но моя семья хотя бы жива и здорова. И для этого приходится прилагать усилия даже в не самые лучшие времена. А у нас как раз были не самые лучшие времена. В вечер битвы за лифчик я уже выбилась из сил. Мы постоянно переживали за родителей Пенна, и я была измотана. Я хотела побыть дома, надеть свои спортивные штаны двадцатилетней давности и полежать на диване, чтобы прийти в себя. Хотела ли я готовить ужин в тот вечер? Нет, конечно. Но я уже разморозила эти чертовы куриные бедрышки, и мы должны были их съесть. Мне просто нужно было накачать тела членов своей семьи калориями. Я не пыталась ни на кого произвести впечатление – и это вдвойне сказалось на том, как я выглядела. Я настроилась на вечер дома. А именно сняла лифчик!

Дамы, поддержите меня. Лифчик хоть и не похож на корсет из китового уса былых времен, но это определенно неудобная штука. Я аплодирую тем женщинам, которые не стесняются ходить без него, но я еще к такому не готова. В ту минуту, когда заканчивается мой рабочий день, рука тянется за спину и расстегивает застежку. Этот момент сигнализирует об окончании моих обязательств перед внешним миром. После того как я снимаю лифчик, я уже ничем не занимаюсь, кроме приготовления ужина. Я в безопасности. Я все дела переделала. Диван ждет.

Я понимаю, звучит нелепо, что я не могла заставить себя надеть его снова, но послушайте меня: все, что долгое время происходило, было связано с Пенном. Состояние его родителей из-за деменции ухудшалось с бешеной скоростью. Меньшее, что можно было сделать, – перевезти их в лечебный центр. Эта ситуация выматывала и разбивала сердце. Я забыла о собственных потребностях и себе самой. Я могла отложить большинство дел – походы в спортзал, долгие прогулки с моими самыми близкими друзьями и так далее, но я отчаянно нуждалась в передышке. Когда мне показалось, что я лишаюсь последнего шанса расслабиться, я вышла из себя. Я взяла эту курицу и превратила ее в оружие. Возможно, она бы нанесла нам куда меньше ущерба, если бы мы все заболели из-за нее сальмонеллезом.

В вашем доме бывали похожие ситуации? Нам кажется, что да. Мы были поражены, узнав, как много общего между нашими ссорами и теми, которые случаются у других пар. Причины могут быть разными: вместо ссоры из-за ужина может быть размолвка из-за того, кто какой счет оплатил, или из-за того, что один из партнеров слишком много работает, или какую машину купить, но сами модели (короткое замыкание в общении, эскалация конфликта и оскорбленные чувства) на удивление схожи.

Мы много ссоримся. Вот прямо очень. Намного чаще, чем какая-нибудь парочка из комедийного сериала. Мы вместе работаем из дома, в котором живем и воспитываем детей, поэтому между нами возникают проблемы. Обычные споры, как у любой пары – коллег или родителей. Иногда кажется, что мы ругаемся вообще из-за всего. В боях мы провели более десяти тысяч часов и накопили солидный опыт. Уверены, что Мальком Гладуэлл[5] сказал бы, что благодаря этому нас можно отнести к категории экспертов. Сомнительный повод для гордости, но в ссорах мы чертовски преуспели. С помощью нашего пастора и семейного психолога мы узнали, как сделать наши ссоры менее деструктивными.

Наше главное достижение – то, с чем познакомил нас Кристофер, – называется метакоммуникация, или разговор о том, как мы общаемся друг с другом. Мы взяли за правило в понедельник утром проводить четвертьфиналы наших «состязаний». Мы проводим «послематчевый анализ», на котором определяем, что было правильно, что пошло не так и от каких вредных привычек нужно избавиться, чтобы в следующий раз сделать все лучше. Кристофер показал нам, как посмотреть на все под другим углом, чтобы мы точно могли понять, что произошло на поле. Изучив то, как мы общаемся, мы разработали несколько методов, которые значительно улучшили наше общение и наш брак.

Если вы похожи на нас и часто ругаетесь со своим партнером, у нас для вас хорошая новость: ссоры могут принести пользу. Они позволяют вам узнать о себе и своем партнере больше, чем любое другое совместное занятие. Вряд ли вы узнаете многое о внутреннем мире своего партнера, когда готовите ужин или устраиваете марафон по просмотру «Друзей». Но когда возникает конфликт и столкновение друг с другом, вы узнаете о допустимых границах, о том, какие уязвимые места эти границы защищают. Вы узнаете о том, что важно лично для вас и для вашего партнера.

Когда вы подрезаете розовый куст, ему это приносит только пользу. Так происходит и с конфликтами – они тоже могут быть отношениям во благо. Что точно не принесет никакой пользы – абьюз, ссоры с оскорблениями, из-за которых все пойдет прахом, потому что вы ничего не проанализировали и не извлекли уроки. В хорошей ссоре никто не одерживает победу и не терпит поражение – в ней вы узнаете что-то новое о самом себе и своем партнере. Продуктивный конфликт совершенствует отношения, придает им форму. Вот почему мы намеренно стали обсуждать наши ссоры. Мы копаемся в них, чтобы найти способы лучше говорить друг с другом и стать ближе.

В этой главе мы используем пример с битвой за лифчик, чтобы проиллюстрировать, как провести анализ ссоры и вынести из нее пользу. Этапы:

• дождитесь правильного момента;

• посмотрите на конфликт с высоты птичьего полета;

• проанализируйте, как вы сказали то, что сказали;

• останьтесь в аэропорту;

• спросите себя: «Справились ли мы?»

После того как вы проведете анализ несколько раз, вы, как и мы, возможно, обретете уверенность в том, что все можно уладить. Метакоммуникация не всегда идеально срабатывает, но она радикально изменила то, как мы ссоримся и общаемся.

Самое главное: чтобы провести успешный послематчевый анализ, нужно дождаться окончания игры, когда пот высохнет, а пульс придет в норму. Когда мы испытываем стресс, включается реакция симпатической нервной системы бей[6], беги или замри. Она возникла, когда большинство угроз, с которыми люди сталкивались, касалось физической безопасности (встреча с саблезубым тигром, пещерным человеком с дубиной, ревностно защищающим свое пространство, змеей в траве). В наши дни она быстро активируется и проявляется полностью из-за стресса (изменение образа жизни, уязвленное эго, риск разрыва отношений). Как только включается симпатическая нервная система, всего за несколько секунд тело претерпевает больше изменений, чем во время полового созревания. Учащается пульс, повышается артериальное давление, зрачки расширяются (для того чтобы лучше видеть блеск клыков саблезубого тигра), мышцы наливаются кровью, потому что сужаются вены. И как дополнительный эффект – возникают проблемы с концентрацией на долгосрочных задачах. Симпатическая нервная система отлично защищает человека от того, чтобы его не растерзал саблезубый тигр. Но если нужно попытаться объяснить партнеру, как то, что он только что сказал, задело ваши чувства, она только вредит.