Он не ударил меня. Не побежал докладывать о том, что увидел. Кажется, этому человеку отныне можно доверять полностью. По крайней мере, в вопросе о том, как сохранить себе жизнь.

– И что дальше? – спросил я.

Лореотис повернул голову в сторону выхода из камеры. Почти сразу я услышал приближающиеся шаги.

– Не раскрывай рта, – посоветовал Лореотис. – Этот разговор я беру на себя.

В проёме появился хорошо знакомый мне «расписной» рыцарь в компании тех двух, что встретили меня у ворот. Глава Ордена. Тот самый, что однажды вынес мне приговор. Тот самый, что потом снял с меня обвинения. Теперь он снова окинул меня таким взглядом, будто впервые видит эту кучу грязи, и отвернулся, сосредоточившись на Лореотисе.

– Сэр Кевиотес, – склонил тот голову.

– Без церемоний, – оборвал его «расписной». – И без иллюзий. Ты знаешь, что Наллан не отступится, это лишь временное решение.

– И это всё, о чём я прошу.

– Если он не выдержит?

– Тогда я отступлюсь.

– Хорошо. Я был тебе должен, но теперь, после этого – всё.

– Справедливо.

– Собери всех, – повернулся сэр Кевиотес к первому рыцарю, и тот немедленно ушел. – Ты – приведи мальчишку, – сказал Кевиотес второму. И второй рыцарь тоже удалился.

На прощание Кевиотес окинул меня презрительным взглядом.

– Сколько суеты из-за какого-то заморыша, которого можно прикончить одним щелчком.

***

Лореотис вывел меня из казематов на свежий воздух, и мы куда-то пошли. Этой тропинкой я ещё не ходил. Она вела к очередному строению, слепленному из скальной породы. Судя по факелам, движущимся в том же направлении, там затевалось что-то грандиозное.

– Никаких печатей, Мортегар, – инструктировал меня Лореотис на ходу. – Никакой магии. Тебе предстоит показать, чего ты стоишь сам по себе.

– Да что будет-то? – Я едва поспевал за его широким шагом, то и дело переходя на бег.

– Будет поединок. Тебе предстоит выдержать десять минут против одного из рыцарей Ордена. Не сдохнешь, не залежишься на полу – и ты наш.

– И-и-и?.. – протянул я.

– И если нет прямых обвинений, то все спорные вопросы решаются внутри Ордена Рыцарей. Служители не лезут к нам, мы не лезем к Служителям. Соображаешь, или картинку нарисовать?

– Наллан не сможет меня пытать?

– Ну, – усмехнулся Лореотис, – смочь-то он сможет, если попадешься. Но это уже будет грубым нарушением этики. Он не захочет стравливать между собой два Ордена. Распри никому не нужны, особенно сейчас. Сильно не обольщайся, он обязательно найдет другие пути к твоему сердцу. Но пока… Если ты хочешь задержаться в академии, это – единственный способ.

Поединок. Драка. На мечах, что ли? Я представил себя, с трудом поднимающего огромный двуручник без использования печати, и шумно сглотнул. Да, судьба дала мне шанс… Только вот как им воспользоваться?

– Не геройствуй, – посоветовал Лореотис. – Не твоё. Победы от тебя никто не ждёт. Скачи, как вошь на сковородке. Этот парень не особо расторопный. Но упаси тебя Земля попасться под прямой удар с правой. Это его коронка.

Мы добрались до здания и вошли внутрь. Там ярко горели факелы, и было не протолкнуться от рыцарей. Сотни две, наверное, их собралось. Все возбужденно о чем-то переговаривались, но, как только я оказался внутри, – замолчали. Все они внимательно смотрели на меня.

– Иди, – подтолкнул меня в спину Лореотис. – Земля в помощь.

Я пошёл. Рыцари расступались передо мной. Кто-то фыркал, кто-то печально качал головой.

А в конце живого коридора меня ждала арена. Круглая площадка, обнесенная каменным бортиком. На арене стоял один человек, без оружия, обнаженный по пояс. Ему, кажется, нравилось демонстрировать всем своё безупречное сложение. Ни грамма жира, каждая мышца будто прорисована. Он упер руки в бока и поигрывал бицепсами, будто бодибилдер какой.

Я посмотрел ему в лицо и остановился.

– Так-так-так, Морти, – оскалился Зован, брат Авеллы. – Кажется, кое-кто захотел сегодня ночью умереть? Я знал, что рано или поздно ты мне достанешься. И ни одной из твоих шлюшек не будет рядом.

