Генерал Мерис, в чьём личном подчинении находился спецоновский крейсер «Персефона», не возражал. Странная охрана ещё ни разу не давала сбоев. Но чужаки часто косились.

Впрочем, Рэма до охраны допускали только в паре с Дереном, а потому его не напрягало навязчивое внимание сослуживцев. Коситься на Дерена можно было секунду-две, дальше любопытные сильно рисковали огрести по мозгам.

Чисто физически Дерен, наверное, был слабее условного десантника, но вряд ли кто-то, исключая Роса, мог выиграть у него по скорости реакции и умению оценить обстановку. Не говоря уже про его способность к ментальному насилию.

Из новичков к охране кэпа допускали Рэма (как ручного ташипа Дерена), Себастиана Бо и Дисти Эмора.

Про Бо — понятно, хатт был машиной самой последней генерации и мог рассыпаться на легионы наночастиц, весь превращаясь в оружие. Эмора же так отбило на голову, что он не боялся вообще ничего. И если хатт страховал в бою его изобретательный мозг, то разнести эти двое могли хоть галактику.

Рэму же приходилось занимать место за спиной капитана только в самой простой обстановке, когда рядом с кэпом торчали на всякий случай только Рос или Дерен. Потому парень не достиг в деле охраны каких-то высот, но порядок знал.

Анка пошёл на свет, Рэм двинулся рядом, держась плеча охраняемого, прислушиваясь и набрасывая по ходу план особняка — отыскать его в сети не удалось, а пригодился бы.

— Свет! — раздался всё тот же старческий голос.

Но к ИИ дома Тихушник взывал совершенно зря. Рэм знал, что для допотопных систем такие сбои — это не на пару минут.

Свет всё приближался, и Рэм наконец разглядел Ингваса Имэ.

Он видел его всего один раз, на Кьясне, на похоронах Тоо Йенкера. Не очень запомнил и боялся, что не узнает — но воспоминания всплыли сразу же, как только он увидел противный крючковатый нос и седые патлы.

— Анка? — удивлённо спросил Имэ, обеими руками приподнимая над головой тяжёлый антикварный светильник в виде совы.

На Рэма он даже и не взглянул, безошибочно распознав его позу и место охранника.

Пилот же лихорадочно пытался вспомнить, что он видел тогда, у могилы Тоо, на этом хитром и хищном лице? Страх? Отвращение? Желание отомстить?

Имэ смотрел на капитана «Персефоны» и вот так же кривил губы.

Что он тогда задумал?

Дерен говорил, что даже когда Локьё, Симелин и другие высокие гости произносили у раскрытой могилы прощальные слова, недорегент был занят тем, что пытался… обмануть капитана!

Значит, и сейчас он кривил губы в попытке выдумать очередную ложь!

Удостоверившись, что перед ним и в самом деле Анка Тьсимьен, брат эрцога Дома Белого Нефрита Хьюго Тьсимьена, Имэ всплеснул руками, и светильник послушно повис над его головой.

— Как я рад тебя видеть! — воскликнул он, расплываясь в улыбке. — Неужели Ирик Дисталь всё-таки успел передать тебе мою просьбу?

Анка открыл рот, но Имэ не дал ему и полслова вставить.

— Я — несчастный узник — пытался предупредить тебя, что пребывание в доме Ониксов для тебя смертельно опасно! — запричитал он. — Я посылал Ирика, он был так щедр к старику, не забывал про меня, отрезанного здесь от всего мира, но Дерен уничтожил его. Убил голыми руками!

Анка мотнул головой. Рэм видел, что он силится открыть рот и не может. Слова Имэ окутывали обоих парней, словно бы паутиной.

Рэм не понимал, что происходит. Он не ощущал никакого ментального давления, и всё-таки что-то липкое всё сильнее сковывало его.

— Ты думаешь, он не может убить? — Имэ апеллировал только к Анке, в упор не замечая Рэма. — Дерен — солдат, патентованный имперский убийца! В Содружестве просто не могут понять, как имперцы убивают людей прямо вот этими вот руками!.. — он театрально воздел руки. — Мы не умеем воевать руками. Мы даже представить себе не можем, чтобы схватить врага за горло и задушить! Империя уничтожит нас. Что этим убийцам наши таланты? Пока мы строим свои миры в узлах и причинах — они перережут нам глотки! Мы, элита Содружества, — мы обречены. Ты… — он вытаращил свои глазищи на Анку, и даже руки его затряслись от жадности. — Ты должен остаться здесь, у меня, мальчик! Я спасу тебя, скрою!.. Оставаться в усадьбе для тебя слишком опасно!..

