– Ну, как дела, мои разгоряченные друзья? – на сцену выходит тот самый педик в красном костюме. Дамочки счастливо улюлюкают.

От выпитого алкоголя я немного захмелел, и мне уже не так хочется набить его смазливую морду. Нужно расслабиться, бухчу, как старая бабка, а ведь мне всего 26. Девчонки впервые вырвались из-под родительского крыла, когда им еще такой шанс покутить выпадет? Напрягает, что в роли папочки должен выступать именно я, но все ведут себя прилично, на рожон не лезут. Могу немного расслабиться и понаблюдать за Феечкой. Ее щечки раскраснелись, она немного раскрепостилась, нервный смех уступил счастливому. Я так рад видеть ее такой. Окрыленной, словно птица.

– До меня дошла одна новость, – сияет своими гомосяцкими глазками ведущий. – У нас в клубе с подружками отдыхает невеста! Девичник в нашем клубе!

Свет прожектора падает на наш столик, Ира и Лана громко верещат. Ошеломленная Феечка пытается вжаться в сиденье стула, но сделаться невидимкой ей не судьба – все отдыхающие глазеют на ее «скромную персону».

К нашему столику подносят золотистый трон, пересаживают Феечку на этот табурет, не слушая ее протестов, напяливают на ее голову белую фату и выносят на сцену.

С потолка начинают падать воздушные шары, вокруг Феечки танцуют полуголые мужики, а она, разинув рот от шока, умоляюще хлопает своими пьяными глазищами.

– Давайте топайте на сцену, – толкаю Иру и Лану в сторону сцены, – спасайте подружку.

Девушки с диким визгом присоединяются к танцующим на сцене и начинают извиваться в такт музыке. Феечка заметно расслабляется и тихонько сидит, пока ее подружки оттягивают все внимание на себя.

Вдруг они хватают ее за руки и вытаскивают из кресла, призывая танцевать с ними. Полуголые мужики подхватывают ее упирающуюся и ставят на сцену перед собой. Яркие прожекторы, направленные на сцену, высвечивают то, что и нужно – всем окружающим видно, что Фейка под платьем совсем голая. Даже развилка между ног видна! А она и не подозревает об этом, или забыла, извивается на сцене, пока мужики похабно лапают ее тело и трутся об нее своими трусами.

Твою мать! Подрываюсь с твердым намерением убрать Фейку со сцены, пока ошалевшие мужики не начали к ней приставать.

– Спокойно, Белый, выдыхай! – на мое плечо ложится чья-то лапища, серьезно так придавливая вниз.

Оборачиваюсь, чтоб дать в морду упырю, сдерживающему меня, и не без труда узнаю своего сослуживца в черном костюме могильщика и наушником в ухе.

– Пашка?!

– Он самый, – довольно улыбается. – Это и есть твоя Фейка, про которую ты нам все уши прожужжал?

Я стыдливо молчу. Был такой косяк – решили мы с пацанами отметить дембель, надрались в зюзю. Пока другие обнимались с унитазами, я слезы лил в прямом смысле этого выражения от тоски по своей Феечке и горькой мысли, что не ждет она меня.

– Не боись, служивый, выведем ее через черный вход. Свалите по-тихому.

– Спасибо, Паш, – пожимаю его руку.

– Пока вы здесь – она в безопасности. Мы бдим, – Пашка показывает на рацию на поясе. – Дальше твоя задача.

– Спасибо, друг.

Наконец действо на сцене прекращается. Довольные девушки спускаются за столик, довольно щебечут, потягивая свои коктейли.

От их игривого настроения я вошел в раж и пригубил сладко-ванильную хрень из Фейкиного бокала. Наши деды нас учили, что градус понижать нельзя, но я никогда не теряю бдительности, в каком бы состоянии я не был.

– Аааа, дорогие друзья. Я вижу, как вас раззадорили наши прекрасные зажигалочки – счастливая невеста и ее подружки! – свет прожектора снова падает на наш столик. – А кто это такой приунывший у нас за столиком с такими прекрасными дамами? Счастливый жених?

– Да! – хором восклицают Ира и Лана. Какого хрена?

– Оооо. Узнаю ревнивца, не отпускающего свою суженую ни на шаг! Ну какой же мальчишник без приватного танца?

– Нет, спасибо, – кричу раскрасневшемуся педику на сцене.

– А что – невеста заревнует? Тогда приглашаю на сцену жениха, невесту, подружек и друзей! Вперед, ребята!

