Если наследник Раделии и один из правителей Хайрассы объединятся, то общими усилиями мы сможем наконец добиться того, о чём последние сто лет могли только мечтать — мира. Очевидно, по-одиночке у нас не получается.

Пока драконы вынашивали планы, император обезопасил свою страну так, что теперь тут ни один дракон незамеченным не пройдёт. Призвал и подчинил своей воле практически все кланы Тьмы, став единоличным владельцем невероятнейшей, безумной силы и смертельно опасных знаний.

Клан Киархан — талантливые менталисты, на весь Харомтар прославившиеся своей изобретательностью и жестокостью. Убедить мага в том, что он чародей, и в конечном итоге через невыносимую боль заставить его перестроить магический источник? Сжечь сознание в мучениях? Ослепить, лишить сна, выведать все самые потаённые тайны и вложить жажду крови? Легче лёгкого.

Клан Рашиди — неуловимые тени, способные поджидать тебя в пустоте.

Дети клана Раниера одним касанием обращают в тлен неприступные крепости, а красавицы ЭмшеТей убивают одним поцелуем. Скользящий взгляд Нефы, и твоё сердце останавливается. Шепот Паки, и ты труп. Желание Уори, и небеса начинают кровоточить.

Во Тьме девяносто три могущественных клана… и лишь семь продолжают сопротивляться зову Безумного императора. Чем больше созданий Тьмы он подчинит, тем крепче будет его связь с богиней. Крепче влияние, больше сил, свободное перемещение между мирами… гарантированное уничтожение драконов.

Аластара Вескера нужно остановить, пока не стало поздно.

— Аль-Хаенг за мир, — медленно произнёс Эрик спустя ужасно долгое время. — Откровенно говоря, я уже давно рассматриваю его кандидатуру, только выйти на него никак не мог. Думаю, он согласится.

— Я тоже так думаю, — кивнула, сбрасывая оковы тягостных размышлений.

Эрик опустил взгляд на моё лицо, долго всматривался, а потом потребовал:

— Выведи меня на своего информатора.

Я кивнула вновь, вспомнила нашу встречу с Нэреном и была вынуждена не очень уверенно сказать:

— Попробую устроить.

Но почему-то не было уверенности в том, что дракон согласится на встречу. Хотя Эрик — то, что нужно Нэрену. Наследник империи политик, он в этом деле разбирается и чувствует себя уверенно, знает, какие решения принимать, и умеет вести переговоры. Я же… я просто не хочу, чтобы невинные существа умирали без причины, и делаю всё возможное, чтобы сократить количество их бесполезных смертей до минимума.

Проще говоря: да, я просто вожу драконов порталами. И меня всё устраивает. Ну, точнее, далеко не всё, но я о том, что лезть в политику я действительно не собиралась.

— Могут быть трудности? — Эрик едва заметно прищурился.

Не стала врать и юлить и ответила честно:

— Мой новый информатор занимает высокое положение в Хайрассе и настроен на сотрудничество, но… он очень скрытный.

Ничего подозрительного в этом боевик не увидел.

— Чем выше положение, тем больше риск и меньше прав на ошибку.

Да, лорд Вескер в этом понимал куда больше моего.

Не став развивать тему, повторила:

— Попробую устроить.

Эрик серьёзно кивнул и напомнил:

— Не прибегай к сторонним методам, в случае чего вызывай меня лично.

Он всегда об этом говорил, потому что не доверял… ничему. У кронпринца были подозрения, причём, зная его, скорее всего очень обоснованные, в том, что огненное сообщение контролируется как минимум драконами, как максимум остатки некогда истребляемых демонов тоже имеют к нему доступ, и достаточно сильные пиромаги тоже.

Перехватить почтовых мышей или магических вестников вообще проще простого, и даже взломать потоковую печать и подслушать разговор не составит труда, если знать, что делать.

Поэтому на запястье наследника империи красовалась крохотная, размером с подушечку его большого пальца, татуировка сигнальной печати, нарисованная белыми чернилами и потому не бросающаяся в глаза.

