Баронесса уже лишилась семерых вирусоидов и ничто из того, что они пытались предпринять, не наносило ни малейшего вреда гидропирикам. Оружие проходило сквозь их жидкие тела, вода очевидно на них не действовала, а массивные кулаки зомби лишь вспыхивали огнем, пробивая жидкие тела фатумов. Огонь на них тоже не действовал. Они лишь абсорбировали его, подпитывая свои пламенные сердцевины. Таисии хотелось знать, где сейчас были ее теневики, но ей приходилось верить в то, что где бы они ни были, они выполняли ее приказы. Теневики не нарушали договоренностей, и сейчас им было поручено лишь внешнее прикрытие ее войска. С ней оставались последние два зомби Голгари, пара безголосых вирусоидов и Дрека-Зуб.

К несчастью, ей пришлось выслать минотавров и Шонн на задание по раздаче лекарства гоблинам - минотавры отлавливали гоблинов, Девкаринша применяла лекарство, вне зависимости от того, желали того пациенты или нет - и поэтому, из телохранителей, с Таисией остался лишь Дрека-Зуб и ее верблюд, с каждой секундой все больше впадающий в панику.

Единственное, что она еще не пробовала против фатумов, были таж. Таж были больше призраками, чем живыми существами, возможно, их призрачная природа будет более эффективна против жидкотелых элементалей. То, что она задумала, могло стать губительным для самих таж, так же, как и для фатумов, но у нее не оставалось выбора. Словно в подтверждение ее мыслей, фатум рассек восьмого вирусоида своей жидкой рукой, которая на мгновение превратилась в ледяной топор. Она приняла решение, не мешкая.

- Дрека-Зуб, приведи таж, - приказала Таисия. Теперь у нее уже не будет даже Дрека-Зуба, но он был единственным, кто мог передать приказ Хаздовской линии связи. Ей нужны были таж. Она бы пошла за ними сама, но без ее предводительства, остальные наверняка сдадут позиции. Ее "воины" были просто слишком глупы в своей основной массе, чтобы рассчитывать на их самостоятельность в таком сражении, как это.

Кроме того, она дошла так далеко. Отступить сейчас, даже ради подкрепления, для Таисии было совершенно неприемлемо. Она не осмеливалась отвести взгляд от яиц и лорда-мага, который появился на краю перекошенной платформы, держа над головой руку - судя по всему, отрезанную руку Крикс, что ни чуть не удивляло Таисию - и начал громко выкрикивать древние, неясные слова.

Дрека-Зуб похлопал ее верблюда, прошептал ему на ухо несколько успокаивающих слов, и бросился назад, к входу для донесения приказа Таисии.

Она не обернулась ему в след. Еще один кусок пурпурной скорлупы отвалился, и Таисия увидела желтый кошачий голодный глаз, смотрящий прямо на нее. Глаз был настолько огромным, что она могла без труда поместиться стоя между его веками, и еще бы осталось место, чтобы потянуться. Он моргнул, и Таисию пробрало нервное ощущение, будто глаз видит ее насквозь.

Глаз дракона уничтожил последние остатки нервной системы верблюда баронессы. Он попятился и отбросил Таисию назад по небольшой дуге, завершившейся резким и мокрым падением позади животного. Верблюд встал на дыбы, развернулся на задних ногах и галопом рванул назад, через восточные ворота, издавая такие крики, на которые Таисия и не знала, что верблюды были способны. По пути, он едва не столкнулся с ДеревяннымПером в его слоновьем образе. Таисия была удивлена. Она не ожидала, что Селезниец продержится так долго, но даже элементалям тяжело было справиться с многотонным слоном в ближнем бою.

Лежа на полу, по пояс в воде, Таисия смотрела сквозь круглое отверстие в куполе крыши, чьи края были искорежены ее первым военным приказом. Но не крыша привлекала ее внимание, а само небо, виднеющееся сквозь отверстие в куполе.

