2015 Охота Идёт охота на волков… Владимир Высоцкий 1 Уходит стая к роднику под рёв азартный снегохода. Флажки способствуют стрелку. Идёт охота… Рычит добыча где-то рядом, сверкая ненавистным взглядом, изнемогая на бегу, в беде по горло и в снегу… Матёрых хищников трави и с толком разряди двустволку! Пусть серый корчится в крови… А если б ты родился волком? 2 Шумит охотничья шарага, поляну топчет с матерком. Удача трупного парада — разложено зверьё рядком… Пьяны от водки и удачи, смеясь, позируют, галдят. Оскаленные волчьи пасти с тоской кровавою глядят… Твою бы человечью морду, застывшую в предсмертный миг, убийцы бы снимали гордо, кровавый завершив пикник… 3 Студёный сумрак злобно вьюжит, лес затаился в темноте. Загубленные волчьи души печально воют в пустоте… И невидимками беззвучно скользят их тени в сны стрелков — шанс вырваться благополучно вновь у затравленных волков… Приоткрывает вечность двери… В охоте страшной хищных лет мы все – жестокой жизни звери, смертельной суеты сует… 2023 Лучший Исполнен подлый приговор, и боль пульсирует в груди. Судьбы безжалостной укор… Предательски влажнеет взор. Опять ранение в пути. Ты не убит слепым осколком — лишь случай спас, вновь пронесло… Как в прошлый раз – матёрым волком оскалившись, смеёшься зло. Глаза налились жаждой мщенья, готов ты в клочья рвать врагов, и нет пощады и прощенья тому, кто вырос без клыков… Но ты из человечьей стаи — остановись и не зверей! Живое сердце – не из стали. Пусть отболит оно, оттает. Ты – самый лучший… из зверей… 2015 Ярок мир Он ошалело лицезрел Москву, распаренную в зное. А город цвёл, а город пел, тянулись в небо голубое дома, цветы, деревья, звуки… О господи, как мир красив! Нет безутешней горькой муки, вбирать восторженный мотив цветной калейдоскопной мути… А сердце, как уставший зверь, стремится вырваться, и крутит мозги отчаянье потерь… Листвы буйно-зелёной пена смягчила каменный пейзаж… пастельные цвета на стенах, стеклобетонный антураж… И женщины – на загляденье… Мчит детвора во двор гурьбой… И банки, бары, заведенья любых мастей, наперебой… Гламурно хвастают витрины, и скачут с вывесок слова… От пёстрой брызжущей картины — как после пыток – голова… Вот ленточкой Москва-река, парк Горького объят весельем… И жизнь прелестна и легка… Лишь мучает судьбы похмелье… Блондинка сочная в «Тойоте» подкрашивает губ бутон… Прелестно-приторной свободе не важен чей-то горький стон… Поток машин безумной стаей ревёт и прёт со всех сторон. Девица ласково листает последней выдумки айфон. Старушка кормит голубей, их объедает воробей, скандалят жирные вороны; и красно-жёлтые вагоны проносит, лязгая, трамвай под залихватский звонкий лай — бежит весёлая собака… Так ярок мир… из автозака… 2015
Последнее слово 1 И снова над ящиком чёрным гадают специалисты. Предсмертным отчаяньем полный… Мрачнеют суровые лица… В обрывочных переговорах дрожат голоса экипажа — секунд не хватает, в которых им выйти бы из пилотажа… Слова достаём мы из тел, что ныне в закрытых гробах. А детям – отец улетел — расскажут. Остался лишь прах. 2 Увы, бесформенная масса — итог кровавого пути. Пилот ведь первого был класса, но никого не смог спасти… Прими, майор, залп караула под причитания родни… Твои ошибки помянула Комиссия, суду сродни. Предъявлены все доказательства и дьявольские обстоятельства… Редактор некролог подпишет. Страшны останки на земле. Теперь никто вас не услышит — несутся души в вечной мгле… И каплет дождь на крест, и жизнь летит, И пьют друзья не чокаясь и молча… И плачет мать у свечки догорающей — долго не спит. Лишь подло не грустит сосед, вдову всё чаще посещающий… И над пилотом – глинистая толща. Он расплатился за свою вину — и лёг в кладбищенскую тишину… Эх, командир, ты слыл везучим! И мог бы ты спастись, храбрец! Выходил из пике сквозь тучи. Но низко. Поздно… «П***ц!..» |
