Почему Федору не сидится на одном месте? Почему он выбрал жизнь бродяги и «вольного копейщика»? Пока другие мечтали о путешествиях и приключениях, он решил сделать мечты явью? Или бежал от ответственности?

Да какая разница! Теперь она никогда этого не узнает. Федор ей так и не позвонил. Конечно, он может быть занят. Но скорее – не хочет ее видеть. Она ведь собиралась поехать с ним, помочь, когда он увел бездомного Михася, а он отказался! Отрезал: «Со мной нельзя». И точка. Значит, не желает подпускать ее близко. Не доверяет!

А теперь она уступила его Диане.

Вместе с этими мыслями пришла злость. Тина злилась на Глеба, на Ульяну, на Диану. На весь белый свет! А больше всего – на себя. За то, что она такая… не такая! Цепляется за прошлое, цепляется за старую, безнадежную любовь, которая не дает ей выйти из привычной колеи!

И на Федора злилась! Выходит, не слишком-то она ему понравилась, раз он готов так быстро от нее отказаться! Раз не получил нужных сигналов, значит, пора к другой, чего зря время терять! Все пошло по прежнему сценарию. Как было со Славой, Колей, Витей...

Вот только Федор – это Федор. Он говорил неожиданные и шокирующие вещи, он подарил ей звезду с неба, заставил ее танцевать босиком, он смешил и бесил ее. Он совсем не похож на других ее знакомых мужчин! И от этого было только хуже.

Ну почему одних женщин мужчины добиваются, готовы ждать, искать к ним ключик, а на таких, как Тина, не желают тратить время? Потому что не видят в них достойную себя женщину? Видят в них лишь  друга, сестру, хорошую знакомую? Потому что «не зацепила»?

Эмоции понесли Тинино воображение, как на взбесившихся конях, да не в ту сторону. В голову полезли разные домыслы. Здравый ум говорил, что она делает дурацкие выводы, а сердце упрямо хотело предаваться самоуничижению.

Что с ней происходит? Это совершенно на нее не похоже! Надо бы остановиться, успокоиться, но как, когда перед глазами стоят картины Федора, целующегося с Дианой?! Ой, куда уже ее занесло!

Тине стало так муторно на душе, что она не могла усидеть на месте. Она захлопнула альбом и решила заварить чая с ромашкой. Встала, глянула в сторону окна и обомлела от ужаса и удивления.

На улице творилось что-то очень странное! Невероятное и непонятное!

За стеклом, в нижней части окна показался круглый оранжевый предмет, похожий на шляпку ядовитого гриба величиной с мяч. Точнее, с половину мяча.

Предмет качнулся, двинулся вправо, влево. Дернулся вверх и замер. Рядом торчали зеленые ветки и красные цветы.

Тинины глаза стали размером с кошачью плошку. Она что, совсем свихнулась, и теперь ей мерещится разная ерунда? Что это такое? Неопознанный летающий объект? Но почему листья и цветы? Почему эта пластмассовая полусфера прыгает под ее окнами, как поплавок?

Четвертый этаж, между прочим!

33

На улице тихо зарокотало. Непонятный предмет вместе с цветами начал медленно подниматься, и через несколько секунд загадка наполовину разъяснилась.

За окном возникла фигура мужчины. На голове у него была нахлобучена оранжевая строительная каска. В руках мужчина держал большой букет роз. 

Тина ахнула и сделала шаг назад. Фира выгнула спину, прижала уши и замерла в боевой готовности на случай, если явился похититель котов.

Мужчина легонько постучал в окно. Тина заметалась на месте: делала шаг вперед и тут же отскакивала назад, не решаясь подойти. 

Надо вызвать полицию! Или неотложку из дурдома?

Но тут гость отвел букет от бородатого лица и широко улыбнулся.

Тина остолбенела и на секунду перестала дышать. А потом задышала очень бурно. От переизбытка кислорода и от дикого волнения у нее закружилась голова.

Она кинулась к окну, торопливо дернула за ручку, распахнула раму и высунулась наружу – скорее найти объяснение появлению неожиданного гостя, который возник у нее перед окном, как Карлсон!