Шизм неумолимо расширялся, пока она была занята нападением и, должно быть, менялся с каждой секундой. С ракурса Таисии он превратил небо в космический витраж, и сама жизнь, вырванная в момент смерти (или в ее преддверии) беспрепятственно струилась по его фрактальным граням. Белые эктоплазмические трубы - в которых Таисия узнала Оржовский почерк и стиль - пульсировали сильнее, чем прежде, вливая жизненную энергию в драконье гнездо. С каждым словом Хока, Шизм выпускал накопленные почти за пятьдесят лет души, при этом, сам Котел, несмотря на свои повреждения, был рассчитан на поглощение еще большего их количества.

Тень помогла Таисии встать на ноги, другая подала ей ее трость, плававшую в мутной воде неподалеку, выпав из седла обезумевшего верблюда.

- Мы здесь. Что мы должны делать? - голос звучал из одного направления, но словно бы делился на три тона. Теневики, наконец, вернулись, что должно быть означало, что необходимости прикрывать резервные силы уже не было. Дрека-Зубу удалось пробиться наружу.

Таисия взглянула поверх голов элементалей, повернувшихся к последним представителям ее Симиковского эскорта. Посадочная платформа теперь уже была отчетливо видна, она висела "на честном слове", опасно нависая над краем драконьего гнезда.

- Сомневаюсь, что вам удастся что-то сделать с фатумами, - сказала Таисия, скорее спрашивая, чем, утверждая сказанное.

- Вы не видели, как мы только что пытались с ними справиться?

- Нет, но я и сейчас вас не особо вижу, - ответила Таисия. Она указала на оставшиеся тросы и единственную балку - все, что удерживало на весу посадочную платформу Хока. - Я бы хотела, чтобы вы как-нибудь туда взобрались. Я хочу, чтобы через две минуты эта штуковина рухнула, - сказала она, указывая на удерживающие платформу тросы. - Перережьте там, там, и там. Думаю, этого будет достаточно. Нужно уничтожить яйца.

- Будет сделано, - ответили странные голоса.

- Подождите, - сказала Таисия. - Пусть будет три минуты, и уберите, сперва, тех гоблинов из-под платформы.

- Как? Нас всего трое, - ответили теневики. - Даже мы не можем переместить такое количество за столь короткое время.

- Вы невидимые наемные убийцы, - рявкнула Таисия. - Напугайте их!

- Сделаем. - без единого всплеска, тени растворились в тумане. Спустя несколько секунд, воздух наполнился какофонией призрачных угроз, гоня еще большее количество вопящих гоблинов ко всем выходам из Котла. Она сомневалась, что это были все рабочие - гоблины-инженеры были маниакально преданы своей работе - но она сделала для них все, что могла.

Сердце Таисии едва не выскочило из груди, когда низкий, скрипучий голос раздался над ее правым плечом.

- Мы здесь, о, Баронесса. Что Вы приказываете своим таж?

Зомаж Хок успел забыть всю красоту древних слов заклинания. Это был оригинальный язык, на котором говорили первые драконы во времена, когда Равника еще была миром, заполненным джунглями и чудовищами. Подлинный драконий язык требовал долгих лет изучения и практики, и Зомаж Хок был одним из всего нескольких живых существ в мире, способных на нем изъясняться. В последний раз он говорил на нем, когда он завершил работу над Оржовским устройством, сингулярной бомбой мановой компрессии, почти полвека назад.

Он всем своим естеством сконцентрировался на руке курьера, выполненной из миззиумного сплава, сияющей в ответ на его полное к ней внимание. Воджек был повержен, и Хоку удалось победить его, и при этом сохранить более чем достаточно сил для этого наиболее важного момента. Зомаж Хок подошел к краю платформы и взглянул вниз, на драконьи яйца. Все три уже подавали признаки жизни, жизни, которую он сохранил после того, как Нив-Миззет оставил их умирать тысячелетия назад. Великий Дракон их не заслуживал. Хок нашел их, обогрел и вскормил душами погибших.

Призрачные голоса в воздухе и болтовня воджека были для него пустым звуком. Единственные слова, достойные произнесения были выгравированы и сияли на руке курьера. Было не просто выжечь их из его сознания, чтобы дракон не смог их там найти. Крикс хорошо позаботилась о них, но ее предательство жалило его сердце.

- Всё довзер зся мене, драззак, драззавх, драззох, - четко выговаривал он. - Тиявасильз ная, ты сильянаяна...