Выставив руку с ножом, я забилась в угол террасы. Меня потряхивало, в ушах стучала кровь, я проклинала себя за глупую несдержанность, но продолжала сжимать рукоять, поворачиваясь то к одному, то к другому врагу. Бросила короткий взгляд через перила: внизу чернела ребристая поверхность реки, глубину не разглядеть. Прыжок мог закончиться на камнях, только прикрытых водой.
– Саша, не надо! Не дури!
Андрей выглядел на самом деле взволнованным. Но я не спешила относить испуг на свой счет: «московский консультант», облажавшийся на виду у хозяина, беспокоился за свою, а не за мою судьбу.
Я рывком поднесла лезвие к шее и слегка надавила на кожу, чтобы показалась кровь:
– Если меня покалечат или изнасилуют, я проткну себе шею, и сделке конец. Замучаетесь потом доказывать, что не вы меня порешили.
Это был блеф. Во-первых, я бы никогда так не поступила. А во-вторых, сильно сомневалась, что трусливый Стас пойдет на попятную, даже если меня подкинут к нему под дверь, предварительно расфасовав в десять пакетов… Скорее наоборот, перепугается насмерть и сделает все, что ему прикажут. Но мне хотелось получить хотя бы мизерный гарант личной неприкосновенности.
Главарь поднялся из-за стола, сделал несколько неторопливых шагов (подоспевшая охрана расступилась в стороны, продолжая держать меня на прицеле) и протянул руку. Немного поколебавшись, я развернула нож рукоятью вперед и вложила его в большую шероховатую ладонь. Моя кисть заметно тряслась. Убрав нож за пазуху, Глеб все так же медленно откинул с моей головы капюшон. Шуршащая ткань упала на плечи. Я успела почувствовать, что пальцы, скользнувшие вдоль располосованной щеки, пахнут табаком.
– Девочка, никто не причинит тебе вреда, – голос мужчины был под стать внешности, низкий и хрипловатый. – Ты – моя гостья. Больше никто тебя и пальцем не тронет. Ты мне веришь?
Я кивнула, вовсе не убежденная в искренности этих слов.
– Андрей.
Напряженный и побледневший похититель шагнул вперед.
– Повтори дословно, какой приказ ты получил?
– Доставить Емельянову Александру на базу, не прибегая к физическому воздействию.
– И какое из этих слов было непонятным? – вопрос был задан спокойным, почти равнодушным тоном, но я не хуже «московского консультанта» почувствовала, как под его подошвами заполыхала земля.
Главарь встал напротив вытянувшегося по струнке Андрея. Облажавшийся похититель не сводил с хозяина застывшего взгляда. На острых скулах проступили розовые пятна. Подрагивающие желваки и глянцевый блеск пота на лбу выдавали страх.
Глеб выдохнул сизый дым в окоченевшее лицо и вытянул руку в сторону. Один из охранников, уловив безмолвный приказ, вложил в нее пистолет. Проверив оружие коротким взглядом, главарь щелкнул рычажком предохранителя и приставил дуло к покрытому испариной лбу. Зрачки Андрея увеличились в диаметре, почти целиком заполнив коричневую радужку, ноздри раздулись, губы сжались в черту. На дне расширенных, окруженных синяками глаз всколыхнулся ужас. Но он не пошевелился и не предпринял ни единой попытки выбить оружие, приставленное к его голове. Я поняла, что сейчас произойдет. В это невозможно было поверить, но при этом я точно знала, что через секунду голова молодого «консультанта» резко дернется, а из затылка брызнет багровый фонтан. Это было неправильно, страшно и неправильно. Я притронулась к локтю опасного человека, переключив его внимание на себя. В горле пересохло, голос казался хриплым и чужим:
– Он не виноват. Твои люди сделали все, чтобы не причинить вреда, но я не оставила им выбора.
Несколько томительных секунд Глеб удерживал на мне тяжелый взгляд. Затем едва заметно улыбнулся, с силой вдавил дуло Андрею в лоб, так, что тому пришлось отшатнуться, и опустил пистолет. «Консультант» обмяк и прикрыл глаза. У меня у самой едва не подкосились колени, хотя убивать собирались совершенно постороннего человека, да еще, будем честны, не лучшего из людей. Но почему-то мне показалось, что допустить эту казнь будет несправедливо.
