Синдж просияла от гордости. Ее брат был неоспоримым владыкой преступного мира крысиного народца.

Она смотрела на меня так, словно бросала вызов: пусть я только попробую отнестись к ее гордости без должного почтения!

Я бы никогда так не поступил. Только не с ней.

«Гаррет. Будь добр, присоединись к нам».

Что-то я не слышал, чтобы Синдж упомянула, что не я один мигрирую во владения Покойника.

Когда мы с Синдж появились в холодной комнате, там, похоже, был не один труп.

Никто не шевелился. От Старых Костей следует ожидать подобного, но Колда, Плеймет или лекарь должны были что-то делать.

Синдж прямиком направилась к Плеймету, который определенно выглядел мертвым.

«Я заставил мистера Колду дать ему дозу лекарства, предназначавшегося для мистера Дотса. Мы заставим зло послужить во благо, удерживая Плеймета, пока я сражаюсь с монстром, поглощающим его изнутри. Синдж, отправь одного из соседских мальчишек племени Керр доставить послание зятю Плеймета, управляющему конюшней. Ему не нужно знать, что происходит. Не вдавайся в описание деталей. Не делай намеков, что у нас есть большая надежда. Он почти наверняка сочтет обескураживающей перспективу выздоровления Плеймета».

Судя по тому, что я знал о зяте Плеймета, Покойник попал в самую точку. Сестра Плея была его единственной наследницей. У идиота, ее мужа, наверное, уже выстроились в очередь покупатели конюшни.

– Итак, что ты в действительности делаешь?

«Я работаю внутри мозга Плеймета, чтобы прекратить боль, которая отвлекает его от того, чтобы взять остаток жизни в свои руки. Параллельно исследую познания мистера Колды в травах, надеясь обнаружить нечто именно против рака Плеймета».

– Есть успехи?

«Возможно. Но вместо этого сведения исходят из разума брата Хото. Ему известен яд рептилии, который яростно атакует опухоль тканей».

– И где мы найдем яд ящерицы?

«Это тропические виды. В моем мозгу возник образ броско раскрашенного существа, напоминающего саблезубую игуану».

– Помню это создание по островам. Опасная тварь. Стоит ей дохнуть, и тебе крышка.

«Как всегда, если нет свидетелей, способных тебя опровергнуть, ты преувеличиваешь. Тем не менее яд очень сильный. Возможно, несколько особей живут в Танфере».

В бизнесе Колды кто-то тайком держал таких ящериц. А может, кто-то из Детей Света, продающих диковинки богачам.

«В королевском зверинце есть дом экзотических рептилий».

Ах да! Члены королевской семьи собрали коллекцию странных созданий. У принцесс был специальный дом для мотыльков и бабочек. Никто из нас, низких типов, никогда не приходил посмотреть на подобные диковинки.

«У тебя есть связь с принцем».

Можно сказать и так. В некотором роде.

«А я тем временем покопаюсь в брате Хото в поисках полезных сведений, способствующих дальнейшему пониманию того, кто, что и почему стоит за злоключениями мистера Дотса».

– Почему бы просто не получить эти сведения в голове Морли?

«Эти плоды не произрастают там, чтобы их сорвать. Возможно, его ударил камень, упавший с неба, и он будет не в состоянии рассказать нам ничего, когда очнется».

– Но он очнется?

«В течение двух дней. Возможно, раньше. Исходя из того, что брату Хото известен яд. Теперь ты можешь продолжать, Синдж».

Он дал Синдж работу, не проконсультировавшись со мной.

Я начинал чувствовать голод. И не видел Дина.

«Теперь ты знаешь то же, что и я. Но ничем не можешь посодействовать. Проверь мистера Дотса. Иди на кухню. Отдохни немного».

Прежде чем уйти, я хорошенько рассмотрел Плеймета. Этот человек был одним из моих старейших и самых надежных друзей. Мы помогали друг другу бессчетное множество раз. Он ворчал, когда я о чем-нибудь его просил, но никогда не подводил меня. Я сделаю все, что смогу, чтобы быть ему таким же верным товарищем.

Морли спокойно спал. Его лицо уже не было слишком бледным. Доллар Дэн сообщил, что Морли что-то сказал – одно слово, которое стражи не поняли.

