– У тебя на горизонте за содеянное виднелась лишь гильотина или карцер. Мне еле как удалось напрячь все свои связи и определить тебя в самый подающий надежды отряд, – продолжал дрозд непрекращающийся с момента встречи диалог, длиною в километр. – Товарищи там невероятные, некоторые несколько войн прошли в авангарде. Главное не создавать напряжения в коллективе. Вы как моряки дальнего плавания будете – сбежать некуда, за бортом смерть.

– Раз уж туда пихают отчаянных преступников, то вряд ли все пушистые будут. После пережитого не смогу без ярости смотреть в глаза насильникам и убийцам.

– Грехи у каждого найдутся, как и мотивы на их свершения, поэтому ради своего же блага подружись с ними, хотя бы фиктивно.

– Кстати, – перебил Дантей, – если же меня отправляют на верную смерть, ради сокрытия неприятных секретиков, то какова вероятность «прощения» меня по возвращению в город?

– Преценденты имеются и предаются огласке, так что о вкладе в безопасность Царьграда знает и помнит каждый гражданин. Хоть детали той ночи будут скрываться, но твои дальнейшие действия будут документироваться с момента отбытия.

– Не совсем понял. То есть моя репутация отбелится если я эффектно себя продемонстрирую?

– Да, в принципе, сейчас многие аспекты работают на демонстрации заслуг перед публикой. Система слухов, известности, пронизывает каждого.

– Даже в ваши ряды смогу устроится?

– Что? – растерялся надсмотрщик. – Вряд ли, хотя… А зачем тебе быть бельмом на глазу перед заказчиками этого судебного процесса?

– Пока что просто интересно. Но, если окончательно пойму свои способности, то постараюсь легально добраться до этих гадов.

– Из гроба в гроб запрыгнуть хочешь. Дело твоё, а пока сосредоточься на подготовке к ссылке. Попробовал я по памяти карту с возможными препятствиями нарисовать, на, изучи.

На помятом офисном листе минималистично красовались зарисовки с различными чудищами в приграничных районах. Больше походило на бестиарий какого-то подростка, только вот после встречи с уроборосиком в сердце города отторжение существования мифических тварей улетучилось.

После обсуждения нарисованного Дантей случайно упомянул про карту Бегонии с похожими пометками. Опасные зоны совпадали, но вот безопасные обходные пути абсолютно нет. Большинство зеленых линий навигаторши пролегали сквозь жилые массивы и стены, на что дрозд заявил: «А, вот значит как устроены контрабандные пути, про которые ты упоминал. Похоже на сплетение канализации с подземными этажами и парковками… С колдовскими приемами не будет проблем пробить брешь в несущих стенах, но вот опасность нечисти канализационной в таком случае обязана спасть на нет. Хм, слушай, кураторы вам объявят маршрут перед выходом, но сильно на него не надейся. Почуешь неладное – вспомни о “зеленых линиях” и веди группу по ним. Контрабандисты вряд ли окажутся страшнее каких-нибудь десятиметровых клещей.»

Прервался дрозд на перекур. Странная самокрутка подписана именем малоизвестного философа, а содержимое больше походило на перемешанные с пеплом чайные листы. После сильного вдоха горе-знакомый еще раз пробежал взглядом карту Бегонии, а на выдохе задал абсурдный вопрос про наследство, которое мог бы оставить паренек близким в случае гибели.

– С этого филиала Ада мне удалось вынести лишь проблемы и горький опыт. У меня карманных даже на перекус нет, отправят в ссылку вот такую галету.

– Эх, если бы не счета за психиатров и прочих реабилитологов сестры – устроил тебе целый пир, но, сейчас могу поделиться лишь грошами. С таким бюджетом сможешь пару раз такси заказать и купить придорожный чебурек.

– Спасибо, мне хватит. Перед смертью всё равно пирожками не наемся, а визуальной пищей в виде памятников и парков надеюсь успею поужинать.

– А, замашки чувствительных к меморису… Вас не понять: как можно «окультуриваться», когда для тебя открылись новые горизонты удовольствий?

