Тут меня осенило, предложила пойти посмотреть на охотничью собаку за забором.

– Пошли. А где эта собака? Я никогда не видел здесь охотничью.

Переключился, ура!

Финляндия подкупила меня и отношением к родам, к первым мгновениям жизни человека в этом мире. Новорожденного в первую очередь прикладывают к обнаженной груди отца. У ребенка с мамой еще долго будет сильная связь. А с папой благодаря прикосновению кожи к коже контакт возникает с самых первых минут жизни. К тактильным ощущениям добавляется запах, самые первые звуки голоса. А уж папе как это нужно, чтобы всеми фибрами ощутить, погрузиться эмоционально в чудо рождения нового Человека. Я не раз отмечала, как маленький внук замирает, слушая отцовский голос, заворожено вглядывается в него. Возможно, сыграло немалую роль и самое первое впечатление. А вот чрезмерная опека здесь не принята, к счастью.

Финляндия, как шутит сын, растит викингов. Финские дети нередко ходят все в синяках, ссадинах. Их не пичкают лекарствами по любому поводу, лечат в случае действительной необходимости. А в остальных надо самим выживать, справляться простыми средствами самостоятельно. Нет услуги вызова врачей на дом. Терапевт или специалист консультируют по телефону. Если назначение, как лечить, не помогает, предлагают везти больного в госпиталь. И верится, что вряд ли там отрежут что-то лишнее, потому что так проще.

Медицина в основном платная. Но медицинское страхование  нередко оно покрывает немалую часть расходов на серьезное лечение, операцию. Налоги в Финляндии большие, но и условия жизни максимально комфортные. Для всего населения, что характерно!

Очень мне импонирует отношение к среднему специальному образованию. Например, у квалифицированных рабочих зарплата соизмерима с заработками прослойки с высшим образованием. Особым уважением пользуются учителя, полицейские и медики: образование, безопасность и здоровье. Казалось бы, а как же иначе?!

Иногда, мне кажется, через своих знакомых потомков ингерманландских финнов я воспринимаю даже быт здесь на более глубинном уровне. Также историю, где она перекликается с нашей, российской.

В нашем Парголове многие семьи с финскими корнями пострадали во время войн 1939 года и Великой Отечественной 1941–1945 годов. В обеих мы были по разные стороны фронтов. Но сколько нас связывает до сих пор! История, пусть драматическая, природа, территориальная близость. А сколько смешанных семей?!

В газете «Спасо-Парголовский Листок», где я – редактор-журналист-краевед, опубликованы интересные материалы, оригинальные документы о земских школах, в том числе финской. Создавались они по инициативе местных жителей. И как же разумно было в них организовано не только обучение школьным предметам, но и трудовые навыки, знакомство с работами на земле.

Кстати, в моей советской школе разумного и необходимого для развития полноценного гражданина своей страны было не меньше! У нас был всеобуч – регулярная помощь отличников отстающим ученикам, был приусадебный участок, где школьники участвовали в уходе за кустами, посадками, собирали ягоды смородины и крыжовника, из них в школьной столовой варили компоты.

Сколько было веселья, когда друг на друге тренировались делать перевязки! А искусственное дыхание?! Последнее, правда, теоретически и вприглядку. Бесконтактно.

Символ северных мест, Финляндии, – лебеди. Недаром у внука несколько лет подряд любимой игрушкой был гагачонок. Так он называл птенца лебедей. На любой прогулке вдоль залива можно увидеть этих прекрасных птиц. В зарослях водной растительности, на небольших островках, устраивают пары гнезда, совсем близко к берегу, лодочным станциям. Доверяют людям. В этом году я увидела в Эспоо первую небольшую стаю лебедей. Вода залива скована льдом, только небольшие проталины вблизи берегов. Дюжина птиц пролетела низко над водой и скрылась за кроной могучей сосны. На север летят, в места гнездований, несмотря на непогоду, аномально холодную весну с морозами и метелями.

В прошлое лето, увидев выплывшего из зарослей лебедя с выводком из четырех лебедят, внук требовательно спросил:

– Это мама-лебедь и ее детки. А где папа-лебедь?

