Я без слов понимаю, чего хочет Ризван. Я этого не хочу, но внизу живота все равно сжимается возбуждение. Рот наполняется слюной, когда я думаю о том, что предстоит сделать.

Это как рефлекс. Безусловный. Тело уже приспособилось и приняло своего хозяина, в отличие от разума, который сопротивляется и будет искать спасения до последнего, пока не удастся вырваться из цепких лап чудовища.

Медленно опускаюсь на колени. Это унизительно и противоестественно для меня. Но это и возможность выжить в жестоком мире самодовольного ублюдка, считающего меня своей собственностью.

Ризван смотрит на меня сверху вниз. Похоть в глазах никуда не исчезла. Она стала даже глубже. Опаснее. Он не отступит. Не изменит решение.

– Расстегивай, – кивком указывает на ширинку.

Бугор на брюках, кажется, стал еще больше.

– Пожалуйста, давай, не здесь… – с надеждой в голосе спрашиваю, хотя и понимаю, что ответ будет отрицательным.

– Ты открыла рот вовсе не для того, – уверенно заявляет, что только подтверждает мои опасения.

Зато теперь мужчина сам расстегивает ремень, тянется к пуговице на брюках, а затем дергает вниз молнию. Спускает брюки вместе с боксерами, освобождает огромный стояк.

Плоть пульсирует и, кажется, все больше наливается кровью. Мощный, даже пугающий, но почему-то все равно притягивающий меня член, покачивается между бедер мужчины.

Ризван берет его в руку, делает полшага ко мне и касается разгоряченной темной головкой моих губ. Медленно проводит по ним.

– Открой ротик, Настя. Сегодня я не настроен играть.

Настя

У меня не получается контролировать лихорадочную дрожь, которой нещадно бьет все тело. Особенным ударом для меня становится то, что я быстро понимаю откуда она.

Это ни страх, ни паника, ни желание свободы. Это мое возбуждение, которое бурлит внутри меня вопреки всему.

Несмотря на то, что разум рисует не совсем приятные воспоминания из прошлого о том, как Ризван делал это со мной, я не испытываю негативных чувств. Мне, будто нарочно, хочется провести языком по гладкой бархатистой коже гиганта, что во всей своей красе раскачивается сейчас перед моим лицом. Так и манит прикоснуться.

Наваждение какое-то! Понять его умом не выходит. Да и мысли ускользают быстрее, чем песок сквозь пальцы.

Я, кажется, даже забываю, где мы с Ризваном сейчас находимся. Да и важно ли это? Думаю, нет. Наверное…

Господи, не понимаю, когда я успела стать такой? Испортиться. Превратиться в доступную и жаждущую близости самку?

Алаев не ждет долго, и как только я открываю рот, устремляет туда свой возбужденный орган.

Как же он горяч!

Мне каким-то чудом удается расслабиться, и здоровенный стояк легко помещается у меня во рту. Губы плотно обхватывают твердую плоть, и я по инерции сжимаю их еще немного, усиливая нажим.

Гортанное рычание над моей головой говорит о том, что я делаю все верно. Зверюге нравится. Нравлюсь я, стоящая перед ним на коленях, покоряющаяся его дикой жажде, его грязным фантазиям и нескрываемой похоти.

Как он там сказал? Я его вещь? Собственность? Игрушка для постельных утех? Ведь только с ними поступают так. Унизительно, грязно и без всякой жалости.

Алаев на этот раз делает все медленно и осторожно. Контролирует свои движения и не переходит черту, которую сам для себя установил.

Уверена, он поступает так специально – сдерживается. Иначе мог бы просто разорвать меня своим немалым достоинством, которое у меня во рту все больше увеличивается в размерах.

Ризван бы мог быть грубее и жестче, биться в горло, толкаться до упора, но он этого не делает.

Наверно, мне было бы проще, отпусти он себя, оставь контроль. Я бы тогда смола вернуться в стадию ненависти к этому человеку, который насильно терзает мое тело. Да только нет ничего такого. Все слишком просто и легко, будто мы здесь по обоюдному согласию.

Я бы могла подумать, что Ризван опоил меня дурманящим зельем, лишающим рассудка, вот только не было такого. Даже к вину я не успела притронуться. Пригубить хоть каплю.