– Удовольствия? С момента пробуждения мне даже искренне улыбнуться не удавалось. Или ты про масленицу? О, не-е, спасибо, еще раз неосознанно продать душу радушному гуляке…

– Не продавай – купи. Купи сказочную любовь хотя бы на час, сангвиков точно хватит, если меня упомянешь.

– Для тебя проституция – нечто сказочное?

– Не говори так, это совсем не грязные вещи, о которых думает большинство. Апартаменты Сатании – это место, где люди в сотрудничестве с суккубами и прочими прошедшими проверки мифическими существами, стараются максимально ублажить душевно и физически друг друга. Кстати, помимо различных услуг Сатания владеет инструментарием по починке душ. Твоя осквернилась графиней, да и воспоминания из прошлой жизни запрятались, верно?

– Настораживает завлекаться сомнительными магическими практиками. Потом на том свете расплачиваться…

– Поверь, всё безопасно. Просто мне последние две недели поручали осуществлять контроль за этой конторой. Так увлёкся, что целых два раза отказывался от предлагаемой роли администратора заведения. Адрес на всякий случай оставил на карте.

После одобрительного кивка пришлось разбежаться в разные стороны, ибо за разговором не заметили, как очутились около ресторанчика Фунга, а там Дроздов не жалуют.

Курета, опять встречающая гостя на корточках с сигаретой, едва вспомнив кто перед ней, подскочила, окликнула знакомую троицу и повела юношу в узкий переулок между рестораном и соседним зданием.

Игнорируя любые вопросы, девушка проводила жёсткий осмотр на наличие прослушивающих, либо отслеживающих устройств, которые могли прикрепить незаметно Дрозды. Постороннего не нашлось, только колдовская метка, обязывающая носителя подчинятся указаниям, а в нынешнем случае – явиться на место сбора ссыльных и затем выйти за границы барьера. Метка приведёт к летальному исходу в случае побега.

– Беда… Мы думали о менее жестком вердикте тебе, но метка говорит за себя, – сказала Курета, тяжко вздохнув.

– «Мы»? Это вы про тех безумцев, что отправили меня на верную смерть?

– Отринь обиды, мальчик. Ты еще до встречи с Геростратом обрёк себя на контакт с графиней. Ваши пути всё равно бы пересеклись даже в случае отказа. Эти голодные до полезных рабов твари, еще на стадии вербовки пустили слюни и точно бы не отпустили тебя.

– Здоров, братец, сколько раз удалось помереть там?! —прокричал пьяный Железный Майк, пытаясь разрядить обстановку.

– Ох, ну, я пытался, не успел, вот теперь за границами города думаю наверстать упущенное! – саркастически, повышенным тоном отвечал Дантей.

Герострат, стоя за спиной прихрамывающего Мискеллани, суетливо пытался что-то разглядеть, шёпотом совещаясь с образом своей жены.

– Приятель, – успокаивающим тоном говорил Мискеллани. – Твоими решительными действиями спаслось множество жизней. Давай и дальше поддерживать образ храброго героя, иначе весь негатив к тебе будет выплёскиваться на меня, всё-таки ты мой апостол.

– Блядство! Понимаю, бессмысленно уже кого-то винить, но вы бы могли предупредить обо всех возможных рисках, а не гадить мне в уши бесполезными напутствиями!

– Мы и сейчас не знаем кем на самом деле была та людоедка, поэтому спрогнозировать риски было невозможно, – сказал Герострат, продолжая с восхищением, – морализаторство оставим на потом, пока не спугнули душечку!

Все вопросительно смотрели на Герострата, водящего руками по области возле Дантея.

– Так вот почему ты моей жёнушкой интересовался, любопытно, любопытно! Стажировка не прошла даром!

– Я не в настроении, ближе к сути…

– Так вот же! – перебил Герострат, – не ощущаешь вуаль около меча? Ты же при знакомстве интересовался этим.

– Меч? Ну, он произвольно двигался и стал каким-то… намагниченным.

– Да! Да! Это синергия душ! А когда подобное происходило?

– В критические моменты.

– Ага, всё сходится! Зачарованием или иными методами, но эта деревяшка теперь сосуд для души человека, оберегающего тебя. Не припомнишь такого?

– Забыл даже откуда у меня халат и шрамы на теле, а остальное подавно.