Умираю от радости, глупое сердце за рёбрами плачет от фонтанирующих эмоций. Почему? Потому что, сказанное Данилом и слова «я тебя люблю» для меня равнозначны.

Но Шахов не останавливается на достигнутом и окончательно добивает один единственным словом:

— Абсолютно.

Подхватывает под попу и несёт в спальню, где полностью снимает халат и укладывает на кровать, а затем медленно раздвигает мне ноги.

— Счастлив, — повторяет он снова, — и я хочу, чтобы ты помнила это всегда. Чтобы между нами не случилось. Обещаешь? — в глаза не смотрит, лишь шарит алчным взглядом по моему обнажённому телу.

— Обещаю, — киваю, потому что готова сделать для него что угодно, но спустя мгновение я забываю обо всём, потому что Шахов делает то, от чего у меня форменно отъезжает голова, а между ног от его манипуляций со всей дури лупит ослепительная молния. В одно и то же место. Бам! Бам! Бам!

Сначала Даня медленно ведёт ладонями по моим бёдрам. Мягко, почти незаметно, но электрические разряды от этих прикосновений распинают меня на кровати, заставляют выгибаться ему навстречу и безвольной куклой барахтаться в густом сладком сиропе, заведомо позволяя ему делать со мной всё на свете.

Его большие пальцы так близко проходят по острию моих желаний. Дразнятся. Чуть поглаживают пульсирующие складочки. Едва пробегаются по клитору, заставляя меня прикусить кончик языка от острой судороги, скрутившей низ живота.

А дальше Данил опустился передо мной на колени, смотря своими чёрными глазами прямо туда.

Наклонился.

Подул на уже влажные лепестки, и я дёрнулась, приоткрывая рот от слишком запредельных ощущений и зажмуриваясь.

И долго протяжно застонала, когда горячий, бархатистый язык коснулся разбухшей горошинки. А затем к нему присоединились и губы, преступно медленно играя и посасывая центр моего наслаждения.

И то было начало конца.

Я дрожала и отчаянно сводила бёдра от кайфа и реально боялась сойти с ума, потому что с каждой секундой меня накрывало всё больше и больше. А Даня всё ласкал меня и ласкал…

А уж когда к его языку присоединились и его пальцы, которые мягко скользнули в меня, ввинтились и начали неторопливо поступательно двигаться, я вообще перестала что-либо соображать.

Держаться в этой реальности больше не было сил.

Меня вывернуло наизнанку. Перетрясло. И вернуло обратно с небес на грешную землю.

Но всего через мгновение я снова взлетела, когда рот Данила с моим собственным вкусом, впечатался в меня. Его раскалённый член толкнулся внутрь и поршнем задвигался, высекая из меня новые порции стонов и судорожных всхлипов. И как прекрасно мне было сейчас — ощущать этого большого и сильного мужчину так глубоко внутри себя. Размашистые толчки, жёсткий темп, пошлый звук ударов его тела о моё тело.

Почти снова разлетаюсь на осколки, но мне не позволяют сделать это.

Данил рывком укладывает меня набок, а сам пристраивается сзади. Снова насаживает на себя, а его умелые пальцы накрывает мой клитор. Эйфория бьёт так сильно, что я прикусываю себе ладонь, чтобы не орать в голос, а затем просто хныкаю, когда Шахов срывается в безумный темп, накачивая меня сладким дурманом.

Оба замираем на острие наслаждения, а затем вместе срываемся в сокрушительный оргазм.

Разлетаемся.

Выпадаем за грани реальности.

Дрейфуем…

Но, прежде чем уснуть, я всё-таки нахожу в себе остатки сил, чтобы сказать этому мужчине то, что было у меня сердце. То, что он должен был услышать.

— Я тоже с тобой счастлива.

И тихо пискнула, когда Данил прижал меня к себе ещё сильнее.

Лера

Рабочий понедельник у меня явно не заладился. Сначала на квартире у Шахова оказалось, что ремонтная бригада напутала с проводкой в кухонной зоне и придётся снова штробить стены и всё переделывать. Затем оказалось, что выкрасы интерьерных красок, которые мне должны были подготовить для спальни и гостиной, все придётся забраковать и подбирать заново, так как ни одна проба не устроила меня. Слишком много оказалось рефлексов, которые, в конечном счёте, испортили мне всю малину.

