Какая глупость. Фрэнсис зло усмехнулся и перекинул уздечку на холку лошади, готовясь запрыгнуть в седло. Однако чужое покашливание за спиной заставило резко обернуться.

В проеме конюшни стоял Освальд. Как всегда при полном параде, ни складки на идеально отутюженных камзоле и брюках, ни пятнышка на блестящих начищенных сапогах. В золотых пуговицах он мог рассмотреть свое отражение. Младший Адара с трудом подавил смешок.

В голове замаячил дурацкий вопрос. Как он тут появился в конюшне с навозом и умудрился сохранить чистоту сапог? Взлетел, что ли?

- Куда собрался? - спросил Освальд, цепко разглядывая младшего брата и его походную одежду.

Кажется, с неодобрением отметил в ней простоту и невзрачность, а также отсутствие фамильных украшений, которыми Фрэнсис не собирался светить.

- Ты еще не ложился? - вопросом на вопрос ответил Фрэнсис.

По снисходительной насмешке средний брат сразу понял, что тот намекал на его безупречный внешний вид. Над этим вечно все потешались. Но Освальд просто до безумия любил порядок. И в первую очередь начинал с себя. Сарказм Фрэнсиса он попросту проигнорировал.

- Мой младший брат ведет себя довольно странно в последние дни. После покушения сиротки ты сам на себя не похож. Неужели так испугался смерти?

- Я уже не помню, когда я перестал бояться смерти, Освальд, - спокойно произнес принц.

Не было в его голосе хвастовства или пустой бравады. Освальд это знал. Знал, что он такой с детства. По-змеиному хладнокровный, прущий напролом, без капли всякого страха. Поэтому и добился ошеломляющих результатов на поле боя в очень юном возрасте. О нем слагали легенды. А он, по сути, до сих пор щенок.

Наверное, именно поэтому Освальду до чесотки хотелось его уколоть побольнее. Хоть пришел и не за этим. Но не смог удержаться. Даже в предвкушении оскалился.

- А меня вот всегда пугало твое невозмутимое спокойствие даже в самых критических ситуациях. - Взгляд среднего принца был предельно серьезным. - Ты, наверное, не помнишь... Но был один случай в детстве... Тебе совсем ничего было, лет пять может или шесть. Мы с Торли бросили жребий - кто из нас положит на твою голову подушку, пока спишь.

Фрэнсис смотрел на брата ровно, без всяких эмоций. Слушал, никак не показывая обиды или злости.

- Для тебя не секрет что мы с Торли ненавидим тебя. Да и друг друга тоже, чего уж там. - Освальд задумчиво разглядывал пятнистый рисунок на крупе лошади. Тонкие пальцы покручивали фамильный перстень. - Ты был младше, это раздражало. Когда ты родился, то все в замке вдруг разом забыли, что мы есть. Это нас даже объединило на какое-то время. Мать порхала только вокруг тебя, блаженная улыбка не сходила с ее лица. Она говорила ты особенный. А уж когда у тебя впервые проявился дар, то и вовсе начала превозносить до небес. Отец тоже поначалу радовался, что в его семье появился такой уникум. Хвалил твой дар, хвастал перед всеми. Пока не понял какую угрозу ты несешь. Мы с Торли дико ревновали. А ты ведь, правда, был особенный. Капризный, да, эгоистичный. Жесткий, с не по годам развитым стальным характером. Хоть внешне и девчонку напоминал лет до десяти...

Про девчонку Фрэнсис не намеревался слушать, хоть и потуга брата съязвить была довольно слабой.

- Кому выпал жребий?

- Мне, - с готовностью откликнулся Освальд. - Я пришел к тебе в спальню поздно ночью. Все спали. Как и было условлено, я взял подушку и подошел...

В утренней заре раздалось ржание других лошадей. Скотный двор просыпался. Густой как дымка воздух уже не казался таким холодным и сырым. Но предстояло долгое путешествие по Вел Хейму...

- Как сейчас помню, ты лежал в своей дурацкой пижаме с изображением плюшевых зайцев. Белая такая, шелковая в тонкую полоску. Одеяло сбилось, а ты спал раскинув руки и ноги в разные стороны. Я даже злорадно подумал, что ты наверняка замерз. Стоял с толстой подушкой как полный кретин минут двадцать. Смотрел как ты спишь и не мог пошевелиться. Струсил, конечно. Никакой братской любви я не чувствовал. Ты и сам это знаешь, не буду врать. А когда я все же осмелился приблизиться и встать над тобой, ты резко открыл глаза. И я впервые тебя испугался. Такой взгляд у тебя был. Понимающий. Однако ты не закричал, не забился в угол. Ты просто смотрел. Как будто ждал, что я сделаю дальше.