Прогресс!

Дина я нашел на стуле за кухонным столом – он спал, положив голову на руки.

Я умял что-то безвкусное из собранных остатков.

Кажется, я чем-то заразился от наших посетителей, некоторые шмыгали носами. Что бы я ни подхватил, болезнь развивалась быстро.

Поднимаясь по лестнице, я почувствовал слабость и подумал: это потому, что я выпил слишком много пива.

Уже в полусне я уловил озабоченные мысли Покойника. Его что-то беспокоило. Это смятение касалось всех нас, а не кого-то в отдельности.

Я проснулся среди ночи. В окно дул прохладный ветерок.

Бегущая по ветру, Поток яростного света сидела, скрестив голени, на краешке кровати у меня в ногах, не касаясь их. Я растянулся в постели по диагонали. Она куда больше походила на королеву сильфов, чем когда-нибудь это удастся Тинни.

А еще она выглядела как королева искушения.

Бегущая по ветру зажгла лампу.

Свет озарил ее жемчужные зубы, когда она улыбнулась при виде предательского огонька в моих глазах.

Она могла бы получить меня прямо сейчас. Если бы захотела.

Но я чихнул.

Это показалось ей смешным.

– Я нечаянно.

Я молился, чтобы она не разожгла любовный жар.

Однажды я видел, как она превратила целую бригаду строителей в изнемогающих идиотов, даже не стараясь сделать это намеренно.

«Я – преданный мужчина, – сказал я себе. – Я не могу очертя голову ринуться в такое…»

И снова чихнул.

Она вытащила изысканный носовой платочек.

– Спасибо.

Голова моя была словно набита ватой. Хорошее заключалось в том, что чихающий и пытающийся прояснить мозги мужчина – не слишком интересная мишень для женщины-вамп.

И все-таки я спросил:

– Ты бы перешла к делу, прежде чем я спячу?

Тень улыбки. Женщина была довольна. Уверилась в своих силах. Осталась желанна.

У нее были серьезные проблемы, но ни одна из них не имела отношения к интересующим нас сегодня.

– К делу. Да. Это мне тоже нужно.

Она закрыла глаза и приложила усилие стать несексуальной. Преуспела не очень, но мне стало легче обдумывать что-то, помимо возможности нашей близости.

Пришлось снова высморкаться.

– Я повидалась с принцем Рупертом, – сказала она.

– Ты говоришь мрачно. Встреча прошла плохо?

– Лучше, чем я ожидала. Просто все не так, как я надеялась. Он не назвал никаких имен и ни на кого не указал пальцем. Он признался, что на него давят, чтобы он держался подальше от заварушки на Северной стороне. Он бравирует, но боится. Думаю, на него влияет брат.

– Король?

Я чихнул. Простуда – это отвратительно. Наверняка скоро начнется и кашель.

Король вряд ли был преступником. С тех пор как разразился мир, он мало чем занимался, кроме как пировал всю ночь и спал весь день.

– То-то и оно, – ответила на мои доводы Бегущая по ветру. – У кого есть власть помыкать королем? Я возглавляю десятку претендентов, но я им не управляю. Я едва смогла добиться встречи с Рупертом.

– Зачем ему поддаваться?

Я посмотрел на нее и с трудом удержался, чтобы не обшарить ее взглядом.

– Будь здоров.

Да. Хвала тебе, простуда обыкновенная. Мою честь спасли сопли.

Я повернулся так, чтобы смотреть на что угодно, только не на Бегущую по ветру.

– Сегодня все-таки случилось кое-что хорошее, – сказала она. – Я убедилась, что Кивенс ни в чем не замешана.

– Я счастлив за тебя.

Но я не был так уверен, что Кивенс ни при чем.

У дочери Бегущей по ветру были серьезные проблемы с головой, из-за которых она не контачила с обществом и его правилами.

– Первое доказательство – никто бы не стал покрывать ее так, как покрывается это дело. И у нее есть алиби для обеих ночей, когда случились те сумасшедшие события.

Судя по голосу, Бегущую по ветру это не очень радовало. Она сказала, что отдалилась и от своего отца, и от дочери. Может, ее папа и был алиби Кивенс.