Отгадка оказалась простой – Федор стоял в люльке автовышки. Внизу, возле тяжелой машины, распоряжался мужик в форме коммунальных служб. За машиной толпились дворовые дети и ликовали. Из соседских окон высунулись любопытные. Многие держали в вытянутых руках телефоны и снимали происходящее на камеры. Бабушки на лавке перед подъездом смотрели на Тинины окна, приложив сухонькие ладошки к глазам козырьком. Даже с четвертого этажа было видно, что лица у них возбужденно-подозрительные.

– Привет! – жизнерадостно сказал Федор. – Ничего, что я вот так заявился, без звонка?

– Ты с ума сошел! – пискнула Тина тонким, как у синички голосом.

– Мне казалось, когда принцы забираются в башню к принцессе, их встречают другими словами, – заметил Федор. – Можно войти?

Тина всплеснула руками и поинтересовалась:

– А если нельзя?

– Тогда поеду обратно, вниз, – покорно сказал Федор и горестно вздохнул.

Его покорность смягчила Тину. Она пошире распахнула окно, отвела в сторону занавески и отступила.

– Только не свались! – воскликнула она, когда Федор шагнул к бортику люльки и стал примеряться, как бы влезть.

Забраться в окно с большим, колючим букетом в руках было проблематично. Федор подумал и вручил цветы Тине.  Затем ловко перелез через подоконник и с шумом спрыгнул на пол.

Фира стремглав умчалась в глубину квартиры. Она так спешила в укрытие, что на поворотах ее заносило.

Во дворе раздались радостные крики и улюлюканье. Тина чуть не застонала, представляя, какими вопросами завтра ее будут встречать соседи.

Федор снял каску, положил ее на стол и пригладил волосы. По веселому блеску в его глазах и легкой ухмылке нетрудно было догадаться, что он радуется своей выходке и чувствует себя героем.

– Пойду сниму обувь, куртку и помою руки, – деловито сообщил он и действительно отправился сначала в прихожую, а потом в ванную.

А Тина так и села на табурет с цветами в руках. Занавески трепетали, в открытое окно задувал ветер, розы пахли одуряюще, на всю кухню. На букет Федор не поскупился – охапка была здоровой и колючей, но Тина почему-то никак не решалась выпустить ее из рук.

Конечно, ей раньше дарили букеты. Но таким способом – никогда! И никогда не дарил ТАКОЙ мужчина!

Наконец, в кухне появился Федор с чистыми руками, без куртки и ботинок. На нем были новенькие джинсы и белоснежная праздничная рубашка.

– Давай-ка поставим цветы в воду. Есть ваза? Хотя в вазу он не войдет. Ведро есть? – он замахал руками, когда Тина попыталась встать. – Не трудись, сам найду. Ты пока приходи в себя. Можешь чай заварить. Или налить себе и мне что-то покрепче.

Тина все-таки встала, свалила букет на стол и пошла за ним, как завороженная. 

Федор нашел в ванной зелененькое пластмассовое ведро, наполнил его водой, водрузил на середину кухонного стола и сунул внутрь букет.

Он деловито хлопотал, но все это время молчал, что было для него нехарактерно и даже вызывало легкую тревогу.  Тина шестым чувством поняла, что он ужасно смущен. Возможно, боится, что она все же выставит его вон!

Тина была смущена куда сильнее Федора. Она тоже не знала, о чем говорить, хотя в голове у нее крутились тысячи вопросов. 

Громко щелкнул чайник и Тина очнулась.

– Кхм… садись, пожалуйста, чай сейчас будет готов, – казала она бодрым голосом. – Тебе черный, одну ложку сахара, правильно? К чаю есть печенье «Юбилейное». И малиновый джем… только он засахарился немного. Давай все поставим цветы на пол, вот сюда, в угол.

«Что я несу? – крутилось у нее в голове. – Ко мне в окно на четвертом этаже вошел мужчина с букетом, совершил невиданный романтический поступок, а я ему – «Юбилейное» печенье и засахаренный джем! А что надо говорить? Что  говорят сеньориты, когда к ним на балкон забирается страстный идальго в оранжевой каске? “Я давно ждала тебя, иди же ко мне, мой единственный?” Если я это скажу, чего доброго, напугаю Федора еще сильнее! Все-таки мы не Испании, где для мужчин в порядке вещей шастать на балконы с гитарой наперевес и розой в зубах. У нас нет для таких случаев подходящих фраз и сценариев поведения!»