– Блядь! Как же заводит твоя скромность! – слышу хриплую от возбуждения речь мужчины, который продолжает напористо и методично брать меня в рот, с каждым уверенным толчком, проталкиваясь все глубже. – Неужели, и правда ни разу не отсасывала?!

Вопрос риторический, да и возможности ответить у меня нет.

В какой-то момент мне становится нечем дышать. Как ни стараюсь. Толстый член перекрывает кислород, рождая внутри меня панику.

Я бью Ризвана по бедрам, ища спасения. Хочу выбраться. Сделать вдох.

Мужчина быстро отступает, но не выходит из меня. Дает только немного втянуть носом воздух.

Это длится совсем недолго, после чего Алаев медленно и осторожно возвращает свой член обратно, настолько глубоко, насколько это возможно.

– Давай, детка, расслабься, глубже хочу тебя брать… Пора уже растрахать твой чудесный ротик как следует…

Внутри меня все это время тянется спор разума и чувств. То хочется заплакать от унижения и обиды, то – попросить Ризвана о продолжении. О горячем диком продолжении, чтобы я тоже могла кончить.

Боже! Как я этого хочу. Моя киска пульсирует и сжимается, пока крепкий член прокладывает себе дорогу к моему горлу. Нижние губки полностью покрылись горячей влагой, выдавая с потрохами все мои желания.

Мне хочется почувствовать прикосновения на возбужденной плоти. Хоть немного. Чуть-чуть сбросить нарастающее там напряжение.

Меня не нужно просить дважды, рот сам раскрывается шире, хотя до этого мне казалось, что такое попросту невозможно.

Еще несколько сильных, но осторожных толчков, громких хлюпающих звуков, и, кажется, гигант достигает своей цели.

Мой нос упирается в твердый пах Ризвана. Из глаз от напряжения текут слезы, что до этого момента удавалось удерживать внутри.

– Хорошая шлюшка, радуешь хозяина, – получаю грязную похвалу, после чего меня неожиданно освобождают из порочного плена.

Скулы ноют. Влажные губы и подбородок выглядят со стороны, скорее всего, ужасно. Наверное, в таком виде я и, вправду, похожа на шлюху. Кто еще будет делать это в туалете ресторана?

Смотрю на Ризвана с надеждой. Сама не понимаю на что надеюсь больше: на свободу или на продолжение, только другим, более приятным для меня способом.

Тонкие ниточки смазки начинают медленно спускаться по бедрам. Хуже падения и придумать невозможно. От этого стыд расцветает на напряженных после всего щеках. Ведь я должна вести себя по-другому. Не так. Совсем не так. Я хорошая, приличная девочка, которая никому не позволяла так с собой обращаться. А этому зверю позволила. Разрешила, да еще и потекла оттого, что он делает со мной. Монстр. Дьявол настоящий. Кто еще так поступает с девушками?

Алаев не кончил. Его член все так же величественно стоит перед моим лицом, раздутый от возбуждения и блестящий от моей слюны.

Его рука ложится на мою пылающую щеку. Гладит. Будто хвалит. Как зверушку, исполнившую команду.

А мне только и остается ждать его следующего шага…

Настя

Ризван помогает мне подняться с колен, а затем резко разворачивает спиной к себе.

– Ааах, – рваный возглас сам по себе вырывается из груди.

В ушах начинаю слышать удары сердца.

Руками опираюсь на холодную мраморную столешницу под раковину. Сжимаю в ладонях ее край, чтобы не потерять равновесие.

Прямо передо мной во всю стену висит зеркальное полотно. Боюсь поднять взгляд. Не хочу видеть себя такой. Распутной и возбужденной.

– Смотри на себя в зеркало, – Алаев не оставляет мне выбора. Приходится покориться. Снова выполнить приказ.

Робко поднимаю глаза. Осторожно, будто боюсь испугаться своего изображения. Даже зажмуриваюсь на секунду, но мне все равно приходится открыть глаза.

Передо мной стоит раскрасневшаяся девушка, которая глубоко и часто дышит. Волосы слегка растрепанны, и весь мой вид говорит о том, как низко я пала.