Бывший регент ещё раз неловко всплеснул руками, и сова, запрограммированная на этот жест, резко пошла вниз и хряпнулась об пол, разлетаясь на куски.

Это слегка отрезвило Рэма, почти загипнотизированного Ингвасом Имэ. Он тряхнул головой, сбрасывая морок.

Свет погас, и Рэм тут же усилил подсветку с браслета, не давая Имэ возможности сотворить в темноте какую-нибудь гадость.

Пилот видел растерянность Анки: его воля не была подчинена так, как это делали истники, и сейчас он тоже быстро пришёл в себя, вырвавшись из потока слов.

Имэ действовал пока только словами. Кучей вранья. Неужели это такое сильное оружие?

— Конечно, опасно, — кое-как вставил свои пять эрго Анка. — Я чуть не погиб твоей милостью!

— Я не скрою — я виноват! — быстро перебил парня Имэ. — Ты мог оступиться, потому что видел и ощущал мой пристальный интерес. Ведь я очень громко кричал тебе! Я буквально отрезан от мира, а я так хотел помочь. Но программирование реальности — великое искусство. Я делал всё, чтобы привести тебя в этот дом и предупредить о грозящей опасности! Наверное, я мог сделать маленькую ошибку. Но ведь ты пришёл, верно⁈ Я помогу!..

— Спасибо, мне уже помогли, — усмехнулся Анка. — Вытащили из петли!

— И кто же? Наверное, Дерен? — осклабился Имэ. — Ты зря доверяешь имперцу. Знаешь, зачем он прибыл к нам, на Аскону?

— Конечно, знаю, обучить леди Сайко!

— Уничтожить бедную девочку! Перечеркнуть ее репутацию! Ты слышал, наверное, что Дерен может наследовать Дом по линии Аметиста?

— Да, — кивнул Анка. — Брат говорил мне…

Рэм дёрнул его за рукав: молчи! Сейчас нельзя было даже формально соглашаться с Имэ, позволяя ему плести паутину слов.

— Но даже эрцог Тьсимьен не знает, что Дерен наследник сразу двух линий великого Дома! — взвился Имэ. — Он не только наследник по линии Рика Эйбола, но и племянник проклятого! Великого Дяди, заточенного в резервацию на Гране и сгинувшего там среди зверей! Дерен наследник убийцы убийц! Его гнилая кровь хочет сейчас одного — чтобы бедная Сайко родила от него наследника ветви Райо Анемоосто!

Анка мотнул головой. Он, видимо, слышал это имя.

Рэм понимал, что Имэ хитро подсовывает Анке факты, с которыми тот вынужден соглашаться. Демонстративно не давит, не пытается заморочить ментально, а разводит по-людски, как тупого ташипа!

Весь их план летел сейчас к Хэду. Если кто и мог противостоять Имэ в словесном поединке, то явно не два малолетних щенка. Бывший регент забыл столько, сколько не знали они оба.

Они опасались давления… Готовились… Наивные.

Имэ — тварь опытная. Зачем ему давить на мальчишек? Щенок — не собака, не укусит!

И бывший регент действовал нагло, уверенно. Манипулируя одними только словами и фактами. Он понимал, что Анке просто нечем будет ему возразить.

Рэм был уверен: все факты, о которых говорил Имэ, по отдельности правильные. Вряд ли Тихушник стал бы обманывать их в сути, только в тасовке.

Но тасовал он как шулер.

— Леди Антарайн!.. — начал Анка.

— Ты не знаешь, что леди в сговоре с братом эрцога Пресохи? — картинно удивился Имэ. — Забыл, как она летала в общину изгоев? Ведь она недавно летала туда, верно?

Анка неуверенно кивнул.

Леди Антарайн и в самом деле летала в общину изгоев, чтобы посоветоваться там с братом Ове, ушедшим от дел.

— Но брат Ове был истинным сыном Оникса! — выкрикнул Анка. — Зачем ему замышлять против наследницы?

Имэ оскалился в доверительнейшей улыбке.

— Это очень легко понять, мальчик. Александр Пресоха свихнулся, живя рядом с изгоями! Ты же слышал про скверну? — он заглянул Анке в глаза. — Изгоев недаром обнесли оградой и запустили зверей, чтобы никто не мог к ним проникнуть и наглотаться яда. Скверна ужасна. Она подтачивает разум, и человек мечтает потом только о власти. Он хочет уничтожить весь мир или править им. Других желаний для него больше нет. Брат Ове — сошёл с ума. Он умер, и народился иной…