Треугольная тёмная комната. Треугольный тёмный стол. На каждой из трёх стен узор Чёрного Камня. Вокруг темно и дышать нечем.

С каждой стороны стола по две тёмных фигуры – всего шесть. На каждом чёрная мантия с капюшоном и белым клыком на спине. Это религиозный совет Империи – Священный Сейм.

Религия чумов на священную книгу «Жах». По своей сути она ничем не отличалась от философии концепции человечества «Осевого времени». Но ряд поколений святой церкви переписывал её, внося изменения в свою пользу и для укрепления духовной власти. Раньше, ещё до появления «Жах», в чумном государстве было принято многобожие, и церкви, как самостоятельно организации, не существовало. Все обряды и ритуалы совершали жрецы храмов никак не связанные друг с другом.

После появления «Жах» появилась и церковь: все храмы объединили под одним началом. С тех пор духовная власть во много раз увеличила своё давление на общественную жизнь и государственные дела. Сколь-нибудь существенный вопрос мог быть решён исключительно при содействии верховного жреца и Священного Сейма.

В двенадцать лет назад Священный Сейм утвердил постановление верховного жреца-патриарха «Силан-Жах». В нём диктовались непогрешимая власть главы чумной церкви (Невроха, верховного жреца), его исключительная правота как наследника учения «Жах», а также единственного толкователя воли Чёрного Камня.

Это означало повышение влияния на все события, касающиеся и не касающиеся церкви по уничтожению ведьм и колдунов и противодействию ереси. Данная ветвь имела широкие полномочия в судопроизводстве, проводимом жрецами средней руки. После «Силан-Жах» Светский Сейм перестал быть светским, а активная ветвь Инквизиции получила новый глоток воздуха, обретя право проводить расследования по делам ереси и колдовства, отстраняя при этом государственный аппарат. В этом состоял новый принцип закона Великого Инквизитора Торкведоха.

Суду подлежали:

Виновные в ложных понятиях о святой церкви

Виновные в занятии чародейством и гаданием

Всякий отлученный и не искавший примирения

Укрыватели и заступники еретиков

Сопротивлявшиеся постановлениям Инквизиции

Адвокаты, нотариусы и юристы, защищавшие еретиков

Всякий, отказавшийся от присяги, которую требовала Инквизиция

Всякий, умерший в открытом и предполагаемом еретичестве

Всякий, прикосновенный к ереси словом, делом или сочинением.

Какие зверства они вытворяли, чтобы выскрести «правду», какие-то совершенно изощрённые стальные крюки и когти, проволоки, штыки – всего порядка 60 предметов. И поскольку каждый обвиняемый относился к какой-либо из 6 категорий к нему могли быть применимы только вещи разряда его категории.

При том каждая вещь или способ могли быть использованы только в течение 6 минут – хотя эту статью часто не обращали внимание, объясняя это тем, что что-то было применено неверно или не до конца. Среди палачей даже было негласное соревнование по мастерству владения различными инструментами и способности именно определённым предметом заставить «виновного» согласиться.

Кстати, именно на согласии и держалась по сути вся эта система. Ведь Церкви вовсе не нужно было кого-то убить, сделав тем самым из него, хоть и еретика, но мученика. Им важно было совсем наоборот, чтоб он жил. Разумеется, сначала признав свою вину и раскаявшись, но жил. Потому что эта жизнь потом была лишним свидетельством не только правоты Церкви, но и её вечности в жизни чумов.

Иерархическая система деления всей организации Церкви по системе 360-и градусов – по 60 на каждого жреца-митрополита. Здесь каждый старался преуспеть, но, как правило, наихудшие результаты получались у первого и шестого. Их область включала в себя проверку на ересь среди служащих государственного аппарата. В чём заключалось «неудобство» положений: светская власть, армия и СЧК заботились о своих сотрудниках. На «колдовстве» там почти никого не ловили, а при ереси можно было отказаться от своих слов, ещё не доводя до пыток и в частых случаях, при посредничестве большого начальства не слишком сильно пострадать.

