Я хотела возмутиться, сказать, что мне не нужен стихийный дар отца. Жила без него и еще проживу. Но что случилось, то уже случилось. Истерить и портить отношения с Цветаной, надеясь на ее помощь, глупо. Поэтому я вдохнула, медленно выдохнула и спросила не менее важное:

— Вы сказали, что помогла наша связь? Что вы имели в виду?

Цветана пристально на меня посмотрела над позолоченными магическими окулярами, сквозь которые изучала очередной документ, и ответила уже поднадоевшее:

— Ты истинная серебряного, Талария.

Вдох, выдох. На миг прикрыла глаза и постаралась спокойно объяснить, хотя и странно было объяснять ректору подобные вещи:

— Эшшери Цветана, но я не могу быть его истинной! Это какая-то ошибка. У истинных дракона появляется особая отметка — магический рисунок на предплечье в виде широкого браслета. Но ни у Холлварда, ни у меня такого нет!

Цветана пожала плечами:

— Драконы давно не прибегали к традиционному способу выбора спутницы жизни. Возможно, случился какой-то сбой, или браслет проявится постепенно. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

От ее слов я вспыхнула. Возмущение, которое я испытала ночью, когда меня оставили с драконом наедине, никуда не делось, но высказывать претензии ректору я не посчитала себя вправе, хотя бы из уважения.

— Я чувствую себя хорошо, что странно, — не стала отрицать очевидное, а заодно решила выяснить, что все-таки услышала ночью: — Эшшери Цветана, а что с моей аурой?

— А что с твоей ау… Хм. — Ректор прищурилась, а затем подошла ближе и положила руку мне на лоб. — Не может быть! Это невероятно…

Цветана уставилась на меня как на диковинку, будто не верила собственным глазам.

И что это все означает? Умирая от любопытства, я спросила:

— Эшшери Цветана, что там?

— Талария, даже не знаю, как сказать. Я впервые в жизни сталкиваюсь с подобным!

— Скажите, что с моей аурой не так?

— Она… изменилась, — неуверенно ответила ректор.

Да когда же ректор перестанет повторять очевидные вещи, которые ни лютика не объясняют?!

— Это из-за стихии отца? — нетерпеливо переспросила я.

— Герцог Блэкрок определенно здесь замешан. Но у меня нет однозначного ответа, Талария. Я напишу твоему отцу сейчас же. И по поводу притязаний серебряного, и по поводу твоей ауры тоже. И если то, что я подозреваю, верно, тебе и правда будет лучше остаться в академии. Я сама поговорю с драконом.

Я ушам не поверила. Мать Всего Сущего! Неужели шанс?

Нет, серебряный, конечно, привлекательный мужчина, но семейная жизнь пока не для меня. Я хочу заниматься своим делом, а не становиться чьей-либо женой. Жить взаперти и рожать детей — не для меня.

— Спасибо! Я так вам благодарна, ректор!

— Иди, Лира, готовься к экзаменам. Да, я назначаю тебя ответственной за серокаменного медведя. Зверь идет на поправку, но нужно заняться его прогулками. Ему противопоказано постоянно сидеть взаперти. Справишься?

— А то!

Покинув Цветану, я решила пойти к мишке, не откладывая. Заодно заглянув к целительницам, обсудила с ними режим дня медведя, которого они незамысловато окрестили Камешком. Прогулку мы назначили на послеобеденное время, и мне нужно было подробнее изучить повадки зверя, чтобы ничего не упустить, поэтому после целительниц, я направилась в библиотеку, предусмотрительно прихватив с собой восстанавливающее и очищающее зелье.

Библиотека располагалась в единственном монументальном строении, которое представляло собой многоступенчатую пирамиду из темно-красного камня. Здесь всегда царили тишина, прохлада и торжественная атмосфера, нарушать которую болтовней категорически не рекомендовалось.

— Здравствуйте, эшшери Зузанна! — поздоровалась я бодрым шепотом.

— Чего тебе? — неприветливо откликнулась библиотекарь, морщась как от громкого звука.