Если нужно было, я могла легко его позвать. И Эрик приходил. Всегда.

— Знаю, — улыбнулась, успокаивая его.

Парень улыбнулся в ответ, только радостным не выглядел совершенно, и заверил:

— Всё будет хорошо.

Мои губы дрогнули, но я упрямо растянула их в ещё более широкую улыбку и преувеличенно весело подтвердила:

— Конечно, будет. Плохо мы не принимаем.

Мой вид старого друга не обманул, и на какое-то мгновение в его улыбке, как и в серых глазах, появилась грусть… но мгновение прошло, и печаль сменилась решительностью.

Унывать мы с ним не привыкли. Мне не по характеру было, ему не по положению.

— Со всем разберёмся, — скорее себе и своим мыслям сказал маг.

И я кивнула. Не столько в это верила, сколько понимала, что выбора у нас действительно нет. И вариантов других нет. Нам просто придётся разобраться со всем этим.

До пары по Бытовому чародейству оставалось ещё чуть больше часа, и это время я потратила на то, чтобы переодеться обратно в академическую форму и, устроившись за столом в комнате, углубиться в изучение драконов.

Все три книги разместила перед собой, но начать решила с «Драконоведения» Кристиа́на Авмундора, прославленного боевого мага и известного расоведа.

Толстую, потрёпанную жизнью и временем книгу открыла сразу на оглавлении, пробежалась по пунктам и облегчённо выдохнула, отыскав главу «Особенности» практически в самом конце.

Своих читателей Авмундор не щадил, и мысли излагал сложным языком с обилием терминологии. Некоторые предложения приходилось перечитывать по несколько раз, некоторые и вовсе проговаривать вслух. Часть из них так и осталась недоступной для моего понимания, но в целом выходило следующее.

Первое. Свою территорию драконы охраняют с маниакальным рвением, а всех нарушителей её границ сжигают без раздумий.

Второе. Все драконы — жадные и падкие на золото и драгоценности. На протяжении всей жизни они старательно набивают свои сокровищницы и очень не любят, когда что-то из накопленного приходится тратить.

Третье заставило напрячься. Драконы влюбляются раз и на всю жизнь. Делают всё возможное, чтобы добиться взаимности, а если не выходит… пункт номер два. В смысле, они свою любовь начинают воспринимать за сокровище и прячут от посторонних глаз. И неважно им, согласна бедняга на такую участь или нет.

И на этом всё. Ни одной «расовой особенности», при которой дракон незнакомую девушку обнимает, не в состоянии пошевелиться и отпустить.

Возможно, лишь возможно, это что-то малозначительное, и я зря трачу время на поиски правды. Но была во мне одна черта, которую я невольно от магов переняла: своей интуиции я доверяла. И если она говорила, что что-то здесь не так, значит, следовало докопаться до истины.

Мрачно захлопнув книги, на всякий случай запрятала все три среди вещей в шкафу и направилась на пару, не прекращая думать о том, что только что узнала.

После занятий я, проведшая весь день в глубоких раздумьях, решилась на действия.

Вновь переодела форму, накинула мантию и нарисовала на стене переход, напитала его силой и решительно шагнула в грани.

Ледяной ветер едва не сбил с ног. Поёжившись, я поспешила к столу, стуча каблучками по доскам.

Через полминуты поняла, что замёрзну насмерть раньше, чем Нэрен завершит свои возможно срочные дела и придёт.

Протянув дрожащую руку, кое-как нарисовала на столешнице фиксационную печать, закрепила и оставила для дракона всего пару слов: «Эрик хочет встречи с аль-Хаенгом».

Развернулась на месте и прямо здесь же двумя руками начала вырисовывать грани портальной печати, которая унесёт меня обратно в академию.

Работала быстро, успев промёрзнуть до костей, резко выдохнула и рванула в открывшийся проход.

И, падая в грани, краем сознания услышала шорох открывающегося за спиной портала, опаливший жар пустыни и отчётливое рычание не успевшего всего на чуть-чуть… зверя!

Сердце бешено заколотилось в груди.