Признаться, Фрэнсис не помнил этот случай. Он вообще не любил вспоминать детство. Порой даже казалось, что его у него и не было. Сразу родился взрослым.

- Зачем ты это рассказываешь?

- Я еще тогда понял, что, находясь с тобой в одной комнате я всегда буду проигрывать. Торли он... Он старший сын, первый наследник. Но это ничто по сравнению с тем, что можешь ты.

- Я...

- Да я не о Даре. Ты просто сильнее всех нас. Отец неспроста тебя боялся.

Но Фрэнсис никогда не хотел, чтобы его боялись. Уважали силу - да. Принимали. Сейчас он уже ни за что не признается. Только если самому себе. Самому себе он старался никогда не врать.

Но Освальду совсем не обязательно об этом догадываться.

- Странно, что ты мне это говоришь. Я все еще думаю, что кто-то из вас двоих замешан в смерти отца. Ты очень сильно хочешь трон, Освальд. Куда сильнее Торли.

- Как и ты.

- Как и я, - согласился Фрэнсис. Рассеянно взъерошил короткие волосы, к которым еще никак не мог привыкнуть. - Только все равно не пойму зачем ты мне это говоришь? Открывать глаза как-то поздно, да я и так все знаю. По-моему, глупо делать вид, что мы любящие родственники. Мы друг друга терпеть не можем. И это ни для кого не секрет, даже для соседних королевств.

- Я хочу вернуть Кальдеррану жизнь. Торли не сможет. Он слабый, а Расс слишком властолюбив, чтобы думать об истинной проблеме нашей земли. Ему нужно здесь и сейчас, понимаешь? Он не смотрит в будущее. Да и меня в принципе бесит, что управлять родной землей будет абсолютно посторонний человек. Хитрый генерал, решивший, что корона древнейшего рода ему по зубам. Ты же... Ты помешан на победе, твой удел воевать и управлять многотысячной армией. Быть на поле боя, махать мечом. Но не сидеть на скучном троне и заниматься рутинными делами.

- Ты так считаешь? - съязвил Фрэнсис. Замечание брата его укололо.

- Прямо сейчас ты бросаешь Кальдерран. Бежишь куда-то, утолять собственные эгоистичные желания. Догадываюсь, что хочешь просто отомстить девчонке, отрезавшей тебе волосы. Это смешно.

- Мне нужно, - сквозь зубы процедил Фрэнсис.

Но всю правду он, конечно, сказать не мог. Поэтому сжал зубы, чтобы не ляпнуть лишнего.

- Торли для меня не преграда. Расса можно убрать, а без него старший брат никто, - как ни в чем не бывало продолжал Освальд.

- Убьешь его? Так может тебе, наоборот, стоит радоваться, что я уезжаю?

- Мне нужна твоя помощь. - Глядя в нахмуренное лицо младшего брата, Освальд привычно испытал раздражение. Что должен расшаркиваться перед ним сейчас. Просить. Но по-другому не получится. От осознания этого факта выть хотелось, но все же он здесь.

- Чего ты хочешь?

- Я не могу оставить тут все как есть без присмотра и бежать без оглядки. Да и к тому же, от меня мало толку там, где возможно придется сражаться.

Фрэнсис пришел в легкое замешательство. Светлые брови нахмурились еще сильнее. Он силился понять чего хочет от него хитрый и изворотливый брат. Он всегда искал выгоду только себе, естественно.

- Однажды я выяснил любопытный факт. В прошлом году отец нагрянул в Валиарию, и дошел до самой столицы не просто так. Аскон искал древний артефакт. Я не знаю правда это или нет, но якобы существует кое-что, способное возродить нашу землю, наполнить ее силой, сделать источником жизни.

- И что это?

Под скептическим взглядом брата Освальд пожал плечами, понимая, что звучит все невероятно глупо и наивно.

- Стеклянное сердце Кальдеррана. Не смотри на меня как на умалишенного, я знаю, как это звучит. Как точно выглядит сей артефакт я не знаю. Знаю только как называется.

- Тебе сказал отец? Сам? - не поверил Фрэнсис.