Я оглянуться не успел, как оказался на зловещем каменном ринге в одних штанах. Зован смотрел на меня с этакой усмешечкой, как матерый кот на крохотного мышонка. Со всех сторон то и дело доносился смех. Ну что сказать… Могучим телосложением я похвалиться не мог. Пара-тройка тренировок на стадионе с Натсэ явно не могли изменить ситуацию кардинальным образом, да тут еще эта недельная кома…

Ладно, начнем с малого, Мортегар. Они хотят, чтобы ты прожил десять минут, но мы же с тобой реалисты, так? Я прошу десять секунд. Для начала. А там поглядим, как пойдёт. Может, смерть не так уж плоха. Может, мне, как иномирянину, все же достанется не пламень Яргара, а что-нибудь более гуманное. Опять же Натсэ умрёт одновременно со мной. Найдут ли там наши души друг друга? Ну, ее душа мою точно найдёт, хотя бы для того, чтобы набить ей морду за такую дурацкую подставу. Вышел, блин, на пять минут за хлебушком…

Тем временем на ринг выбрался рыцарь. Он взметнул вверх кулак, и помещение наполнилось тишиной.

– Сегодня мы посмотрим в деле на господина Мортегара, – провозгласил рыцарь. – Напоминаю правила. Бой длится десять минут. Если по окончании этого срока Мортегар сможет стоять на ногах без поддержки, он может считать себя одним из нас. Если нет – мы с ним попрощаемся.

«Навсегда», – закончил я за него мысленно.

– В бою нельзя использовать магию, нельзя использовать посторонние предметы. В остальном, девочки, можете ни в чём себя не ограничивать. Можно визжать, кусаться, дергать за волосы и молотить в самые интимные места, на которые хватит фантазии.

– А кусать за интимные места можно? – вырвалось вдруг у меня. Сам не знаю, почему. Наверное, меня перестала пугать самодовольная рожа Зована и начала злить. Все-таки с каждым днем Огонь выжигал во мне все больше слабости.

Зован озадачился. Рыцарь тоже посмотрел на меня с удивлением.

– Э-э-э, – протянул он. – Вообще, можно…

– Хорошо, – кивнул я и хищно улыбнулся Зовану. – Я просто так спросил. Мало ли, как повернется.

Рыцарь помялся и продолжил зачитывать по памяти нехитрые правила:

– Ограничение одно: рыцари не бьют лежачего. Это тебя касается, Зован! – повысил он голос; Зован, поморщившись, кивнул. – Но лежать дольше десяти секунд – это проигрыш. А это уже касается вас, господин Мортегар! – Теперь рыцарь рявкнул на меня. – Если вылетел с арены, у тебя все те же десять секунд, чтобы вернуться. Вопросы есть? Вопросов нет. Я сказал, нет вопросов! – заорал он, увидев, что я опять тяну руку.

Ну и ладно. А я всего-то хотел спросить, суммируются ли секунды. То есть, могу я, скажем, девять секунд походить за ареной, а потом девять секунд полежать на арене, а потом опять за ареной… Придется тестировать, мануал откровенно так себе.

– Приготовились, – буркнул рыцарь и перелез через ограждение обратно.

Я сжал кулаки – так, на всякий случай. Раз в год, говорят, палка стреляет, может, и кулаки мои на что сгодятся.

Ударили в гонг. Гулкий звук разлетелся по залу, и прежде чем он затих, на меня налетел Зован. Тянуть и давать мне фору он явно не собирался.

Я увидел красное от злобы лицо, раздувающиеся, как у быка, ноздри, кулак со сбитыми костяшками…

Боли я в первый миг не почувствовал. Голова мотнулась, я попятился, суматошно пытаясь закрыться руками. А потом всё вернулось: голова вспыхнула болью, к горлу подкатила тошнота, дыхание сбилось. Сколько там прошло? Час, два?

Перед глазами появились цифры с обратным отсчетом:

09:57

Следующий удар прилетел сбоку, в ухо. Я покатился по полу.

– Десять! – грянул хор рыцарей. – Девять! Восемь!

Я лежал. Зован стоял надо мной, уперев руки в бока, и криво ухмылялся.

– Не вставай, Мортик, – посоветовал он. – Хуже будет.

Я бы последовал умному совету. Но вспомнил троих человек в подземелье, которые сейчас целиком зависели от меня, и повернулся на бок.