Сегодня на обсуждение поставили вопрос о качестве работы жрецов низшего ранга на территориях повышенной и критической опасностях.

Тему совещания огласил Угинох, отвечающий за сектор 180 (сектор «тяжкого труда», как его называли все, стоящие за спинами у жрецов и видящие цену Инквизиции; под его надсмотром все, чьё состояние оценивалось ниже нормы, а это больше двух третей всей Империи): «Верховный жрец-патриарх Неврох, прямой наследник Великого Инквизитора Торкведоха выразил свою обеспокоенность в делах Церкви на завоёванных территориях. Церковь ослабла в тех районах, и нет никаких признаков возможного роста её значения. Верховный жрец Неврох просит принять меры».

Большинство жрецов верило в необходимость существования Святой Инквизиции и считало её основной опорой обоснованного главенства Церкви. Постановка вопроса со стороны угрозы ослабления влияния давила на честолюбие не меньше, чем на принципы.

На самих завоёванных территориях находились в основном государственные служащие, так что в этом случае наибольшая нагрузка ложилась на Инквизицию госаппарата Широха (60-й градус) и Самоха (360-й градус).

«Я пытался отправить в Индийскую колонию шестерых инквизиторов. – заявил жрец-митрополит Катох (300-й градус). – Но броз разрешил только двоих. Как я могу уничтожать ересь, когда мне мешают даже местные власти?»

«Наша фаза работает на полную мощность, но большинство подозреваемых имеет связи на верху. Их берут под защиту, и мы не можем вершить над ними суд», – Широху нечего было больше сказать. Он знал, что в скором времени его заменит другой.

Тут началась словесная атака на всё, что только происходит и всех, кто только присутствует.

– Нам мешает СЧК. Мы требуем введения специального расследования. Проверки должны проводиться с большой интенсивностью и размахом.

– Я считаю, что уровень коррупции в их рядах достиг опасного уровня. Нам нужно действовать скрытно.

– Предлагаю использовать негласный ресурс.

– Поддерживаю.

– Я тоже.

– Поддерживаю.

– Использовать негласный ресурс – самое время.

– Итак, я передам Верховному жрецу предложение об использовании негласного ресурса. – подытожил Угинох. – А Вам, жрец-митрополит Широх, я рекомендую лично выехать в беспокойные территории и проследить за ходом процесса Инквизиции. Уж Вам-то ни один местный чиновник не сможет отказать в визите.

Широх попытался понимающе кивнуть и даже что-то сказать в заключение, но на это у него не хватило сил. Единственное о чём он сейчас думал, так это над тем, что поможет сохранить ему своё место.

***

Широкий серый камень. Пыль и тусклый свет вокруг. И повороты, которые не кончаются.

Это путь к камерам Инквизиции, где ждут своего времени подозреваемые, осужденные и все, кто хоть как-то оказался связан с нарушением правил «Силан-Жах».

Томные бессмысленные шаги и такое же лицо. Это жрец-митрополит Гузох (120-й градус) из Священного Сейма. В его фазе Инквизиция занималась средним звеном Империи – рабочими в основном. Как ни странно, но еретиков и колдунов среди них в процентном соотношении было меньше всех. Это следствие выходило прежде всего из того, что особенности их труда не позволяли проводить «неделю покаяния».

«Неделя покаяния» – это срок, объявляемый после приезда инквизитора, на добровольное признание в ереси. Во время неё также приходили и доносчики, указывая на конкретного чума. У доносчика имелось два варианта: покаяние и обвинение. Чаще выбирали первый, потому что в случае оправдания чума (а такое могло быть, если у него есть связи, в том числе и с церковью, например, если он сам ранее удачно доносил), расследования подвергался сам доносчик.

Гузох приблизился к камерам и мог теперь услышать стоны, издаваемые оттуда. Большое количество поворотов нужно было именно по этому причине – заглушить звук.