– Знаю. Прочитала твой дневник, – призналась Тина. – Прости.

– Прощаю. Я-то ни секунды не сомневался. Как тебя увидел – сразу понял, что нашел ту, которую все время искал. 

– А как же капустный пирог?

– Какой капустный пирог? – Удивился он. – А, пирог! Ты это всерьез восприняла?

– Ну конечно!

– Нет, пирог тут совершенно ни при чем, – он мрачно усмехнулся. – Удивительно, какие мелочи застряли у тебя в голове!

– Ну мало ли… – растерялась Тина. – Вдруг это для тебя важно. 

– Конечно, нет! Для меня важно другое. Чувство комфорта. Покоя. Разговор на одном языке.

– А разве мы говорили на одном языке?

– Ну да. Ты прекрасно понимала мои шутки. Слушала меня очень внимательно. Старалась не пропустить ни слова. А мне было интересно слушать тебя. Я понимал твое настроение, когда ты сердилась или радовалась. Это тоже важный момент. Их много, таких моментов. Из них складывается настоящая любовь…

– Говори еще, – потребовала Тина и положила руки ему на грудь. – Ты очень хорошо говоришь. И пишешь тоже. Хотя нет, постой. Дай спрошу…  Твое предложение еще в силе?

– Конечно. Ты его принимаешь? Выйдешь за меня замуж, вот так, после нескольких дней знакомства?

– Нет, не выйду. После нескольких дней не получится. Когда подаешь заявление, нужно ждать месяц.

– Подождем… – он покрепче прижал ее. – Могу и дольше ждать, если ты еще сомневаешься и боишься рисковать. Хоть двадцать лет буду ждать.

– Если любишь, то не сомневаешься, – отрезала Тина, – А я люблю тебя со всеми недостатками, которых еще не знаю. Так даже интереснее – открывать в тебе недостатки и достоинства. Любовь всегда риск. А  я готова рисковать. 

– Правда? – расцвел Федор, но вдруг насторожился. Повел головой вправо и влево.

– Что за странный запах? – спросил он озадаченно. – По-моему, что-то горит.

– Ой, мамочки! Это же пирог!

Тина вырвалась из рук Федора и кинулась на кухню. Из духовки тянулась ниточка черного дыма.

Она открыла дверцу, схватила полотенце и вытащила противень. Пирог поднялся криво, корка почернела.

– Ничего страшного, – засуетилась Тина. – Сейчас срежу горелое и ты попробуешь…

– Здорово ты тут нахозяйничала… – с изумлением сказал Федор, осторожно ступая между пятнами мучной пыли и капустными ошметками.

– Торопилась, не успела убрать… Вот, попробуй.

Федор взял кусок, обжег пальцы, ойкнул, но мужественно попробовал Тинину выпечку. Прожевал, изумленно поднял брови и сказал:

– Интересный у тебя рецепт.

Тина что-то заподозрила, отрезала небольшой кусок, положила в рот и застонала. Она посолила начинку как минимум трижды, и перца высыпала с килограмм!

– Прости, я была не в себе, когда это готовила! Так хотела тебя поразить, и вот...

– Дурочка,  – Федор осторожно отнял у нее нож и обнял. – Тебе не надо пытаться поразить меня пирогами. Ничего страшного, что ты не умеешь готовить. Научишься, если захочешь. А не научишься – и ладно. Я тебя все равно люблю, даже если ты никудышная хозяйка и никогда не мечтала печь мужу пироги.

Тина вздохнула и улыбнулась.

– Я научусь. Я обязательно научусь. 

Она обхватила его колючие щеки обеими руками и поцеловала.

КОНЕЦ