Девушки визжат от восторга и выталкивают меня на сцену, облапывая меня своими тонкими ручками со всех сторон. К нам присоединяются девушки с соседних столиков, а вот Феечка остается на месте, смотрит на меня, как олененок Бемби. Но я не собираюсь уходить. Пусть на себе почувствует каково это – сидеть ждать ее, как цепная собака. Подхватываю за талию раскрасневшуюся Лану и прижимаю девушку к себе, двигаюсь с ней в танце, краем глаза наблюдая за Феечкой. В зале достаточно мужиков, впечатленных ее безтрусой жопкой, прыгающей в свете прожекторов.

Признаться, когда меня вынесли на сцену, я немного протрезвела, мне стало стыдно. Это платье «голое» … А фата на голове внушала ужас. Холод разливался по спине, но взглянув на Архипа, я взбесилась. Смотрит по сторонам, а я тут, между прочим, на сцене!

Поэтому я не стала возражать, когда девчонки вытянули меня позажиматься с мальчиками-стриптизерами. Смотри, Архип, я танцую. Для тебя, хоть ты и не смотришь на меня. Я выхожу замуж. За твоего брата. Скоро мы станем родственниками, а хотелось бы… Чего мне, собственно, хотелось? Чтоб он обратил на меня внимание? Поцеловал? Затащил в постель? А что дальше?

Стыд, позор, да и только.

Хорошо, что танцевали мы не долго. Но когда Архип вскочил на сцену, я чуть коктейлем не поперхнулась.

– Давай, Сонь, – толкает меня плечом Лана.

– Потанцуй с «женихом», – хихикает над ухом Ирка.

Нет, я пас.

Девчонки вскакивают на сцену и не стесняясь трогают Архипа, а он и рад, паршивец. Смотрит мне в глаза, лапая моих подруг. Кружит в танце Лану, затем Ирку. Но когда он подхватывает в танце какую-то размалеванную девицу в красном платье, я не выдерживаю.

Вот теперь с меня точно хватит. Девичник удался.

Встаю и направляюсь к выходу. У дверей путь мне преграждает какой-то амбал с наушником в ухе. Наклоняется ко мне и, перекрикивая музыку, говорит:

– Вам к другому выходу, – берет меня за запястье и уводит по коридорам вглубь здания.

Проведя меня сквозь все здание, мимо кухни, откуда доносятся тошнотворные для моего наполненного алкоголем желудка, останавливается у двери, над которой мигает лампочка «Выход».

Выглянув за дверь, амбал просит меня подождать здесь и куда-то уходит.

Не в силах вынести эти ужасные запахи, толкаю дверь и на пошатывающихся ногах выхожу из клуба в объятия свежего воздуха улицы. Если я не ошибаюсь, где-то рядом пляж. Он был напротив главного входа в клуб. Не совсем понимая, куда иду, стараюсь найти этот долбанный пляж. Не мешало бы окунуться в прохладную воду, смыть с себя этот кошмарный день.

Ведомая невеселыми мыслями нахожу-таки главный вход и вижу пляж буквально через дорогу.

– Эй, красотка! – не сразу понимаю, что окликают меня. Зато, когда пребольно хватают за локоть, понимаю, что влипла. Я одна в прозрачном платье на улице, вокруг меня четыре парня, и помощи ждать неоткуда. Не фатой же защищаться?

– Ты так отожгла в клубе, может продолжим веселиться? – грубые руки лапают меня не стесняясь. Я отталкиваю их, но мужчин слишком много для меня одной.

– А ну рассосались! – слышится громкий голос Архипа, и один парень совершает полет спиной вперед.

– Ты кто, блять, такой?

– Жених блять! – кулак Архипа врезается в челюсть говорящего. – Эта дама моя. Еще вопросы будут?

Оттаяв из замерзшего состояния, я хватаю Архипа за руку и веду отсюда прочь. Ну как веду? Мы бежим в направлении пляжа, подвыпившие парни за нами. Бежать в босоножках на тонких каблуках очень сложно, поэтому, спрятавшись за деревом, быстро разуваюсь и мы с Архипом бежим дальше.

Мне теперь совсем не страшно. Я знаю, что, если нас догонят, Архип меня защитит. Мне стало так легко и весело.

– По воде бежим! – кричу я Архипу.

– Нахрена? Так нас хорошо видно.

– Чтоб собаки след не нашли нужно бежать по воде.