Во время пандемии я купила необычайной красоты игрушечного лебедя, папу-гагача, в комплект. Показала по скайпу, пообещала привезти… Долгие месяцы пришлось «папе» томиться в разлуке с семьей. А моей душе созвучны как никогда прежде оказались прекрасные руны ижорской сказительницы Ларин Параске, размещенные в моей дачной газете «Троицкие Родники»… Ее исполнением собственных рун заслушивались композиторы Сибелиус и Чайковский, посвящали ей свои произведения. Меня рунические песни очаровали своей безыскусностью, простотой и искренностью строк, наполненных сердечной привязанностью к родной земле, природе.

Немало смешных историй произошло со мной в поездках в эту соседнюю страну. В «Аллегро» за три с половиной часа происходят интересные знакомства, анекдотичные случаи.

Запомнилось общение с азербайджанцем, через Финляндию транзитом, переезжающим в Эмираты. В командировку, понятно. Очень симпатичный молодой человек оказался отцом двух дочерей. Первые полтора часа пути пролетели незаметно, поговорить мы успели на множество тем. Самые интересные для меня: отношение к старшему поколению и книгам. Грустно признавать, что во многих странах уважение к старикам прочно встроено в генетический код населения. Кстати, там уважают и участников Великой Отечественной – для нас (и уже Второй мировой для них) войны. Еще одна тема: чтение книг и библиотеки. Кажется, и мое пылкое заявление, что лучшие книги помогают человеку жить, вдохновило его после возвращения домой, в Баку, пойти с дочками в библиотеку. Жаль, что я потеряла бумажку с его имейлом. Тем более, что он пригласил меня приехать полечиться (что ж еще в моем уважаемом возрасте?!) на нафталановые грязи. Не сомневаюсь, что в его отсутствие, показать нам город и оказать услуги гостеприимства захотел бы его отец, по его просьбе.

В последнем поезде из Финляндии, до отмены движения по железной дороге в конце марта, на соседнем с моим кресле оказалась яркая молодая женщина, говорящая по телефону на итальянском с характерными жестикуляциями. Как выяснилось при контроле, с финским паспортом. Ехала она в Санкт-Петербург, как ни удивительно, с туристическими целями. Чем вызвала мое искреннее восхищение. Это очень по-русски.

Еще одна картинка. Финский пограничник, неспешно подбирая слова, по-русски спрашивает адрес сына, к которому я следую. Начинаю искать распечатку с адресом, не нахожу. В недоумении зависаю, а потом начинаю судорожно рыться в сумке. Он стоит рядом, не проявляя ни тени нетерпения, желания поторопить. Соображаю, что в прошлый приезд сфотографировала дом с торца, с адресом. Чуть не вскрикнув от радости, начинаю листать галерею фотографий в телефоне. О, это было совсем не быстро! Минуты три, а то и пять, я занималась поисками, а пограничник невозмутимо, неколебимо, как скала, неподверженная житейским волнениям, ожидал завершения процесса.

На всплеск моих эмоций по поводу обнаружения искомого, реакции, естественно, не последовало. Не спеша наклонившись, финский парень увеличил на экране картинку, удовлетворенно кивнул и проследовал далее. Я в тихом восхищении откинулась на спинку кресла. Можно расслабиться, родина отпускает на передышку.

Мне кажется, характерной для наших туристов вот такая история, связанная с поездкой в автобусе. Мы с внуком вошли в салон через переднюю дверь, где нужно предъявить код купленного заранее в приложении билета на поездку. Билет-то я купила. Но мой телефон, отключенный от вайфая, не собирался предъявлять нужную страницу. Пока я лихорадочно соображала, что же делать, раздался голос водителя: «Проходите, садитесь, пожалуйста». Голос был спокойный, негромкий. До меня не сразу дошло, что я слышу русскую речь! Выходя из автобуса на нашей остановке, внук внушительным голосом велел мне: «Учи, бабушка, английский».

Пошла на курсы онлайн. Трудно. Стараюсь изо всех сил.