Пришлось вновь ехать в салон и начинать всё сначала. Благо только, что времени у меня теперь было выше крыши, а Данил больше не давил, чтобы ускорить процесс, позволяя всё делать так, как мне хочется. И с удовольствием.

Ну а вишенкой на торте в этом дерьмовом дне стал бензин в баке моего автомобиля, который решил неожиданно закончиться прямо посреди бесконечных столичных пробок. Как успела доехать до заправки? Чудо, не иначе.

И вот она я — сижу с умным видом, но в полном ахере и смотрю перед собой, но абсолютно не догоняю, как в этом чуде технике открывается бензобак. До этого дня заправлял мою машину исключительно Данил.

— Тупица, — ворчу сама себе под нос, жуя нижнюю губу и раздумывая над тем, как быть дальше.

— Вам помочь? — слышу стук в окно и слишком знакомый голос. Тут же вздрагиваю, а затем замираю, так как вижу прямо перед собой улыбающееся лицо моего несостоявшегося жениха.

— Денис? — выдыхаю я удивлённо и опускаю стекло.

— Лера? — ничуть не меньше меня, выпадает в осадок от неожиданной встречи Шибаев.

— А я тут, — криво улыбаюсь и зачем-то указываю на приборную панель, — пытаюсь разобраться, как открыть лючок бензобака. Должна быть какая-то кнопка, наверное…

— В этой модели таковой нет.

— Как нет? — ещё раз недоумённо оглядываю приборную панель со всех сторон.

— Нужно просто нажать на лючок, и он откроется.

— О, вот как? — улыбаюсь смущённо. — Спасибо!

— Не за что, — кивает Денис, а затем делает всё за меня, пока я выхожу из машины и топчусь рядом: открывает бак и вставляет в него пистолет с нужной мне маркой топлива, а затем отжимает автомат на ручке, чтобы залить бензин по максимуму.

И пока он делает это, взгляд его всё больше темнеет.

— Классная тачка, — красивые губы кривятся в безрадостной усмешке, а глаза с жёстким прищуром скользят по моей фигуре. По дорогим лаковым туфлям на высоком каблуке, по шелковому чёрному платью от известного модного дома, по золотым часам на запястье и идеально уложенным волосам.

Он всё подмечает и зачем-то кивает, поджав губы. Будто бы делает какие-то неприятные выводы на мой счёт.

— Спасибо, — сухо принимаю похвалу.

— Лямов тридцать стоит, не меньше. Нормально, нормально так, Лера. По красоте вообще.

— А ты тук какими судьбами? — перевожу тему с себя, так как мне совершенно неприятен такой излишний интерес к собственной персоне. Спрашиваю намеренно, потому что точно знаю — у Дениса не было автомобиля.

— Да вот тоже заехал заправить свою ласточку, — кивком головы указывает на серебристый седан, который стоит у соседней колонки, — взял автокредит в прошлом месяце. Не жалею.

— М-м, — тяну я, потому что мне больше нечего сказать или добавить. Шибаев мне стал совершенно чужим человеком, но я уже не злюсь на него. Напротив. Я ему благодарна за то, что когда-то он мне изменил и подтолкнул к встрече с настоящим счастьем.

— Готово, — убирает пистолет на место Денис, и я благодарно ему улыбаюсь, кивая на прощание, а затем иду в сторону административного здания, чтобы оплатить топливо. Попутно покупаю ещё бутылочку воды и мятные драже. Поблагодарив продавца, возвращаюсь обратно к своей машине, но сесть в неё не успеваю, так как снова слышу голос Дениса.

Злой. Взбешённый. Полный желчи.

— Значит, ты всё-таки ему продалась.

— Что, прости? — поворачиваюсь и вопросительно смотрю на парня, наклонив голову набок.

— Блядь, Райская, я поверить не могу в то, что вижу, — лохматит он свою светлую шевелюру. Его движения резкие и нервные.

— К чему сейчас это всё, Денис? — медленно выдыхаю я раздражение и стараюсь говорить спокойно и монотонно, будто передо мной несмышлёный ребёнок.

— Ты реально тупая или просто умело это симулируешь?

— Так, остановись! Хватит, — поднимаю я руку, но Шибаеву по ходу плевать на мои просьбы. Он с каждой секундой всё больше и больше заводится и звереет.