На Зузанну Жар было больно смотреть. Немолодая женщина явно переживала последствия бессонной ночи, танцев до упаду и злоупотребления веселящими напитками. Но самое смешное, что она ужасно стеснялась обратиться к целительницам. Уж не знаю, по какой причине.

— Мне нужна литература о серокаменных медведях. Повадки, привычки, анатомия.

Вздохнув, точно каторжник перед казнью, библиотекарь поднялась. Я заметила, что на ее лице все еще присутствуют густо-черные стрелки, которые она так любила рисовать у себя на глазах, отправляясь на очередную тусовку.

— А это вам!

Я поставила перед ней на стойку пузатый пузырек синего стекла.

Пристально на меня глянув, эшшери Жар сграбастала лекарство и уже бодрее поковыляла к полкам. Я видела, как она украдкой опустошила пузырек прямо на ходу, прежде чем достать волшебную палочку. Именно с ее помощью наша библиотекарша управлялась со своими книгами. У этой магессы был редкий дар: некая помесь природного со стихийным.

Зузанна Жар принялась совершать сложные движения палочкой, бормоча какое-то заклинание и помогая себе второй рукой.

Пространство перед ней подернулось, задрожало, поплыло концентрическими кругами. С видом хищной птицы эшшери Жар уставилась в самый центр… Стремительное движение, и она выхватила оттуда одну книгу, вторую…

— Вот!

Библиотекарь сунула мне в руки целую стопку.

— Спасибо! Вы лучшая, эшшери Зузанна!

Я искренне ей улыбнулась, радуясь, что не пришлось самой полдня плутать между полок.

— Занимайся в читальном зале. На вынос не дам, — проворчала старушка и уже вполне бодро отправилась к своему месту.

Ну что ж, если бы она дала мне книги на дом, это было бы совсем идеально. Но и так тоже сойдет.

Около двух часов я провела в читальном зале, изучая, выписывая, сопоставляя. Я уже подозревала, что именно мишка и станет моим выпускным заданием, потому готовилась всерьез. Опять же, выгул — задача непростая. Зверь получит определенную свободу, но я его должна контролировать. Потребуется найти с ним общий язык, чтобы среагировать правильно в любой нестандартной ситуации.

Закончила я как раз к обеду, проштудировав несколько энциклопедий, один справочник и три очерка натуралистов. Полезного набралось прилично. Бесполезного, впрочем, тоже. Два автора радикально расходились во мнениях по поводу отдельных аспектов жизнедеятельности серокаменных медведей, но это я не стала выписывать.

Решив, что с меня достаточно, отправилась обедать в общую столовую. Она располагалась чуть на отшибе посреди живописного садика с фонтанчиками и портиками. Под навесом из пальмовых листьев стояли круглые удобные столики. Обед можно было взять самостоятельно на раздаче или попросить принести фей.

Я вдруг поняла, что невероятно голодна. Завтрак пропустила по понятным причинам, а поздний ужин… Впрочем, не будем об этом.

Хотелось сожрать все и сразу, но я решила воздержаться и соблюсти диету, потому взяла легкий суп, паровую котлету из птицы и немного овощей. Готовили в нашей столовой всегда вкусно и полезно. Что ни возьми — не ошибешься. С наслаждением я уплела все, попросив у феечек стакан компота. Как-то сразу забыла прихватить.

— Лира, у тебя в кровати дракон, — многозначительно уставилась на меня одна из них, не спеша улетать.

— Знаю. — Отмахнулась я, залпом опустошив стакан вкуснейшего фруктового напитка.

— И? — Не отставала фея.

— И мне до чертополоха. Устал, пусть спит. Измаялся за ночь бедный.

Я поднялась и направилась снова к лечебнице. Пора было отправляться на прогулку с Камешком.

Целительницы выдали мне артефакт индивидуальной защиты «Лесной» — малахитовый кабошон в серебряной оправе. Я спрятала его под одежду, так чтобы касался кожи. Выпила два предложенных мне зелья. Одно — для повышенной реакции, на случай, форс-мажора. Второе — для снижения запаха, чтобы не раздражать мишку.

— Готово! — Махнула веселым целительницам, отвечающим за хищного и редкого пациента, и те скрылись за дверью лечебницы, наблюдая за мной из-за занавесок.