– Где я буду жить? – я с силой обхватила себя за плечи, чтобы унять дрожь.
Главарь, затянувшись дымом, качнул ладонью на одну из выходивших на террасу дверей.
– Вот здесь, комната готова к твоему приезду. Можешь переодеться и присоединиться к нам. Любишь итальянскую кухню?
– И во что я, по-твоему, должна переодеться? – буркнула я, перейдя от испуга к вызову. Пережитый стресс активно искал выхода и, кажется, нашел его в рискованной грубости.
Главарь на секунду задумался, затем обратился к притихшей девушке за столом:
– Настя, принеси что-нибудь из своей одежды.
– Не надо, леопардовое мини и клипсы для сосков носи сам, – отрезала я, двинувшись к указанной двери. На пороге обернулась и ткнула пальцем в Андрея, начавшего подавать первые признаки жизни, – А ты мне должен новую гитару, гондон!
Оставшихся сил хватило ровно на то, чтобы закрыть за собой дверь. После чего я сползла вниз, прижимаясь затылком к холодному дереву. Хотелось расплакаться, но слезы застряли где-то на полпути. В голове крутилась бешеная карусель. Горечь из-за предательства брата сменялась жалостью к себе, а жалость – чувством вины за то, как я обошлась с Викой. Вот уж попрощалась, так попрощалась, теперь одноклассница нескоро забудет свой день рождения… Родители примутся таскать дочку по врачам, а по городу поползут сплетни, о чем наверняка позаботится лучшая подруга Альбина. И все это было напрасно…
Но и чувство вины мучало меня недолго, все эмоции вытеснил ужас. Мне нет даже восемнадцати, мне очень хочется жить, учиться, заниматься спортом. Мне хочется увидеть мир и влюбиться в кого-нибудь! Мне не хочется умирать. Эти простые мысли тоже отступили, голову заполнила пустота. Я еще долго сидела на полу в темной комнате, не меняя позы. Потом встала, нащупала на стене выключатель и поплелась в ванную комнату.
К тому времени, как я привела себя в порядок и смогла вернуться на террасу, ужин подходил к концу. Исчезли блюда с шедеврами итальянской кухни, на столе появились чайные чашки и корзинки с булочками и пирожными. Это было кстати. Стресс начисто отбил аппетит (возможно, до конца отмеренных провидением дней), желудок сжался в твердый комок, а вот от чая я бы не отказалась. А еще ужасно захотелось курить, хотя я давно завязала с этим делом, несовместимым с занятиями спортом.
– Сигареты не найдется? – хмуро поинтересовалась я, отодвигая самый дальний стул.
– Курить в твоем возрасте вредно, – наставительно ответил Глеб, разглядывая меня с легким интересом. К обеду я вышла в одной футболке и наскоро застиранных джинсах.
– Да что ты, блин, говоришь. А людей в твоем возрасте похищать не вредно?
Оставшийся непредставленным мужчина, тот, что обладал экзотической внешностью, хмыкнул, достал откуда-то пачку и швырнул ее по высокой дуге. Я поймала сигареты, вытащила одну и зажала фильтр в зубах, взглядом ища зажигалку или спички. Ничего не найдя, прикурила от ароматической свечки, стоявшей на столе для пущей романтики. Подумав, сунула пачку в задний карман – от бандитов, поди, не убудет.
– Позволь представить моих спутников, – главарь не обратил внимания ни на колкость, ни на мелкое воровство. – Это Дамир, мой ближайший помощник. Если тебе что-то понадобится, можешь обращаться к нему по любому вопросу.
Белобрысый Дамир с улыбкой склонил голову, подтверждая сказанные слова. Я же решила, что ни по какому вопросу обращаться к нему не стану, лучше перетерплю: слишком холодными и по-рыбьи безразличными были его глаза. И как он выбился в ближайшие помощники? Я бы к такому типу не повернулась спиной даже в лифте торгового центра «Волчок» на ночь распродаж.
– А это Анастасия, – продолжил Глеб.
Анастасия никак не отреагировала. Я никогда не вела Инстаграм, но во внешности девушки чудесным образом соединились все мои о нем представления: пухлые губы, маленький, чуть вздернутый нос, длинные волосы собраны в тугой хвост, а декольте уходит так далеко под стол, что непонятно, являются ли две стороны платья единым целым.